Растерзанное сердце - Страница 5

Сейчас ее бедные родители уже наверняка в тревоге заламывают руки — точно так же, как заламывал руки он, волнуясь за Ивонну. Кстати, а Ивонна была на фестивале? — подумал он. Здесь ей самое место, если учесть, какую музыку она сейчас слушает, какой стиль одежды предпочитает и какой демонстрирует ошеломленным родителям бунтарский дух. Он вспомнил скандал, который дочь закатила, когда они с Джанет не отпустили ее в прошлый уик-энд на фестиваль на острове Уайт.^[4] Остров Уайт, господи помилуй! Ехать за триста миль. Мало ли что могло случиться. О чем она только думала?..

Пока порядок действий таков: надо проверить все сообщения о пропавших и посмотреть, не совпадают ли чьи-нибудь данные с описанием жертвы. Если ничего не выйдет, придется сделать ее фотографию, достаточно приличную для того, чтобы ее можно было поместить в газеты и показать по телевизору, и попросить помощи у тех, кто был на фестивале и мог что-нибудь видеть или слышать. Так или иначе, необходимо как можно скорее установить ее личность. Только тогда у них появится возможность представить себе, кто и почему сотворил с ней такое.

Чем ближе Бэнкс и Энни подъезжали к Линдгарту, тем сильнее сгущалась темнота. Ветром, видимо, повалило столбы высоковольтной линии, и электричество отключилось. Силуэты ветвей метались в свете фар, а все прочее тонуло во мраке, не было видно даже путеводного огонька какой-нибудь отдаленной фермы. В самом Линдгарте все дома, пабы, церковь и общинный луг^[5] были погружены во тьму. Энни сгорбилась на водительском сиденье, подавшись вперед, поближе к лобовому стеклу, медленно ведя машину по ленте дороги, выползавшей из городка, а потом — по узкому каменному мостику; они еще с полмили попетляли, прежде чем добрались до Фордхема. Когда вскоре после половины девятого они пересекали второй мост, даже в темноте уже легко было понять, где главная суматоха.

Возле паба, напротив церкви, шоссе резко поворачивало налево; дальше оно шло к Иствейлу, но прямо, по курсу, на проселке, который поднимался на холм, проходя мимо, молодежного общежития и над вересковой пустошью, путь преграждала полицейская машина, а также гражданский «опель-вектра», на котором приехала Уинсом. Энни остановилась у обочины за машинами, и ветер засвистел в ее одежде, когда она вылезла наружу.

Беда случилась в последнем коттедже по левой стороне. Напротив Мурвью-коттеджа шла на запад узкая дорога, зажатая между боковой стеной церкви и рядом домиков, — шла, пока ее не проглатывала сельская темнота.

— Не очень-то славное местечко, а? — заметил Бэнкс.

— Зависит от того, чего ты хочешь, — возразила Энни. — Думаю, тут довольно тихо.

— А вот паб. — Бэнкс обернулся и посмотрел через дорогу, ему показалось, что он различает мерцание свечей в окнах паба и слышит приглушенные голоса, звучащие внутри. Такой пустяк, как отключение электричества, явно не лишил местных жителей привычного вечернего глотка пива.

Свет фонаря ослепил их, и Бэнкс услышал голос Уинсом.

— Сэр? Инспектор Кэббот? Сюда. Я взяла на себя смелость попросить ребят из криминалистического отдела привезти с собой светильники, но пока это все, что у нас есть.

По освещенной фонарем тропинке они прошли через высокие деревянные ворота и зимний сад. За дверью ждал местный констебль, болтая с недавно произведенным в сержанты детективом Кевином Темплтоном, и свет от его фонаря немного улучшил видимость. И все же разглядеть можно было лишь то, что выхватывали из тьмы лучи, все остальное в доме было погружено во мрак.

Осторожно ступая по каменным плитам, Бэнкс и Энни последовали за лучами к дальней стене гостиной. Оба были без защитных костюмов, поэтому до прибытия экспертов им не следовало подходить к находке слишком близко. У стены, на полу близ камина, распростерлось тело мужчины. Он лежал ничком, и Бэнкс затруднился бы, не видя лица, определить возраст убитого, но, судя по одежде — джинсам и темно-зеленому свитеру, — это было тело довольно молодого человека. Уинсом оказалась права: насчет этого случая не могло быть сомнений. Даже с нескольких футов было видно кровавое месиво, в которое превратился затылок мужчины; длинный темный след густеющей крови поблескивал в свете фонарей, впадая в лужицу, которая постепенно впитывалась в ковер. Уинсом посветила вокруг, и Бэнкс заметил кочергу, валявшуюся на полу неподалеку от жертвы, и очки с одной разбитой линзой.

— Замечаешь следы борьбы? — спросил Бэнкс.

— Нет, — ответила Энни.

Свет фонаря выхватил из темноты пачку «Данхилла» и дешевую одноразовую зажигалку на столике возле кресла; убитый лежал головой в эту сторону.

— Видимо, он пошел за сигаретами, — предположил Бэнкс.

— И кто-то захватил его врасплох?

— Да. Но убитый не ожидал с его стороны угрозы. — Бэнкс указал на стойку у очага. — Кочерга, скорее всего, стояла здесь, у камина, вместе с другими принадлежностями.

— Когда проанализируем расположение брызг крови, сможем лучше понять, как это случилось, — сказала Энни.

Бэнкс кивнул и повернулся к Уинсом.

— Прежде всего нам надо полностью перекрыть доступ в эту комнату, — распорядился он. — Чтобы сюда не заходили посторонние.

— Есть, сэр, — ответила Уинсом.

— И организуйте опрос соседей как можно скорее. Если необходимо, затребуйте подкрепление.

— Есть.

— Известно, кто этот человек?

— Пока нет, — откликнулась Уинсом. — Констебль Трэверс живет на этой же улице, подальше; он мне сказал, что не знает убитого. Видимо, этот коттедж сдавали на каникулы.

— Значит, нужно найти его владельца.

— Владелицу, сэр. Она здесь. — Это заговорил констебль. Он направил луч своего фонаря в глубь гостиной, где, окруженная тьмой, бессмысленно уставившись в пространство, на стуле сидела женщина. — Не знаю, что с ней делать, — продолжал он. — Не мог же я ее отпустить, пока она с вами не поговорит, а ей нужно было присесть. У нее вроде как ноги отказали.

— Вы правильно сделали, — похвалил Бэнкс.

— В общем, это миссис Тэннер. Она хозяйка.

— Нет, я не хозяйка, — возразила миссис Тэннер. — Я приглядываю за домиком, вы понимаете. А хозяева живут в Лондоне.

— Хорошо, — произнес Бэнкс, садясь напротив нее. — Мы выясним эти детали позже.

Констебль Трэверс направил луч фонаря вдоль разделявшего их стола, чтобы не слепить их и чтобы при этом собеседники видели друг друга. Насколько удалось разглядеть Бэнксу, это была тучная женщина немного за пятьдесят, с короткими седеющими волосами и двойным подбородком.

— Как вы себя чувствуете, миссис Тэннер? — спросил он.

Она положила руку на грудь:

— Сейчас получше, спасибо. Я просто была потрясена. В темноте, вы понимаете… И не то чтобы раньше я не видела покойников, но это были родные, вы понимаете, а тут…

Она отпила из стоявшей перед ней дымящейся чашки. Очевидно, у Трэверса хватило ума сделать чай, а значит, здесь есть газовая плита.

— Вы готовы ответить на несколько вопросов? — осведомился Бэнкс.

— Не знаю, что я вам такого могу сказать.

— Предоставьте мне это решать. Как получилось, что вы нашли тело?

— Он просто лежал, вы понимаете, лежал там, где и сейчас. Я ничего не трогала.

— Хорошо. Но я имел в виду другое: как вы здесь оказались?

— Отключили свет, вы понимаете. Я живу на этой улице, совсем рядом, по другую сторону от паба, и я хотела ему показать, где свечи, которые мы тут держим на случай аварии. И большой фонарь тут тоже есть.

— В котором часу это было?

— Без нескольких минут восемь.

— Вы видели или слышали что-нибудь необычное?

— Нет.

— Видели кого-нибудь?

— Никого.

— Никаких машин?

— Нет.

— Дверь была открыта?

— Нет. Она была закрыта.

— И что же вы сделали?

— Сначала постучалась.

— А потом?

— Ну, вы понимаете, никто не ответил, и внутри было темно…