Ради славы Вселенной - Страница 60

Он улыбнулся еще шире.

— Это очень интересный вопрос.

— Но мы ведь… прошли вместе через столько испытаний.

— И идем вместе до сих пор. Как думаешь, тебе бы захотелось продолжить в том же духе и после окончания экспедиции?

«Что со мной творится? — одернула себя Лисса. — Почему я стала такой неосторожной?»

— Не знаю…

— Может, попробуем? Не думая о цене, не связывая себя взаимными обещаниями.

Женщина выпрямилась.

— Платить все равно придется.

— Да, — кивнул он. — И я готов — потому что взамен получу еще больше.

Неужели он думает о… Лисса растерялась. И давно у него такие мысли? Но ведь ему вовсе не нужно было лететь с Земли на Асборг, если он и вправду хочет…

Хебо придвинулся ближе и очень осторожно обнял ее за плечи.

— Каюты на корабле не слишком роскошны, да и времени у нас мало, но…

— Нет, — перебила Лисса, съежившись. — Я не могу себе этого позволить.

«Пока не могу», — подумала она.

Ее сердце забилось чаще.

«А может быть, уже никогда не смогу. Гервард…»

Но он встал перед ее мысленным взором всего лишь бледным, быстро тающим призраком.

Хебо улыбнулся.

— Не бойся. Я имею в виду вполне естественное влечение.

«Неужели? А что нужно мне? Мы оба — взрослые, разумные люди. Мы умеем не терять головы в критических ситуациях, умеем держать свои эмоции в узде. Разве не так? А сейчас ситуация вовсе не кризисная. И если бы я не утратила осторожность, ситуации этой вовсе бы не возникло».

— И это все, что вы имеете в виду? — выдохнула Лисса.

— Нет. — Хебо сразу стал очень серьезным. — Но вы правы, все остальное лучше отложить на потом. И все-таки…

Их губы уже почти соприкасались.

— Хорошо…

Койка была узкой, спальня — тесной и неуютной. Но они уже не замечали этого.

На расстоянии в сто астрономических единиц излучение гигантского солнца было в десять раз меньше, чем излучение Саннивы, достигающее Асборга. Теперь вместо самого солнца было видно лишь голубовато-белое сияние, слишком яркое, чтобы в упор смотреть на него, затмевающее почти все звезды в космосе.

Оно освещало планету размером с Марс, усеянную разноцветными пятнами. Темные пятна — горы, белые — лед, грязно-коричневые, красноватые и желтые — места, где ультрафиолетовое излучение поддерживало низкотемпературные химические реакции. Температуры здесь и впрямь были низкими — около ста градусов по шкале Кельвина. Планету окружала легкая дымка атмосферы. Давление у поверхности не превышало нескольких миллибар, атмосфера в основном состояла из азота, метана и аргона. Наклон оси вращения был очень небольшим, период суточного обращения — чуть меньше сорока девяти стандартных часов.

Эти сведения автоматика корабля собрала на подходе к планете. Стоило путешественникам взглянуть на планету вблизи, и их охватила нервная дрожь. Перед ними был чужой, непредсказуемый мир, на котором Предвестники оставили свою базу. Аппаратура корабля зафиксировала достаточно странных излучений, доказывающих это предположение. А сколько других факторов автоматика пропустила?

Однако с планеты не пришло никакого сообщения, никакого сигнала.

— Не могу себе представить, чтобы они не оставили детекторов и следящих аппаратов, — пробормотал Хебо. — Они не могли не знать, что рано или поздно здесь кто-нибудь появится. Или что-нибудь. Например, комета.

— Возможно, там всего лишь слепые машины, — предположила Дзеси.

Лисса покачала головой.

— Технологический уровень Предвестников должен быть не ниже, чем наш, — сказала она. — А может, и гораздо выше.

«Предвестники могли обладать таким могуществом, что мы даже не в состоянии его вообразить…»

Эта мысль была очень тревожной, и Лисса постаралась переключиться на более насущные дела.

— Пока мы не заметили ничего угрожающего. Давайте как следует осмотримся здесь.

«Халда» скользнула на орбиту под углом сорок пять градусов, в двух тысячах километров от поверхности планеты. Расстояние — слишком малое для связи через гиперпространство или для совершения гиперпрыжка: слишком близко находилось крупное небесное тело, притяжение которого влияло на инерционную оболочку. Функция круто изменялась по сравнению с гладким потенциальным колодцем астрономических расстояний, тем не менее мощное ускорение могло быстро унести корабль туда, откуда возможно будет уйти в гиперпространство. С такого расстояния удобно было наблюдать за планетой, период вращения которой оказался не слишком велик и не слишком мал. И пока экипаж «Халды» не заметил никакой потенциальной опасности, если не считать странных импульсов, обнаруженных автоматикой корабля.

Движение с ускорением прекратилось, наступила невесомость.

Спустя целую минуту Хебо пожал плечами и проворчал:

— Ладно, приступаем к поискам.

На экране изображение звезд сменилось изображением планеты; по монитору заскользила пустыня, потом картинка стабилизировалась, увеличилась.

Им повезло, что корабль оказался с дневной стороны планеты, которую освещало солнце. На фоне широкого ледяного поля, темных скал на горизонте и безоблачного черно-синего неба они увидели три тонких, блестящих спирали, казавшихся отсюда искаженными. Между спиралями было растянуто несколько еще более тонких, со сложным рисунком, трехмерных паутин. Какие-то небольшие фигурки двигались по голой поверхности скалы, ровной и гладкой, как зеркало. При ярком свете трудно было все как следует рассмотреть. Даже когда оптика отфильтровала солнечные блики, колеблющаяся полупрозрачная завеса все равно осталась. Картина напоминала мираж.

Лисса прошептала:

— Я думаю, мы видим каркас какого-то сооружения, и… А там — обслуживающий персонал… Эта штука внизу выглядит полузаконченной, работа вроде бы продолжается… Наверное, конструкцию готовят к тому, чтобы она встретила волновой фронт… В основном здесь действуют субатомные силы, а может — энергия самого вакуума…

Лисса не была физиком, но при виде зрелища на экране в ее памяти всплыли полузабытые знания, долго лежавшие под спудом.

— Когда эту штуку начали сооружать? — спросил Хебо. — Ах, да — около трех миллионов лет назад, а то и больше. Скорее всего, это конструкция фон-ноймановского типа. Предвестники оставили здесь эдакий зародыш, с таймером, запустившим все в установленное время. И тогда из зародыша появились машины, которые принялись сооружать другие машины… Хотя, наверное, правильнее было бы сказать «выращивать», а не «сооружать». Или «генерировать», или…

— Скорее всего, работы начались еще до того, как черные дыры столкнулись, — предположила Лисса, удивившись тому, как спокойно звучит ее голос. — Они построили зонды, которые наблюдали за этим событием, и остались там после столкновения. Наши экспедиции могли бы заметить их разве что случайно. А те машины, которые сейчас сооружаются, наверное, предназначены для долгих исследований — здесь, где среда не агрессивна.

Они снова и снова высказывали разные предположения, повторяя их по многу раз — как обезьяны, которые подбадривают друг друга трескотней. Дзеси не нуждалась в такой успокоительной болтовне так сильно, как нуждались в ней люди. Перед лицом реальности человек иногда тупеет так, как не тупеет за много часов абстрактных рассуждений.

Наконец Хебо сказал:

— Какие бы знания и какое бы могущество ни были сосредоточены на этой планете, ни в коем случае нельзя допустить, чтобы все это попало в грязные руки.

Лисса пожала плечами.

— А чьи руки — чистые? И даже если отыщется кто-нибудь с чистыми руками, надолго ли он сумеет остаться таким?

— Не знаю. Но я помню, как читал книгу одного земного историка, написанную задолго до моего рождения. «Зло восторжествует только при одном условии — если добрые люди позволят ему восторжествовать», — было написано там. Можно считать, что мы — на стороне добра. — Хебо взял Лиссу за руку. — Уж вы-то, Лисса, — точно.

Небывалая картина переместилась к краю экрана, когда «Халда» ушла на ночную сторону планеты.