Расплата за измену. Жена младшего брата - Страница 1

Ксения

– Ксюша? – до боли знакомый голос окликает меня.

Дочка на моих руках начинает беспокойно ёрзать. Я оборачиваюсь и не могу поверить глазам. Сердце замирает. Я забываю обо всём: о том, что этот человек обманул и предал меня однажды, и о том, что мой жених прямо сейчас ждёт в кабинете работника ЗАГСА. Всё меркнет, и перед глазами остаётся лишь он, мой бывший возлюбленный – Сергей Прохоров.

– Что ты здесь делаешь? – спрашиваю, прижимая к груди малышку.

– Пришёл поздравить брата со свадьбой, – отвечает тот.

– Брата? – растерянно повторяю я.

Картина складывается в голове мгновенно. Я вдруг осознаю, что Сергей и есть тот самый старший брат, о котором рассказывал мне Артём. Ноги холодеют, а руки начинают дрожать. Что же мне делать? Сергей с любопытством смотрит на дочку. Мне хочется спрятать её, чтобы он не смог принести ей те боль и разочарование, что достались мне.

Два года назад этот человек предал меня и растоптал мои чувства. Насмеялся, заставил почувствовать себя грязной, а потом меня же и выставил виноватой во всём. Я уезжала из любимого города, ставшего мне второй родиной, с мыслью, что едва ли смогу теперь жить нормальной жизнью. Я была вынуждена оставить всё: хороших друзей, дом и стремительно восходящую карьеру адвоката, и уехать в абсолютную неизвестность, в захолустье, где никто меня не знает. Тогда я ещё не знала, что беременна. Дочка Соня стала лучом света, осветившим мой непростой путь. Я и подумать не могла, что спустя время мы с её отцом вновь встретимся при таких обстоятельствах.

***

– У ребёнка должен быть отец, Ксюша, – произносит мама в трубку мягко, но строго.

Стискиваю зубы, чтобы не начать с ней спорить. Знаю, что это непременно закончится скандалом. Что уж тут поделать: мама – учитель по профессии, она всю свою жизнь только и делает, что учит всех и всему. Возражать её аргументам очень непросто, но я была бы очень плохим адвокатом, если бы не умела делать этого.

– Мам, знала бы ты, сколько в моей практике было семей, где лучше бы отца совсем не было, – отвечаю с тяжёлым вздохом. – Там дети сами прямым текстом так и говорят. Да что там, ты на своих учеников посмотри. Я более чем уверена, что у тебя найдутся такие полные семьи, где обстановка гораздо более нездоровая, чем в неполных.

Я невольно обвожу взглядом УФСИНовскую столовку. Думаю с сарказмом, что трудно найти более подходящее место для обсуждения планов на мою личную жизнь.

– Да, Господи! – восклицает мама, и я прямо вижу, как она закатывает глаза. – Почему тебе сразу негатив в голову лезет? Я не говорю тебе выходить замуж за какого-нибудь неудачника. Наверняка же есть вокруг тебя достойные мужчины. Судьи там, адвокаты, опять же. Может, из правоохранительных органов кто-то…

У меня ледяная дрожь пробегает по спине. Вспоминается день, когда я встретила отца Сони. Он был государственным обвинителем по делу, в котором я представляла сторону защиты. Мы с самого начала были по разные стороны баррикад. До сих пор не понимаю, как могла купиться на его лесть. Вероятно, предыдущий успех вскружил мне голову. Казалось, что эти серьёзные дядьки в погонах не просто воспринимают меня всерьёз, но и боятся, и уважают. На самом же деле, каждый из них на своём веку видел десятки таких молоденьких дурочек, как я, только-только окончивших универ и стремящихся оказаться в «большой игре».

– Нет, мам, мне правоохранителей, прокуратуры и судебных приставов на работе хватает, – произношу я, стремясь поставить точку в разговоре.

– Вот о том и речь, – не унимается она. – У тебя недавно ребёнок родился, а ты по судам носишься – с шашкой наголо! Оставила дочку на чужую женщину. Разве это дело? А был бы мужчина рядом, помог бы. И работать бы не пришлось.

У меня от нервного напряжения немеют пальцы. Ещё немного, и мама пересечёт границу дозволенного. Мне не хочется перекладывать на неё ответственность, говоря, что она вообще-то, как бабушка, могла бы помочь. Но она с явным пренебрежением и недоверием упомянула об Алёне, няне Сони, благодаря которой у меня и появилась возможность вернуться к работе так рано. Тут, как говориться, не можешь помочь – не мешай. Но мама, конечно же, считает, что ей открыта вселенская мудрость, которой непременно нужно поделиться со всеми.

– Так, мне надо бежать, – бросаю я, чувствуя накатившее раздражение. – Созвонимся ещё.

– Знаю я твоё «созвонимся», – ворчит она. – Опять на две недели пропадёшь.

– Всё, мам, правда не могу говорить.

Зажимаю трубку плечом и, подхватив свой разнос, направляюсь к окну приёма посуды. Неловко оступаюсь на кафельном полу, оставшемуся ещё с советских времён. Просто каблук подворачивается и я едва не роняю на пол всё, что не доела. Но твёрдая мужская рука придерживает меня за локоть, другая ловит разнос. Пару секунд мне требуется, чтобы вернуть равновесие. Всё это время я пребываю в таких своеобразных объятиях. От осознания этого кровь приливает к лицу.

– Будьте осторожны, Ксения Анатольевна, – произносит заботливо низкий приятный голос.

Я быстро ставлю разнос на подоконник и оборачиваюсь. Вижу огромного широкоплечего мужчину, на полторы головы выше меня ростом, с мягкими чертами лица и добродушной улыбкой.

– Спасибо, – отвечаю я неловко.

Пытаюсь вспомнить, где видела его раньше. Он без погонов, а значит, точно не из МВД и не из приставов. Может, как и я, адвокат. Впрочем, какая разница, кто он? Нет, разница есть – он назвал меня по имени. Выходит, мы знакомы. Но я совершенно не помню его.

– Вы в суд сейчас? – спрашивает он. Я киваю. Он обходит меня и оборачивается. – Могу подвезти вас.

Выглядит немного смущённым. Словно пытается заигрывать со мной. Или может, его эта ситуация с моим неудавшимся падением так взволновала? На секунду представляю, как растягиваюсь тут на потеху всем своим оппонентам, и становится жутко.

– Наверное, не стоит, – отвечаю я ещё больше краснея. Мы идём вместе до выхода. Он открывает передо мной дверь.

– Вы что же, не узнали меня? – смеётся он. – Я Артём Козлов.

Бросаю на него удивлённый взгляд. Никогда бы не подумала, что судья Козлов на самом деле молодой мужчина. Всякий раз, когда я слышала байки о его принципиальности, мне представлялся усатый дед в сединах.

– Извините, нужно было сначала представиться, – произносит он с сожалением. – Просто мы с вами столько раз пересекались в коридорах суда. Я подумал, что вы меня знаете. Кажется, я слишком много о себе думал.

Он посмеивается над собой. И я не знаю почему, но мне становится легче на душе. Приятный человек. Жалко, что судья.

– Всё хорошо, – отвечаю я деловым тоном. – Это мой промах, что я вас не вспомнила. Рада личному знакомству. Но предложение подвезти меня всё равно не приму. Вдруг нам придётся пересечься во время судебного процесса в ближайшем будущем.

Я улыбаюсь и киваю ему на прощание. Уходя, чувствую затылком его взгляд. Приятный мужчина, жаль что судья.

Друзья! Рада представить вам свою новинку! Поддержите её лайком, комментарием Также рекомендую подписаться на мой профиль, чтобы не пропустить всё важное! Всем приятного чтения!

– Ну, как вы? – спрашиваю на цыпочках проходя в комнату.

Алёна кивает, улыбаясь, и поднимается с дивана. Смотрю на наших малышей, растянувшихся на одеяле, точно морские звёздочки. Её Игнату скоро будет восемь месяцев. Он крупнее моей Сони, настоящий богатырь. Алёна не носит его на руках подолгу – спина не терпит. И прикармливает уже активно мясными пюрешками, порой даже даёт суп из блендера. Моя крохотулька в сравнении с ним – просто куколка. Мне трудно представить, что и она совсем скоро подрастёт, будет также ползать всюду и пытаться залезть куда не надо. Это и страшно, и волнительно одновременно.