Равноденствие (СИ) - Страница 40

Завернув за угол, Гермиона уже ни на что не надеется, как вдруг замирает, точно вкопанная, широко распахнув глаза. В нескольких метрах от нее едва виднеются очертания чьего-то силуэта.

Лунный свет помогает лучше видеть, но, будем честны, лучше бы она этого не видела.

Массивная фигура ей знакома.

Гермиона бросается со всех ног в обратном направлении. Она бежит, не разбирая дороги, дыхание сбивается, она оборачивается периодически через плечо и понимает, что он следует за ней.

Глотку сдавливает ужас.

Ноги заплетаются, она дважды запинается и равновесие чудом удерживает только благодаря высокой стене живой изгороди. Волосы выбиваются из пучка, мешают видеть. Грейнджер торопливо убирает их назад, не прекращая бежать.

В очередной раз обернувшись, она запинается за какой-то торчащий из земли корень и, сильно ударившись, с размаху летит вниз, едва успевая выставить вперед руки. От боли в пальце ноги в глазах взрываются искры, и Грейнджер переворачивается на спину, начиная ползти назад, отталкиваясь ногами от земли.

Силуэт несется к ней все ближе, а затем замедляет шаг.

Грейнджер в ужасе смотрит на него, дышит рвано и хрипло, из последних сил ползет назад, но в какой-то момент руки словно перестают принадлежать ей, и она цепенеет, замерев на месте.

Из тумана выходит Фенрир, плотоядно глядя на заплутавшую представительницу низшей расы крови.

Комментарий к 11.

превью к главам, анонсы, эдиты - tik tok: dominika_storm

========== 12. ==========

Комментарий к 12.

Читать с: Samorost 3 Main Theme - Floex

В глотке застревает крик, язык не слушается.

Фенрир идет к ней уверенно, медленно и грузно. Исключительно в своем стиле. Он облизывает усыпанные какой-то заразой губы и скалит гнилые зубы. Плотоядный взгляд оборотня прибивает к месту.

— Здравствуй, красавица, — запах немытого тела и крови бьет в нос, но у Гермионы даже сил поморщиться нет. — Одна гуляешь?

Ответа, разумеется, не требуется, но от этого не легче. Страх сбросить не получается. Фенрир настолько прост в своих потребностях, что гадать не приходится. Ему просто хочется ее убить и насытиться драгоценной кровью самой оберегаемой магглорожденной этой войны, совершенно не думая о последствиях.

— Твой запах сильный, — неловко выражает мысль Сивый. — Пальчики оближешь.

Он гадко посмеивается и протягивает вперед руку, касаясь потрескавшимися кончиками пальцев кожи лица Гермионы. Девушка дергается от него в сторону, но даже крикнуть не получается. Руки сводит, осколок в складке платья, не дотянуться. У нее ни палочки, ни голоса.

Он разделается с ней за пару секунд, она и пикнуть не успеет.

— Я не Лестрейндж, — зачем-то продолжает он говорить, — больно будет, но не так сильно, как ты думаешь.

Грейнджер не понимает, что в этом грязном, смердящем оборотне не так, но сильный страх он вызывает лишь внешне. Кажется, словно и в насилии, как таковом, он не заинтересован. Только в постоянной еде. Сивый не кажется привередливым.

Таскает трупы за другими пожирателями, выполняет грязную работу, спит на улице, о ванной и душистом мыле только слышит сказки, но… Смерть от его руки действительно была бы очень быстрой. Один укус в области шеи, разорванная сонная артерия, пара секунд осознания и покой.

Гермиона сама не контролирует это, но она зачем-то кивает.

Кивает и поворачивает голову в сторону, открывая взору оборотня пульсирующую вену на шее. Сивый не до конца в свою удачу верит, бдительность теряет, опьяненный ее запахом. В это мгновение непослушной рукой Грейнджер тянется к платью, стараясь вытащить осколок зеркала.

Фенрир протягивает к ней руку, облизывая губы, и открывает пасть.

Гермиона зажмуривает глаза.

— Сивый!

Сердце пропускает удар.

Оборотень дергается, клацая зубами, и поднимается на ноги, оборачиваясь назад. Свет от палочки заливает туманный коридор. Наконец появляется возможность видеть. Гермиона открывает глаза с мыслью о том, что она уже умерла, и это за ней пришел кто-то свыше, чтобы забрать душу, но все оказывается куда приземленнее.

Северус мечет из глаз молнии, останавливаясь возле оборотня. Мантия мужчины замирает следом за ним.

— Тебе был отдан приказ закончить с подземельем и патрулировать участок! — рявкает он.

Оборотень скалит зубы.

— Она…

— Заткнись! — обрывает его мужчина. — И выполняй приказ! Живо!

Сивый утробно рычит, сжимая руки в кулаки и, бросив на Грейнджер взгляд, резко разворачивается, направляясь к выходу. Он бурчит себе под нос проклятья и бьет кулаками по живой изгороди, но все равно уходит.

Гермиона во все глаза смотрит на Северуса, который с нескрываемой злобой бросает на нее взгляд.

— За мной, — цедит он. — Живо!

Грейнджер вздрагивает и пытается подняться, но тело настолько оказывается разбито после выброса адреналина, что сил не хватает. Северус сжимает зубы и, наклонившись, протягивает вперед руку. Гермиона смотрит на подрагивающую ладонь всего мгновение и, не успев задуматься, тут же вкладывает в нее свою руку.

Чужое тепло импульсом разносится по телу. Ладонь Северуса широкая и сухая. Мужчина тянет ее вверх, но, поднявшись на ноги, Гермиона не выпускает его руки, скорее наоборот. Зачем-то только сильнее сцепляет пальцы. Словно только это сейчас сможет держать ее в реальности.

Над Мэнором уже стоит глубокая ночь, лунный свет озаряет владения Малфоев неприступной холодностью.

Северус идет впереди и тянет Гермиону за собой. Она подстраивается под его шаг почти сразу и семенит рядом, опустив вниз голову. Его крепкая хватка помогает Гермионе прийти в себя. Она даже не сразу понимает, как он ведет ее и куда, просто в какой-то момент галька под ногами сменяется коврами в доме.

— И откуда в вас эта способность магнитом притягивать к себе неприятности, — цедит Северус, заворачивая на втором этаже дома в крыло, где находится ее комната. — Ума не приложу.

Грейнджер усмехается. Немного истерично и даже нервно. Смешок вырывается непроизвольно. Северус останавливается, непонимающе на нее глядя.

— Это смешно, по-вашему? — хмуро интересуется он.

— Магнитом притягиваю неприятности, — невесело повторяет она. — Может, поэтому мы так часто взаимодействуем с вами в последнее время, профессор?..

Ей бы следовало поблагодарить его, а не язвить. Причем, поблагодарить неоднократно, но Гермиона ничего не может с собой поделать. Не так много радости у нее сейчас в жизни, а видеть его праведное негодование ей даже отрадно.

— Вы хоть, — Северус так оказывается обескуражен ее беспечностью, что слова не сразу получается собрать в предложения, — немного способны к пониманию того, как…

— Как мне повезло, что вы были рядом? — не дает ему закончить Гермиона. — Да я счастливица, профессор. Кому расскажи о моем везении, заставят покупать лотерейный билет.

Северус непонимающе смотрит на Гермиону. Она что, бессмертная? Мужчина нетерпеливо вздыхает, намереваясь взять себя в руки и разразиться праведным гневом и…

— Зачем вы мне помогаете?

… она ему в этом содействует.

Злость вспыхивает под кожей. Он делает резкий шаг вперед, от чего Грейнджер дергается, но с места не сдвигается. Он снова оказывается в ее личном пространстве, и уже не совсем чужой жар тела мужчины окатывает ее с головы до ног.

— Даже не смейте задавать мне таких вопросов, — склонившись над ней, цедит Северус. — Я сыт по горло вашей блаженной троицей. Вечно вы создаете проблемы, которые решать из года в год приходится мне.

Гермиона смотрит в его темные глаза, дышит редко и поверхностно. Ладонь правой руки обжигает тепло Северуса. Кажется, в какой-то момент стычки они даже забывают о том, что стоят рука в руке.

Осознав это, Грейнджер чувствует, как то самое чувство закручивается в грудной клетке. И она делает это снова. Не в силах контролировать порыв, она бросает взгляд на его губы. Проклятье!

— И только поэтому вы делаете это? — снова подняв взгляд, интересуется Гермиона.