Раньше (СИ) - Страница 76

В кармане опять завибрировал телефон. Сообщения так и сыпались в ответ на то единственное, которым он проинформировал всех заинтересованных людей, что Джон проснулся и, похоже, больше не собирается засыпать.

Пять дней до Рождества.

Джон стал его подарком на праздник.

Взяв себя в руки, он развернулся и взглянул на часы.

Они уже должны были вернуться, даже если учесть дополнительное время, которое могло потребоваться врачу на объяснение результатов своему пациенту. Лучше бы этому Мэдоузу поторопиться, ведь Джон наверняка ещё в шоке от того, что проснулся без чётких воспоминаний спустя двенадцать дней с момента…

Травмы? Нападения? Отравления?

Необходимо, чтобы Шерлок был рядом. Жизненно важно, чтобы он мог всё объяснить и не отходить ни на шаг, пока Джон усваивает информацию.

Доктор Мэдоуз вернулся один.

— Что случилось? — Холмс быстрым шагом пересёк палату.

— Джон просил передать, чтобы вы ехали домой.

Грубая игра; и почему только все пытаются взвинтить ставки? Шерлоку это успело порядком наскучить.

— Нет, — прозвучало с оттенком надменности.

Доктор неуверенно переступил с ноги на ногу, стало очевидным, что ситуация кажется ему крайне неловкой. И тут у Холмса неприятно засосало под ложечкой.

На самом деле это была не просьба.

Упрямо, но уже не так уверенно, он отрицательно покачал головой.

— Нет, — словно повторение могло чем-то помочь. — Нет, Джон… — он облизал губы, пытаясь уложить в голове эту мысль.

Джон не хотел его видеть.

— Иногда так случается, — мягко заметил Мэдоуз. — Пациенты хотят побыть в одиночестве, когда приходят в себя. А у меня сложилось впечатление, что Джон ни с кем не хочет сейчас разговаривать.

Нет. Нет, ему необходимо поговорить с Шерлоком…

— Что показали анализы? — спросил Холмс, цепляясь за тему разговора.

Врач печально вздохнул.

— Джон в сознании, — медленно произнёс он, — боюсь, я больше не имею права вам что-либо сообщать.

Глупости!

Крайне раздражённый, Шерлок трясущейся рукой потёр переносицу.

— Он вне опасности, — всё тем же успокаивающим тоном продолжил Мэдоуз. — Возможно, пока Джон погружен в раздумья, вам стоит рассмотреть доступные варианты для себя?

— Восемь дней назад, — пробормотал Шерлок. — Вы заметили, какие у меня были глаза, — он опустил руку, — однако так ничего и не сказали.

— А должен был? — поинтересовался врач. — Ещё ни разу не видел, чтобы за каждой дозой шли как на казнь.

— Я не могу себе позволить все эти варианты прямо сейчас, — прошипел Холмс. — Только не пока он всё ещё в больнице.

На лице Мэдоуза промелькнуло какое-то странное выражение.

— Синдром отмены, — произнёс он.

— Уже пробовал… — пробормотал Шерлок. — Можете не проводить экспресс-курса, я знаю, какие симптомы абстиненции после кокаина…

Доктор едва заметно качнул головой.

Не кокаин? Но…

Джон.

— Его рука…

— Понятия не имею, о чём вы говорите, — многозначительно перебил его Мэдоуз.

Шерлоку оставалось лишь кивнуть с пониманием.

*

Едва оказавшись на улице, он остановился, прислонился к стене, прижав ладони к холодному камню, и бездумно уставился на слякоть.

Нет. Это несправедливо, несправедливо…

В ярости он пнул стену, а потом ударил в неё кулаком и бил до тех пор, пока костяшки пальцев не стали липкими от крови, а тупая ноющая боль в руке не смогла хоть чуть-чуть отвлечь от тяжести, ощущавшейся в груди.

Это несправедливо.

*

Вымещение злости стоило ему перелома.

Мать терпеливо и молча сидела рядом в такси, а затем и дома, пока, не в силах больше сдерживаться, он впервые больше чем за десяток лет повернулся к ней, всхлипывая, и уткнулся в плечо, как маленький ребёнок.

*

Смаргивая слёзы, Джон лежал на кровати. Лекарства чуть приглушали тупую боль, но организм всё равно вёл себя как-то странно, тело ощущалось неправильно. Будто восставало против него самого.

— Джон?

Гарри. Чуть приподняв голову, он взглянул на неё, а потом снова упал на подушку. Гарриет подтянула стул поближе к кровати, чтобы можно было сесть и взять его за руку.

— А помнишь, — тихо спросила она, — как папа заставлял нас петь глупые рождественские песенки?

— Про то, как Бэтмен пукнул[1]? — криво улыбнулся Джон. — Голос у него был не для пения.

— Совершенно, — согласилась с ним сестра. — Подвывала каждая собака в радиусе нескольких миль.

На глаза опять навернулись слёзы.

— Хотел бы я, чтобы он был здесь, — прошептал Джон. — Скучаю по нему, — добавил он срывающимся шёпотом.

Гарри кивнула.

— Я тоже, — она придвинулась ближе. — Так и представляю, — лёгкая улыбка. — Джон Уотсон, и как это называется? Поднимайся с постели, «Матч дня»[2] начался!

— В самом деле? — с надеждой спросил он, тихо рассмеявшись.

— А мне откуда знать? — улыбнулась Гарри. — Я целую неделю ни на шаг от телефона не отходила, от волнения все ногти сгрызла.

Джон посмотрел на свою руку, стиснутую в ладони сестры.

— Мама не придёт, да? — он возненавидел себя за этот вопрос, едва слова сорвались с губ.

— Она приходила несколько дней назад, — тихо ответила сестра. — И ещё зайдёт завтра.

Удивлённый, Джон поднял голову.

— Она та ещё сука, — пожала плечами Гарри. — Но, похоже, не настолько уж плоха, — она на секунду чуть сильнее сжала его пальцы. — Как будто в старые добрые времена, пусть и на чуть-чуть. Она, кстати, пообещала приготовить сосиски и пюре с подливкой, когда ты проснёшься.

Как бы глупо ни казалось, но он хотел, чтобы она пришла.

— Надолго её не хватит, — шепнул Джон.

Гарри вздохнула.

— Похоже, они с Филом часто подолгу беседуют. Он на неё хорошо влияет. Никогда не угадаешь, может, что из этого и выйдет.

Не очень-то в это поверив, он всё же кивнул.

— Джон… — Гарри сделала глубокий вдох. — Почему ты попросил Шерлока уйти?

— У меня синдром отмены, — прямо ответил ей брат.

— И что?

— Сразу видно, ты ни разу не слышала его пространных рассуждений о бесполезности людей в подобном состоянии, — перевернувшись на спину, Джон уставился в потолок. — Всё нормально.

Повисло долгое молчание.

— Что ж… Вот, значит, как далеко ты готов зайти, лишь бы не покупать мне подарок на Рождество? — поддразнила она. — Не свезло, у тебя ещё четыре дня в запасе.

Джон застонал.

*

Шерлок с задумчивым беспокойством разглядывал тарелку с завтраком, стоявшую перед ним на столе. Размокший от масла тост (а всё из-за того, что он на него так долго пялился) был наименьшей из его проблем.

— Прошу прощения, вы кто?.. — послышался из холла гневный возглас Вайолет.

Когда в столовую вихрем влетела Гарриет Уотсон, Шерлок только закатил глаза и отпихнул от себя тарелку.

Это превращается в довольно раздражающую привычку.

— Он меня прогнал, — сказал Холмс и поднялся, чтобы отнести тарелку к раковине. — Даже не начинай.

— Что с твоей рукой? — она недоумённо уставилась на повязку.

Шерлок одёрнул рукав, чтобы ту не было видно.

— Тебя не касается.

— Ладно, тогда какого хрена ты ему наговорил?

— О чём?

— Про синдром отмены, — яростно зашипела Гарри. — И бесполезность!

Он никогда не гово…

О, ну что за идиот!

*

Полночь.

Однажды он уже это делал: вламывался в комнату Джона и наблюдал за ним. В прошлый раз его партнёр лежал неподвижно, спал, едва освещённый лунным светом, и эта умиротворяющая картина успокоила мысли Шерлока, не позволила ему сдаться.

В этот раз спокойствия не было и в помине, и Джон совершенно точно не спал, но он даже не догадывался, что Холмс за ним наблюдает.

Шерлок пошевелился, сообщая о своём присутствии, и Джон, едва заметно вздрогнув, сжался в комок, пытаясь стать как можно меньше и незаметнее.

Не говоря ни слова, Холмс сначала сел на край кровати, а потом прилёг позади Джона.