Раньше (СИ) - Страница 37

— Нет, — отрезал Шерлок. — Я не идиот, чтобы давать ему такую власть над собой.

— Значит, ты этого хотел. В смысле, спать с ним? — Джон поставил бутылку на стол и начал играть с крышкой.

— Секс под кайфом, это… весьма специфический опыт, — ответил Шерлок чуть погодя. — Проще, когда партнёр тоже принял дозу.

— Ты бы хотел, чтобы я однажды…

— Нет, — перебил его Шерлок. — Никогда.

Это радовало.

— Почему? — спросил Джон, наконец закручивая крышку бутылки.

— Я… Не уверен, — Холмс нахмурился. — Для тебя намного более выгодно будет оставаться чистым. Кроме того, в твоей будущей профессии не так-то просто избежать последствий, если поймают за употреблением.

Джон кивнул и, завернувшись в одеяло, продолжил грызть чипсы.

*

Дом был очень большим, как и показалось вчера вечером. Замерев, Джон поднял голову и посмотрел на здание, так аккуратно расположенное между остальными и такое белое на фоне серого неба.

Шерлок остановился и удивлённо обернулся к нему.

Уотсон попытался выжать из себя нервную улыбку.

— Очень шикарный, не находишь?

Вновь взглянув на дом, Шерлок попытался увидеть его с точки зрения Джона.

— Вычурный, — заявил он через пару секунд. — Внутри не многим лучше.

Джон почесал щёку и задумчиво посмотрел вдоль улицы, вспомнив, сколько закрытых магазинов они прошли.

— Там нет… ну, оленьих голов на стенах или типа того?

Холмс, кажется, мыслями был в совершенно другом измерении.

— Нет, слишком немодно в наши дни.

Вот ни сколько не полегчало! Вообще!

*

Внутри царила угнетающая атмосфера, слишком вычурная, как и предупреждал Шерлок. Джон всё не мог избавиться от ощущения, что ему следует занимать как можно меньше места.

— Что ты делаешь? — спросил Шерлок, заметив, что Джон заглянул в вазу, которая, как показалось Уотсону, стоила наверняка так много, что ему и дышать на неё было не по карману.

— Смотрю, — шёпотом объяснил Джон.

— А зачем шепчешь? — удивился Шерлок неожиданно громко.

— Потому что здесь очень тихо!

Усмехнувшись и взяв Джона за руку, Холмс потянул его за собой через один из коридоров в комнату.

— Вот, — заявил он, подталкивая Джона вперёд. — Можешь больше не доставать меня.

Уотсон уставился на Вайолет Холмс, умудрявшуюся выглядеть очень элегантно даже в неформальной, домашней обстановке. Она несколько секунд безучастно смотрела в ответ, затем глубоко вздохнула и, вложив закладку, чтобы не потерять страницу, отложила книгу.

Они были в гостиной. Или как там говорят толстосумы, приёмной? Чёрт, не стоит, наверное, называть их толстосумами. Богачи?

— Должна ли я предположить, что это из-за него ты вчера покинул дом в таком ужасном настроении? — вкрадчиво спросила Вайолет у своего сына, очень знакомым движением приподнимая бровь.

— Естественно. Как ещё он бы передал подарки?

О боже, подарки! Джон почувствовал, что начинает краснеть.

— Я… простите за это, — пробормотал он, едва удерживаясь, чтобы не начать ковырять пяткой ковёр, как в детстве.

Вайолет спокойно посмотрела на него, эмоции во взгляде менялись так быстро, что Джон не успевал разобрать ни одной, затем вновь переключила своё внимание на сына.

— Не желаете ли что-нибудь выпить, Джон? — спросила миссис Холмс, поднимаясь со своего места.

— Эм… — Уотсон глянул на Шерлока, надеясь на подсказку, что именно ему предлагают, но тот не сводил с матери внимательного и настороженного взгляда. — Чай?..

Вайолет мило улыбнулась.

— Присаживайтесь или, если хотите, можете осмотреться. Шерлок.

На секунду Шерлок ободряюще сжал его запястье, а затем вышел из комнаты следом за матерью.

Занавес.

— Ладно, — пробормотал Джон самому себе и огляделся. Довольно уютная гостиная, как ему показалось, с мягкими стульями, полыхающим камином и картинами, которые были достойны любой галереи. Не прошло и минуты, как Джону стало скучно, и он подошёл к старинному шкафу из тёмного дерева, заполненному книгами.

Каково было бы расти в таком доме? Джон помнил, как несколько раз ему довелось навестить бабушку, прежде чем та умерла. Он ненавидел эти визиты — постоянная ругань, стоило что-нибудь потрогать или, не дай бог, уронить. А самым классным было, когда отец вытаскивал их с Гарри в сад и они втроём играли в прятки.

Иногда, если отец видел, что они совсем расстроены, то мог продолжать игру бесконечно и искать в самых невероятных местах, лишь бы заставить их смеяться.

На маленьком столике около шкафа лежала небольшая открытка. Джон смотрел на неё, прекрасно зная, что там, даже не читая.

Это была карточка с соболезнованиями.

Что лучше: иметь хорошего отца и потерять его или не иметь вовсе?

Звук тихо закрывшейся двери заставил Уотсона обернуться: вернулась миссис Холмс.

— Я сожалею… — нахмурившись, он прервался. — Глупая фраза, да? Но… Мне жаль, что вы его потеряли.

Вайолет молча подошла и взяла со столика открытку.

— Вы, кажется, тоже прошли через нечто подобное? — мягко заметила она.

— Мой отец, — кивнул Джон.

На секунду миссис Холмс прикрыла глаза и сглотнула.

— Давно?

— Эм… — раньше он мог назвать время с точностью до недели. — Шесть лет назад, — и всё ещё может, подумал он, вздрогнув от окативших холодом мыслей и голоса в голове, рыкнувшего, что с того дня прошло пять лет и десять с половиной месяцев.

Никто ещё не спрашивал точную дату.

— Неподходящий возраст, — пробормотала Вайолет, переставляя открытку на каминную полку. — Потерять родителя, будучи ещё подростком…

— Не думаю, что «подходящий» возраст существует в принципе, — печально произнёс Джон. — Всё действительно случилось очень некстати, — добавил он, надеясь разрядить обстановку, — но у отца всегда было ужасное чувство времени!

Вайолет повернулась к Уотсону.

— Вы с такой теплотой о нём вспоминаете.

— Всегда. Он был потрясающим человеком. И самым лучшим папой!.. Простите, я не хотел… — добавил он после секундного замешательства.

Миссис Холмс махнула рукой.

— Я понимаю, что вы имели в виду, — успокоила она. — И не тешу себя иллюзиями, что мои сыновья отзовутся об отце хотя бы вполовину так же тепло, как вы о своём.

— У них слишком высокие запросы, — заметил Джон, вновь посмотрев на карточку. — Никто не совершенен, что бы мы ни думали.

— М-м, — неопределённо согласилась Вайолет. — Знаете, Джон, я немного растеряна, — она чуть наклонила голову вбок, как часто делал Шерлок, когда задумывался. — Ни один из моих сыновей ни разу не приводил кого-нибудь домой.

— Тем более на Рождество, да? — Джон сделал глубокий вдох. — Прошу прощения; мне он сказал, что меня тоже ждут.

— Возможно, он крикнул что-то невнятное через плечо, как разозлённый кот, когда вылетел за дверь, — вздохнула Вайолет. — Вышло немного… неожиданно.

Внутренний голос подсказал Уотсону, что к неожиданностям в этом доме относятся с неодобрением.

— Что-то он слишком долго заваривает чай, — встрепенулась миссис Холмс. — Пожалуй, лучше проверить, прежде чем процесс превратится в какой-нибудь безумный эксперимент.

Ни с того ни сего Джон очень ярко представил, как ещё ребёнком Шерлок, прикусив язык от усердия, наблюдает за каким-нибудь опытом со свойственной ему абсолютной концентрацией, и улыбнулся, направляясь следом за Вайолет.

— Он, наверное, был очень милым, — предположил Джон, — в детстве.

— Прошу прощения?

— Ну, все эти эксперименты, его кудряшки[3]! — усмехнулся Уотсон.

Несколько секунд Вайолет недоумённо смотрела на него, а затем кивнула.

— Не могу не согласиться, — улыбнулась она. — Шерлок был красивым ребёнком.

— Охотно верю! — в коридоре Джон по широкой дуге обогнул столик с вазой, почему-то думая, что та может упасть только от его присутствия. — И наверняка чертовски воинственным!

Вайолет рассмеялась.

— Вы даже не представляете, — с неожиданной теплотой согласилась она. — Майкрофт любил загонять его в логические ловушки, а Шерлок потом несколько дней дулся. В зависимости от того, насколько его расстраивала очередная неудача.