Рай для спасенных - Страница 5

Управившись с завещанием, я подумал о том, что судьба Поисковика достаточно непривлекательна. Но сам я теперь вряд ли выбрал бы другую дорогу, даже если бы смог. Я долго учился делать эту работу, и теперь, когда я стал в известном смысле профессионалом, трудно было бросить все и начать сначала на новом месте.

Тем более, что новые места совсем не ждали нас с распростертыми объятиями. У решительности и смелости есть своя оборотная сторона. То, что необходимо на войне, не годится в мирной жизни. Проводя отпуск на Земле, я ясно чувствовал, что отталкиваю окружающих меня людей, но ничего с этим поделать не мог. Даже не знаю, за что меня полюбила Алена.

Алена... Я прикрыл глаза, привычно вызывая из памяти ее образ. Вот она выходит из воды, серебристые русалочьи волосы стекают по плечам. Она еще не видит меня и смеется, говоря что-то своему спутнику. Сейчас наши глаза встретятся, она ахнет и, забыв обо всем, бросится ко мне...

Видно, я задремал, сидя в своем скафандре. Потому что проснулся от резкого сигнала общей связи. Я кинул взгляд на часы. Была половина первого. С момента разворота корабля прошло восемь часов - я и не заметил, как.

На экране высветился Мастер. Он выглядел бодро, и, не обнаружив в нем подавленности, я воспрянул духом. Зря Мастер не стал бы дергать нам нервы общим вызовом. Значит, аримаспы уже нанесли удар. И, видимо, никто не погиб.

Только полминуты спустя я понял, что это не бодрость, а предельная собранность человека, решающего одну из самых сложных и самых важных в своей жизни задач.

- Снова была вспышка излучения, - сообщил Мастер. - Надежда на скафандры, к сожалению, не оправдалась. Засветилась Лизи... - Он умолк, и видно было, как лицо его передернула судорога. Потом он продолжил: - На изъятие биопроб и обработку данных нам надо около часа. После этого будет объявлен общий сбор.

Я заметил, что глаза его пробежали по экрану монитора, быстро ощупывая наши напряженные лица. Очевидно, он не увидел на них того, чего хотел, поэтому неожиданно сухо закончил:

- Полагаю, скафандры теперь можно снять.

Значит, Лизи. Я представил себе Кена и почувствовал острый укол пронзившей меня насквозь жалости. Кен и Лизи склеились по нашим меркам очень давно. Пользуясь тем, что в экипаж всегда входило двое расчетчиков, они не расставались уже лет пять. Что значит для Кена смерть Лизи, я вряд ли мог себе представить. Но в том, что он испытывает жуткое потрясение, не было никаких сомнений.

Я вдруг почувствовал, что мне будет трудно встретиться с Кеном, а тем более посмотреть ему в глаза. Часть ответственности за смерть Лизи лежала и на мне. Тем более, что голосовал я, так и не будучи до конца убежденным в правоте Мастера. Скорее всего, Мастер определит точку, где находятся аримаспы. Но Лизи нам уже не вернуть.

Выбравшись из скафандра, я поволок его в шлюзовую. По дороге мне встретился Рей, уже освободившийся от своего снаряжения. Сейчас он выглядел гораздо менее бодрым, чем утром. Подхватив скафандр за шлем. Рей помог мне добраться до камеры. Пока мы несли скафандр, он не произнес ни слова, только тяжело сопел, но когда дверца моей ниши наконец встала на место, он повернулся ко мне и мрачно сказал:

- Боюсь, Серхито, нам еще придется заплатить за все это.

- За что "это"? - не понял я.

- За самонадеянность, - ответил Рей. - За самонадеянность и... - Он замялся, подбирая слово. - И за упрямство, - закончил он.

Мне тоже было не по себе, но тут я не сдержался. Уж больно здорово он залепил мне утром.

- А как же "глаза боятся, руки делают"? - спросил я. - Ты, вроде, был готов к этому.

- Я и сейчас готов, - Рей резко дернул головой, но тут же взял себя в руки. - Мне только кажется, что мы совершили ошибку.

- Возможно, - сказал я.

Говорить о случившемся мне сейчас не хотелось. И я был благодарен Рею, что он понял меня. Во всяком случае, он не стал развивать эту тему. Бросив на меня быстрый взгляд, он молча кивнул и, повернувшись, пошел по коридору. А я отправился к себе.

В каюте я сразу лег. Заснуть я уже не мог и поэтому просто лежал, прислушиваясь, как меня постепенно охватывает нервная дрожь. Целый час бездеятельного ожидания представлялся мне пыткой.

Чей-то робкий стук в дверь пробил мое тело, словно электрический разряд. Странно было, что кто-то пришел ко мне без предварительного вызова.

- Да! - крикнул я и сел.

Дверь отворилась, пропуская Еву.

- Серхито? - она неуверенно шагнула вперед, а потом быстро, не дожидаясь, пока дверь встанет на место, подошла, почти подбежала ко мне.

- Садись, - сказал я, подвигаясь на постели. По привычке я держал ее раздвинутой во всю ширину, хоть в этом рейсе вторая половина и пустовала.

- Что же будет? - пробормотала Ева, зябко вжимая голову в плечи, - Что будет дальше, Серхито?

Наверное, надо было погладить ее, хотя бы по руке, но мне не хотелось, и я не стал себя заставлять.

- Я боюсь, - тихо сказала Ева и вдруг, нагнувшись, уткнулась мне в грудь и заплакала.

- Я боюсь, - говорила она, глотая слезы и всхлипывая. - Мое дело подвести корабль к цели. Я никогда не спускалась первой. А тут бьют без промаха, и нечем закрыться. А если следующей буду я?

Я сочувственно взглянул на нее. Даже для нас, битых и перебитых, побывавших, во многих передрягах, ситуация была не из легких. Что уж тогда говорить о молодой девчонке, всегда остававшейся по боевому распорядку во втором эшелоне. Ей было намного труднее, чем нам. Но тем не менее она держалась, сколько могла. А сейчас нервы ее сдали, и ей надо было помочь, Я прекрасно знал, как это сделать, но мне очень не хотелось возвращаться к прошлому. Ничего хорошего из этого никогда не получалось. Однако деваться было некуда. Истерику следовало прекратить.

- Иди-ка сюда, Ева, - позвал я, притягивая ее за плечи.

Она покорно взобралась на кровать, прижалась ко мне.

- Какой ты колючий, - прошептала она, трогая мою отросшую за последние сутки щетину.

Я вздохнул и принялся расстегивать защелки комбинезона. Из-за всей этой суеты я забыл побриться, а в Поиске борода росла почему-то намного быстрее, чем на базе.

...Потом мы лежали, отдыхая. Я перебирал короткие пряди ее светлых волос и думал, что, в сущности, это было самым разумным способом скоротать оставшийся час. Ева, совсем успокоившаяся, положив мне голову на грудь, тихо целовала мою свободную руку.

- Я подумала; а если с нами случится то же, что с "Гермесом"? - Она вздохнула. - И никто никогда не узнает!

- Ну, Ева, - сказал я, глядя на ее нежный профиль. - Ты же понимала, на что идешь. О чем ты думала, когда просилась в Дальний Поиск? Вспомни Садока: "Самым первым - смерть".

- Я... просилась... - сказала Ева задумчиво. - Я очень боялась скуки в освоенном Внеземелье, - честно призналась она. - Я видела навигаторш с внутренних линий. Сорокалетние лошади. Глаза пустые. Водят грузовики.

- Да... - сказал я. - Здесь у нас, конечно, веселья хоть отбавляй...

- Нет, - Ева качнула головой. - У вас интересно. Только страшно.

- А ты не бойся! - бодрым голосом сказал я, крепко обнимая ее. - Чему быть, того не миновать!

Но Ева не приняла моей игры.

- Я не хочу так, - жалобно сказала она. - Надо назад. Мне никогда не было так страшно. А ты, Серхито? Ты хочешь дальше?

Я замялся. С одной стороны, обидно было умирать так нелепо. С другой, негласные нормы не позволяли легко признать поражение. По крайней мере, вслух.

- Ну... - начал было я. Но ответить не успел. Вызов внутренней связи заставил меня обернуться.

Несколько секунд Мастер просто глядел на всех нас с экрана, и я успел заметить, что под глазами у него залегли коричневые тени.

- Прошу собраться в кают-компании, - коротко распорядился он.

На этот раз кают-компания казалась совсем пустой. Я, Мастер, Ольга, Рей, Гастон и Ева - вот и все, что осталось от экипажа. Правда, был еще и Кен, который сейчас, наверное, прощался с Лизи. Что ж, могло быть и хуже. "Гермес" вообще исчез без следа.