Рак можно и нужно победить! - Страница 2

Так ведь именно за это – за то, как вы жили. Вернее – потому, что вы жили именно так.

Давайте попробуем разобраться в этом вопросе. Прежде всего необходимо понять, что рак – это не наказание за неправильную жизнь. Рак, как правило, – всего лишь следствие того, что вы долгие годы жили в катастрофическом, в трагическом несогласии, в конфликте со своим внутренним «Я».

Вернемся к письмам.

Случай первый: у женщины муж-пьяница, дети ее не уважают и не любят, проблемы с работой, с деньгами… Мне кажется, все это уже говорит о том, что она не сумела построить гармоничные отношения с окружающим миром. Каждому из нас в жизни порой не везет, но если не везет всегда, стоит задуматься: а что же это такое со мной происходит?.. Если человек задумывается, то, как правило, он находит причину своего «невезения» (поверьте мне, эта причина всегда – в нас самих!) и, скорректировав свое отношение к жизни, жизнь свою налаживает. Если же этого не происходит, человек начинает тяжело болеть. Он подсознательно прячется в болезнь от проблем, которые решить не в силах.

Крайняя степень такой игры в прятки – рак. В этом случае рак – как бы жест отчаянья: «Не могу так жить больше, лучше мне умереть!» И умирают. Потому что сил жить дальше нет. Потому что жить дальше – незачем. Действительно, зачем жить, если ты никому не нужен, если тебя никто не любит, если вокруг только боль и темнота?..

Случай второй: нет у человека беспросветного метания по жизни, напротив, жизнь женщины полна заботы о себе, о своем здоровье. И все-таки – рак. Казалось бы, ужасная несправедливость. Но представьте себе: вся ваша жизнь подчинена одной-единственной цели – выпестовать себя, драгоценную, здоровой, энергичной, без изъянов… На это уходит масса сил и времени.

Если взяться за решение этой проблемы всерьез, на это уйдет львиная доля всей вашей жизни. На все остальное сил и времени просто не останется. И мимо, мимо души вашей пройдет все, в чем нуждается каждый человек: потребность любить кого-то больше, чем себя, жертвовать собой ради любимых, находить и терять, испытывать восторг обретения и боль потерь, радость творчества, тепло детских рук, ласково обхвативших вашу шею…

В какой-то момент душа, которую лишили всего самого необходимого, заявит протест. И если в первом случае она делает это из-за того, что ей не хватало любви, то во втором – потому, что ей самой любить в полную силу не позволяли. Человек живет ради Великой Цели – быть здоровым. Но душа ради этого жить не хочет, не может! И не станет.

В третьем случае у женщины вроде все обстоит благополучно: она любит, ее любят (прекрасная семья), ни проблем, ни забот… Только ведь о главной потребности – о потребности человека быть сильным, быть воином Добра, утверждать раз за разом себя в борьбе – забыли.

Человек, которому «всегда везет», так же несчастлив, как и тот, которому постоянно не везет. Потому что он не может реализовать огромную часть своего творческого человеческого потенциала. В свое время с замечательным поэтом Булатом Окуджавой мы спорили о счастье. В тот день Булат Шалвович сказал вещь, которая запомнилась мне на всю жизнь: «Есть только одно счастье в жизни – преодоление. Я смог! Я преодолел! Я сдюжил, я победил! Все остальное – полужизнь, которую и жить-то не стоит…» И о том, что иначе жить не стоит, мне кажется, подсознательно мы догадываемся, интуитивно мы понимаем, что лишены в жизни чего-то очень важного, самого главного. Сумеем понять, насколько обделены, отправиться из тепла и неги своей везучести на поиски недостающего – жизнь выровняется, не сумеем – крен в ней будет все увеличиваться, пока наш кораблик не перевернется.

Ну а тот мужчина, который всю свою жизнь жил «так, как надо», о ближних своих заботился, во всем себе отказывал, – он-то что проглядел в жизни? Почему дисгармония (а любая болезнь – дисгармония, рак же – дисгармония тотальная, всеобъемлющая) коснулась и его? Мне кажется, он проглядел в жизни большую часть самой жизни. Эту огромную часть бытия как за каменной стеной спрятали от него его бесконечные «нады» – надо работать, надо зарабатывать, надо делать, идти, стремиться, соответствовать; надо, надо, надо… А надо было всего-навсего – жить.

Что же получается? А получается вот что: онкологические заболевания приходят к тем людям, которые по той или иной причине подавили в себе большую (а зачастую и лучшую) часть своей души, своего «Я». И жизнь их практически потеряла смысл.

Один врач-онколог рассказывал мне, что всех своих пациентов он спрашивает: «Скажите, почему вы так напуганы своей болезнью? Что, кроме естественного страха смерти, привязывает вас к жизни? Для чего вы хотите непременно поправиться? На что рассчитываете использовать остаток своей жизни, когда вылечитесь?» Пациенты его глубоко задумывались и… не находили ответа.

Кстати, а вы можете ответить на эти вопросы? Попробуйте, это очень важно! Потому что если вы не видите серьезной цели в своей жизни после выздоровления, вам будет очень трудно победить болезнь. Это значит, вы еще не разглядели ту спрятанную часть души, насилие над которой в течение ряда лет и привело вас к онкологическому заболеванию.

Часто в письмах мне пишут о том, что рак в их семье – болезнь наследственная, что-то вроде плохого друга дома. Все умирали от рака – прабабушка умерла, бабушка тоже, у отца был рак… Читаешь такие письма и чувствуешь: человек просто уверен, что он обречен. Что он ни минуты не сомневается: даже если у него еще нет рака, то это дело времени. Он давным-давно убедил себя: вариантов для него не существует – обязательно заболеет и непременно умрет. Ну а как же иначе, ведь и прадед, и дед, и отец… Безусловно, рак – болезнь наследственная. Но наследуется она вовсе не на генном уровне, а на уровне духовном. Если в какой-то семье из поколения в поколение болеют раком, значит, вся семья из поколения в поколение не решает какой-либо духовной задачи. Попросту говоря, каждое последующее поколение повторяет ошибки своих отцов и дедов.

Приведу простой пример. У одной моей знакомой был рак матки. Возникновению рака вполне способствовала ее семейная жизнь – муж ее был человеком холодным и к семье относился, мягко говоря, равнодушно. Он считал, что для мужчины единственный смысл в жизни – его работа, а все остальное должно служить лишь для его комфортного существования. Жену он воспринимал приблизительно так же, как стиральную машину, пылесос и кухонную плиту в одном лице: стирает-готовит-убирает – и ладно. Ничего другого от нее не требуется. Соответственно, он и относился к ней как к хозяйственному агрегату, а не как к подруге жизни. Не было в жизни моей знакомой любви и тепла, и в результате – болезнь, операция.

Выросла ее дочь и в мужья себе выбрала юношу, во всем напоминающего ее отца. Можно ли упрекать ее в этом? Семейная психология знает, что подобное происходит в 99 случаях из 100. В результате у дочки спустя три года семейной жизни обнаружился рак груди. С полной ответственностью могу предположить, что если бы дочка, как и ее мать, приняла болезнь как данность, то и у детей ее (или же у внуков) обязательно выявились бы те или иные опухолевые заболевания. К счастью, девушка оказалась не в пример решительнее и мудрее матери, и у нее был достаточно сильный стимул для борьбы за жизнь: двухлетняя дочь. Она сумела найти корень своей болезни. Ушла от мужа и начала бороться за будущее – свое и дочери. И она победила.

Мне кажется, каждый человек, у которого рак считается болезнью наследственной, должен попытаться найти в себе силы эту родовую цепочку разорвать – пусть даже не ради себя, ради последующих поколений. И тогда однажды кто-нибудь пришлет мне такое письмо: «Дорогая Анастасия Николаевна! У нас в семье из поколения в поколение все болели раком. Мой прадед болел и – вылечился, дед болел – вылечился, победил болезнь мой отец. У меня нашли опухоль, но я уверен – я обязательно снова стану здоровым! Ведь все мои предки сумели побороть рак…»