Рабыня - Страница 3

– Ну да. – Скепсис Майи был написан на личике. – А чего она тогда к тебе цепляется. После связи с нею ты всегда раздраженная ходишь.

– Мы расходимся с Гриндой в подходах к нашей работе, но это не мешает нам уважать друг друга и уж точно никак не касается тебя. В конце концов, ты не собираешься посвящать всю свою жизнь Альтер. Как ты сама же и говорила.

– Ну да, но все, чему ты меня учишь, это «родовые навыки и я должна передать их по наследству». Помню, помню, – девочка отчаянно закивала головой и весело обняла мать. – Я стану мастером и передам все кому там надо, не волнуйся. Но заниматься только тыканьем в чужие тела не хочу. Это же скучно!

– Не только для этого, дочка, с умением Альтер ты ни от кого не будешь зависеть и нигде не пропадешь.

Мама девочки еще раз строго посмотрела на дочь, прижавшуюся к ней, и с улыбкой щелкнула по носу.

Последующие два дня семейство Винсенских провело в суете сборов, волнениях по поводу приближающихся экзаменов и беспокойстве за оставляемое на несколько дней домашнее хозяйство.

Глайдер, похожий на легковой автомобиль без колес, плавно скользил в нескольких сантиметрах над ровной поверхностью дороги.

Погода для поездки выдалась очень неудачной. Сильная гроза началась еще ночью, а утром дождь только усилился. Но было решено поездку не отменять. Разговаривать при такой грозе сложно, и все семейство вот уже половину дня тихо сидело в машине, вынужденно любуясь разбегающимися по стеклу струйками воды.

– После моста будет кемпинг, там пообедаем, – успокаивающе сказал отец. – Гроза, похоже, не собирается затихать, так что там и заночуем. Дальше ничего подходящего до ночи не найдем.

Никто не возражал. Дети только встрепенулись и с надеждой стали вглядываться в струи дождя, сквозь стену которых неслась машина.

Машина на большой скорости вписалась в поворот и вылетела на небольшой мост через речку.

Яркая вспышка молнии расчертила серое небо и закончилась на глайдере. Грохот грома смешался с треском и криками детей, из-под панели посыпались яркие искры. Потеряв управление, машина резко вильнула в сторону, завалилась набок и чиркнула бортом по мокрой поверхности дороги. Превратившаяся в ловушку железная коробка продолжила движение по инерции, с грохотом проломила ограждение, перевалилась через край моста и кувыркаясь понеслась вниз.

Перед страшным ударом девочка еще успела увидеть несущуюся в лобовое стекло землю. Исковерканный глайдер дважды перевернулся, сполз по мокрому склону почти до реки и замер в луже грязи. По искореженному металлу продолжали барабанить струи дождя.

Возвращение сознания сопровождалось болью и звуками безнадежного плача. Открыв глаза, Майя с ужасом посмотрела на неподвижные тела родителей.

– Мама, папа, – еще не веря своим глазам, тихо позвала девочка.

Родители оставались недвижимы. Хлесткие струи воды проникали в разбитые окна и медленно смывали кровь с их лиц.

Наступившее отупение прорвала острая боль в боку, и почти сразу вновь стали слышны всхлипы.

С трудом повернув голову, Майя увидела младшего брата. Мальчик сидел рядом, так же как и она зажатый между передним креслом и смятым от чудовищного удара металлом.

– Лютик!

– Ры-ыська-а-а!!! – Мальчик сделал резкое движение, как будто попытался обнять старшую сестру, и сразу застонал.

– Что, что болит?

– Ноги, я не могу их вынуть. – Мальчик судорожно вздохнул и зажмурился. Ведь папа всегда учил, что мужчина должен быть сильным, а теперь он в семье единственный мужчина.

Майя прислушалась к себе и попыталась освободить ноги. Покореженная машина, похоже, спасла жизнь пассажирам на заднем сиденье, и даже от тяжелых ранений, но передние кресла, сместившись от удара, лишили их возможности самостоятельно выйти на свободу.

Девочка с усилием, как это не раз делала на маминых уроках, отодвинула свои переживания вглубь себя и снова повернулась к брату.

– Ничего, скоро нас обнаружат и спасут. – С деланой бодростью она протянула руку и погладила по голове ребенка. – Сильно болит?

– Ага, особенно правая.

– Не двигайся, я попробую справиться.

Стараясь не вспоминать о смерти родителей, девочка сосредоточенно опустила руку к бедру мальчика, дотягиваясь до нужных точек на теле, и сильно нажала, блокируя боль. Облегченный выдох показал, что ее действия увенчались успехом.

– Пару часов можно и так, а потом тебе помогут. – Майя смахнула испарину и постаралась ответить на улыбку младшего брата.

Дождь продолжал хлестать по искореженной машине уже не один час, а помощь все никак не шла. Намокшая грязь на склонах, смешанная с травой и щепками, от дождя превратилась в жижу и начала медленно проникать в щели и дыры в корпусе машины. Черная вязкая и холодная масса начала постепенно заполнять салон вместе детьми.

Чтобы поддержать друг друга, каждый из детей старательно прятал подступающий ужас, но постепенно, уставшие, они начали впадать в состояние полусна, иногда как бы просыпаясь, но только для того, чтобы снова забыться.

Сквозь полусон девочка апатично отметила, что шум дождя наконец-то прекратился. Но поглощающий холод от грязи, в которой теперь сидели дети, заставил наконец угаснуть измученное сознание.

Ощущение реальности возвращалось медленно. Сначала появилось ощущение тишины, чистой постели и тепла. Майя с облегчением подумала о кошмаре, который ей приснился, поежилась и постаралась его забыть. Открыв глаза, она с недоумением посмотрела в белый потолок, окинула взглядом незнакомую, какую-то казенную маленькую комнату и капельницу около кровати. Осознание реальности сопровождалось пониманием, что кошмарные воспоминания все же не были сном.

Боли не было, а спасительная апатия уже начала отступать, когда дверь открылась и вошел молодой человек в белом халате. Вежливо поздоровавшись, он прослушал пульс, что-то записал в карточку и спокойным голосом сообщил, что все в порядке, и Майя будет выписана сегодня же. Почти сразу в палату вошла медсестра с одеждой и приблизилась к кровати. Все еще ничего не понимая, Майя с усилием встала на ноги, оделась и вышла в коридор. Ее уже ждали.

Уже знакомый доктор все так же вежливо и отстраненно окинул взглядом Майю и обернулся к двум мужчинам.

– Ну, вот и она. Господин следователь, девушка абсолютно здорова, небольшая заторможенность от введенного ей успокоительного продлится еще пару часов. Серьезных повреждений нет, царапины пройдут, а последствия переохлаждения от длительного нахождения в грязи мы сняли.

Медсестра протянула тонкую папку мужчине, которого назвали следователем.

Доктор повернулся к девочке.

– Вы находитесь в больнице уже десятый день. Все, что возможно, мы сделали, и ваша медицинская страховка аннулируется, так же как и вашего брата. Эти два господина – инспекторы из полиции и исполнительной службы, которые и займутся вашими делами.

Невысокий мужчина взял папку у медсестры и равнодушно посмотрел на девочку.

– Я сочувствую вашей потере, но, к сожалению, доктор прав, и вам придется проехать с нами.

– А где Лютимир?

– Ваш брат уже в машине.

Двое мужчин встали по бокам девочки, и она, как под конвоем, пошла по пустому коридору к выходу. Редкие пациенты и персонал больницы с любопытством косились на странную процессию, но никто не попытался вмешаться.

Около крыльца стоял полицейский глайдер, в заднем зарешеченном окне которого Майя увидела такое же недоуменное лицо младшего брата.

Дверца машины открылась, и ее втолкнули на заднее сиденье.

– Майка, слушай, что происходит, куда нас везут?

Взволнованный голосок младшего заставил собраться и даже улыбнуться. Майя прижала брата к себе и постаралась придать голосу спокойствие и уверенность, как учила мама на приеме пациентов.

– Сама не знаю, очнулась всего полчаса назад, и тут же выставили из палаты. Не волнуйся, сейчас нас дяди поспрашивают, и мы пойдем домой. Ты только держись, Лютик, дома поплачем. Хорошо?