Рабыня для повелителя огненной бури (СИ) - Страница 12

– И вы всё это время молчали? Знали и молчали? – данное обращение от имперского сборщика податей было направлено отнюдь не одному лишь Эйдану. Ведь услышать по запаху, сколько и какого возраста проживало в доме человек, мог любой имперский Пёс.

– В мои обязанности такие вещи не входят, Алион. – Эйдан даже не обернулся, показывая всем своим видом, что он не какой-то там дрессированный пёсик на чьих-то побегушках. Он мог свернуть короткую шею послу за считанные сиги, а тот бы не успел даже этого понять или испугаться перед неизбежной смертью. – Для этих целей тебе выделили более достойных данной работы ищеек. Но разве я виноват, что у них с нюхом происходят подобные казусы и сбои, особенно, когда кто-то пытается перебить чужой запах более сильной вонью.

– И скольких они успели подобным образом не унюхать и не определить? – голос Алиона от возмущения даже повысился до неприятного повизгивания. Хотя, всё, что он мог при этом сделать – лишь густо краснеть от злости и немощно сжимать пухлые пальцы в будто раздутые воздухом кулачки.

Эйдан снова не стал оборачиваться, лениво передёрнув плечами.

– Без понятия. Я же сказал. В мои обязанности подобные вещи не входят.

– Тогда почему ты заговорил об этом только сейчас и здесь?

– Просто хотел напомнить старосте о том, что имперская подать распространяется далеко не на одних простых жителей Теарина. Платить обязаны все. В том числе и высшая знать Древних Фьордов. А в некоторых случаях, большая часть обязательств перед Огненными Землями должна ложиться на её плечи, а не чьи-то чужие, и уж тем более не на более слабые.

Вожаку Песчаных Псов даже не было нужды смотреть, что при этом начал делать Алион, как и видеть последовавшую реакцию от старосты Вилмота.

– Но они же… всего лишь дети! А мои девочки… Им ещё рано познавать мужчин! У меня были на их счёт совсем другие планы!

– И чем таким особенным они отличаются от других детей, Унглар? – всё же Эйдан не мог просто промолчать и не ответить на столь нелепое оправдание теаринского старосты. – А своих дочерей, я так понимаю, вы мечтали продать подороже более достойным претендентам на их руку? Понимаю. Отдавать их бесплатно и навсегда, без какой-либо для себя выгоды, весьма накладная и ничем невосполнимая для вас сделка. Не переживайте. У вас впереди ещё целых двенадцать солнечных коловоротов, чтобы пополнить свои семейные потери практически с нуля.

– Умоляю! Сжальтесь! Заберите всё, что у меня есть в доме и хлеву, но не трогайте моих детей! Неужели мы не можем договориться на другую плату?..

Поэтому он и не оборачивался, поскольку не желал быть свидетелем столь унизительной картины. Наблюдать за тем, как почти уже седой и далеко не молодой хозяин дома, теряя голос от страха и переизбытка чувств, готов уже пасть на колени перед скривившимся от презрения сборщиком подати. За тем, как Алион отдаёт короткий приказ одним движением головы и взгляда присутствующему в светлице имперскому гвардейцу. А тот, молча, срывается с места и направляется на выход, чтобы выполнить возложенное на него поручение в самые ближайшие минуты.

– Если бы вы изначально так пеклись о судьбе своих отпрысков, уважаемый староста, то не стали бы тянуть столько времени, в надежде обмануть нас до самого отъезда имперского обоза из Вилмота. И я не знаю, чем вы способны переплатить за своих детей. Тем более сейчас, после того, как ваш обман был раскрыт!..

В какой-то момент смысл звучавших за спиной Эйдана слов перестал достигать нужной цели в критическом сознании Жнеца. Поскольку всё его внимание было перетянуто за кратчайшее время замеченной им на улице женской фигуры. Возможно даже юной девушки в грубоватом льняном платье бежево-серого цвета, удаляющейся в сторону центральной площади по перпендикулярному от дома переулку. А ещё точнее, её длинной и тяжёлой косой цвета золотого мёда – редчайшего даже среди жительниц Теарина оттенка.

Не удивительно, что он тут же, без раздумий, резко отвернулся от оконницы и на приличной скорости направился в выходу из гостевой светлицы. Хотя его поначалу и пробрало интуитивным порывом выскочить на улицу прямо из окна, ещё и со второго этажа дома и нагнать замеченную им девицу всего за несколько прыжков. Странно, что он сумел как-то сдержаться от данного соблазна, воспользовавшись дверьми и потратив немало времени на коридоры, переходы и лестницы особняка, прежде чем оказался на улице и побежал в нужном ему направлении.

К его счастью, девица за это время так никуда и не свернула, как и не исчезла без следа в неизвестном ему направлении. Он снова увидел её золотоволосую макушку в конце переулка, даже перекрытую рядами приличного количества прохожих, через которые Эйдану пришлось буквально пробираться, едва не распихивая своими внушительными ручищами каждого мешающегося под ногами зеваку. Он бы нагнал её куда быстрее и без каких-либо проблем, если бы не эти треклятые горожане. Им почему-то приспичило вдруг всем вывалить на улицы городка именно сегодня и именно в это время дня.

Хотя, как выяснится чуть позже, ничего удивительного в этом не было. Поскольку на центральной площади, всего в квартале от дома старейшины, проходила самая людная в этом месяце ярмарка, как раз за несколько дней до начала ежегодного праздника Великого Солнцестояния. Правда, имперскому жнецу было сейчас не до ярмарок и не до праздников. Хотя и всем встречным прохожим было так же одинаково наплевать и на все его личные проблемы. Поэтому пришлось приложить немало усилий, как и потратить немало времени, чтобы нагнать замеченную им в толпе особу и наконец-то схватить её за плечо в практически безумном порыве.

До самого последнего мгновения он надеялся, что исходивший от девицы запах – был подпорченным защитной руной ароматом, который должен был сбить его со следа. Но как только он резко развернул незнакомку лицом на себя, то понял, насколько ошибся в собственных предположениях. Это оказалась не Лорелия и далеко не юная девица, хотя по фигуре и цвету волос она почти что была двойником искомой им беглянки.

– Великие предки! Что вам от меня нужно? Кто вы?

Женщина хотела было шарахнуться от него, но лишь испуганно (а может и от боли) охнула, когда её попытка вырвать из мёртвой хватки Пса свою руку не увенчалась должным успехом. Правда, всего через пару секунд он и сам её отпустил, естественно, не собираясь ничем ей отвечать. Наоборот. Он даже с большим усилием сдержался, чтобы не отпихнуть её от себя или не сделать с ней что похуже. Испытать такое разочарование, схожее, скорее, с убийственным поражением… Её счастье, что его в этот момент отвлёк какой-то местный карманник, уличивший всего пару мгновений для того, чтобы ловко срезать с бедра Эйдана один из небольших кожаных кисетов, в которых жнецы хранили далеко не одни монеты или золотую крупу.

Самое нелепое, мужчина не просто прозевал столь откровенную кражу потерявшего страх воришки, но и не успел перехватить этого пронырливого ловкача за руку, поскольку его собственная длань была в это время занята другим делом. Можно сказать, это уже был второй случай за последние пару дней, когда вожак Песчаных Псов успел облажаться до такой вопиющей степени, будто являлся не матёрым волком и альфа-самцом, а каким-нибудь несмышлёным щенком или неповоротливым недопёском.

Само собой, подобные мысли лишь усугубили его и без того взвинченное состояние. Так что, отпустив наконец-то перепуганную женщину, он, недолго раздумывая, развернулся в противоположную сторону и начал пробираться через напирающую со всех сторон толпу, как горожан, так и нахлынувших в столицу со всех ближайших поселений деревенских жителей, без особого усилия улавливая в спёртом и горячем воздухе нужный ему запах и след.

В этот раз он даже не спешил. Смысла в этом всё равно не было, так как карманник явно не догадывался, кого так бездумно посмел обокрасть, и чем конкретно для него могла закончиться данная авантюра в самые ближайшие минуты.