Распоротый - Страница 11

Капсула щелкнула и, гудя, начала свертываться обратно, а я остался сидеть, глядя на потухший экран. Периметр квадрата вряд ли составлял меньше сорока километров. Я не должен был браться за это задание. Доктор Егоров запретил мне даже отжиматься от пола.

– Сукин ты сын, – обратился я к исчезнувшему изображению. – У тебя, по-моему, отвязался фал.

Какого черта ты решаешь за меня? А если я тоже хочу жить?

Однако я уже понимал, что сделаю все, о чем просил Давантари. Раз меня до сих пор не вычеркнули из списков, я должен был доказать, что они не ошиблись.

Внезапно я вспомнил о Марте. Уже несколько часов я не разговаривал с ней, оглушенный лихорадкой событий. Такое было со мной впервые. Перехваченная передача помогла мне на время отвлечься от изматывающих мыслей. Но теперь Марта снова стояла рядом.

– Ну что, – обратился я к ней, – видишь, во мне нуждаются. Значит, я пока жив. Конечно, тебе было бы легче, если б я умер. Но я жив – назло твоим ожиданиям. И даже готов воевать.

Проведя десять лет в патруле, я не боялся роя. Однако я хорошо понимал, чем все это грозит мне, кроме разрыва сердца. Если здесь их база, значит, их много и они хорошо оснащены. Я был один, а одному всегда трудно. Пока я буду выслеживать их, они выследят меня. Тем более что о гостинице моей можно узнать из любого справочника.

Эта мысль до сих пор не приходила мне в голову.

"А что, если я давно уже на контроле? – спросил я себя. – Кто может поручиться, что гостиница не нашпигована "жучками"? Или что Оклахома не подсажен ко мне роем?"

Кисло поморщившись, я вошел в задание кибер-ремонтникам и поручил им завтра же ободрать драпировку в этой комнате и снять все панели. Я хорошо представлял, что будет ожидать меня по возвращении домой. Но иного выхода я не видел.

Когда я закончил выгрузку, было уже далеко за полночь. Вынутый из контейнера и аккуратно разложенный на полу груз занимал всю комнату. Здесь были новенькие, еще не распечатанные детекторы, берущие возмущения лямбда-полей на плоскости в радиусе до четырех километров; самонаводящиеся на человеческую речь уловители; "маячки", которые на Керсте можно было использовать только для очень короткого поводка; чуткие тепловые фиксаторы типа "Вампир"; шлямбуры, присоски и флай-страховка для прохождения скальных зеркал, а также бластер, боевой миллионовольтный бластер, такой же, как и те, что хранились когда-то в арсенале "Трезубца".

Однако не он задержал мое внимание, а маленькая, хорошо знакомая коробочка с отчетливо видным клеймом из пересекающихся молний. Молнии означали опасность первой ступени и предполагали осторожное обращение с предметом. Еще не раскрывая коробочку, я уже знал, что находится в ней.

В прозрачном демпфере, как в коконе, покоилась похожая на красиво свернувшуюся змейку фиксирующая приставка к дриммеру. Яркие искры тревожно переливались на ее темной, отполированной, как у хорошего оружия, поверхности. Давно ждала она в темноте упаковки своего часа. И час этот наконец настал.

Сгорбившись, я сидел над присланным мне оборудованием и смотрел на приставку, с новой силой ощущая свою обреченность. Призванная запрограммировать мой мозг на самоубийство приставка к дриммеру означала, что помощи в случае провала мне ждать не придется. В том, что эта приставка оказалась в контейнере, была, несомненно, своя логика. Точно такую же приставку получил бы каждый из добровольцев, вызвавшийся участвовать в этом этапе операции.

Правда, я был как бы не совсем добровольцем. Именно поэтому Давантари разговаривал со мной сейчас без Юкиры. Юкира прошел много дорог, среди которых были Валгалла и подземный город на Силвер-Ю. В тех операциях хватало жестокости, иначе было нельзя. Однако использовать меня так круто, как использовал Давантари, Юкира никогда бы не смог.

"Впрочем, плевать, – подумал я, скривив губы. – Может быть, так даже лучше. Было б за что цепляться. Во всяком случае, это не самая позорная смерть".

Я снова перевел взгляд на разложенные на полу вещи и, нагнувшись, выудил из кучки мелкого барахла пластиковый пакет с картой. Сорвав шнурок с клеймом, я развернул тонкую пленку и, увидев километрах в двадцати от города выделенный красным квадрат, закусил губу. В принципе этого следовало ожидать. Пираты разместили свою базу в Драном Углу – самом недоступном во всей юго-западной части районе. Мало того, что его ущелья не выходили напрямую к побережью, в отмеченном квадрате числилось несколько пиков, вершины которых явно находились за пределами досягаемости лямбда-детекторов. Единственным выходом в такой ситуации оставалось добраться ночью до одного из них, вскарабкаться как можно выше и разместить детекторы там.

Я подумал, что если мои детекторы все же не возьмут базу, то прибывшая группа окажется в сложном положении. База наверняка замаскирована так хорошо, что визуально обнаружить ее невозможно. А о сетевом прочесывании при наличии аборигенов не может быть и речи. Значит, им останется взять под контроль всю территорию и пытаться отловить связника. Но сторона квадрата была не меньше восьми километров, а оцепить шестьдесят квадратных километров впятером или даже вдесятером просто невозможно. К тому же им сильно будет мешать расположенное там селение.

Я еще раз внимательно посмотрел на карту. Действительно, в конце ближайшего к городу ущелья,

на берегу крошечного озерка под мореной, разместилось несколько домиков, к которым вела грунтовая дорога. Я никогда не был там до войны, да и теперь в своих пеших прогулках еще ни разу не забирался так далеко. Теперь, когда я принял задание, меня стало беспокоить, справлюсь ли я с ним. И дело было не только в сложности поставленной задачи.

Я понимал, что подъем на антиграве в непосредственной близости от базы является большим риском. Дозорный устав не зря запрещал летать во время локальной разведки: автонаводка берет летящего человека, как только он поднимается выше двух метров над землей. Поэтому мне предстояло самому лазать по скалам. А я сейчас был не очень уверен в себе. Когда-то в своей прошлой жизни я занимался альпинизмом и даже входил в гильдию проводников. Но после того, что со мной случилось, я абсолютно не представлял, как мне удастся пройти самый маленький камин, не говоря уже об отрицаловке. Впрочем, рассуждать на эту тему было бессмысленно.

"Не волнуйся, – сказал я себе. – Конечно, тебе предстоит большая работа. Но ты ее сделаешь. Ты сделаешь ее во что бы то ни стало – забыв о своем сердце. Потому что иначе эту работу сделают другие. А ты слишком ненавидишь бандитов, чтобы позволить ловить их кому-то вместо тебя".

Чем я еще мог помочь ожидаемому десанту? Расспрашивать местных жителей без санкции на то Юкиры я не имел права. Организовать квалифицированную слежку по всему периметру один человек явно не мог. Конечно, никто бы не запретил мне отправиться в означенное селение и попробовать пожить там, рассказав, что доктора предписали покой и горный воздух. Но теперь я должен был участвовать в работе Административного совета, и этот вариант тоже отпадал.

Внезапно мне в голову пришла странная на первый взгляд мысль. Однако, ухватив ее и взвешивая все «за» и "против", я убедился, что она как минимум имеет право на существование.

Раз здесь находилась целая база пиратов, можно было предположить, что замыслы их достаточно масштабны. А для реализации больших планов всегда необходимо выходить на правительство. Судя по происходящим в стране событиям, они уже сделали это.

"Вот и хорошо, – сказал я, вставая, чтобы убрать коробки. – Тебе сегодня сказочно повезло в горах. Теперь у тебя есть возможность нащупать их контакты И ты это непременно сделаешь. Если, конечно, раньше не отправишься в информационный континуум".

Вечерние хлопоты немного отвлекли меня, и я сумел обойтись без дриммера. Но утром перед рассветом мне снова приснилась Марта, причем вместе со Стефаном. Она жила своей отчужденной уже от меня жизнью в нашем с ней бывшем доме: что-то делала, обнимала Стефана и, кажется, даже ела – а я бесплотным наблюдателем висел рядом, не в силах ни крикнуть, ни дотронуться рукой. От этого я проснулся совершенно разбитый и долго сидел, привалившись к стене, пусто глядя на мерцающие во мраке огоньки.