Рассказы и заметки (СИ) - Страница 2

Поросенок произнес мою фамилию.

Я кивнул.

- Поступил вчера ночью? - Из ее рта пахнет жареным салом.

- Возможно.

- Возможно? - На этом вопросе санитары сделали один шаг в моем направлении. Я вдруг начал чувствовать. Чувствовать сожаление о том, что я жив.

Поросенок протянул мне стаканчик с разноцветными пилюлями. Взял стакан я начал всматриваться во внутрь. Таблеток было три. Белая, желтая и красная.

- Что это? - Спросил я у Поросенка.

Санитары сделали еще один шаг в мою сторону. Теперь я чувствовал запах сигарет от их тел по обе стороны своих щек.

- Лекарство. - Ответил Поросенок и протянула мне стакан с водой из кувшина. Молча я все выпил.- Открой рот и высунь язык. - Продолжила она.

Я сделал. Санитары отступили. Интерес ко мне потерян. После достаточно долгого, поочередного приема таблеток мы все же оказались в санитарной комнате. Правда, правильней будет не "мы". Нас также заводили туда по два - три человека и под присмотром конвоиров, уже без Поросенка, она удалилась. В строго отведенный промежуток времени люди умывались, чистили зубы и справляли нужно. Именно тогда стоя в очереди, разглядывая пациентов я заметил, что среди нас есть девушка.

Я не знаю как капельницы помогают от самоубийства, но мне их ставили. Поросенок говорила, что это для лучшего кровообращения мозга. Еще мне делали уколы в мышцу. По привкусу льда на кончике языка я сразу понял, что это сибазон. Классика жанра. Утром и в обед транквилизаторы и нейролептики, а перед сном два куба сибазона и пятьдесят грамм оксибутирата. В принципе все лечение, а точнее приход от него, было направлено на то чтобы избавить меня от тревоги, страха, агрессии. Для меня это означало попросту не думать. Не действовать. Не быть, а казаться. Существуй сам и дай существовать другим. И мне понравилось быть обдолбанным. Понравилось быть в тумане. Не чувствовать своего тела и не слышать своих мыслей. Я начал обращать внимание на бесполезные вещи и находить в них смысл. Я начал с нетерпением ждать приема лекарства от самого себя. Как же классно когда в голове пусто. Когда тебе не о чем думать. Я даже пришел к мысли, а не попробовать ли снова себя убить, чтобы мне повысили дозировку транквилизаторов. Но сейчас, если честно, лень.

На четвертый день я решил с ней заговорить. Не мог найти повод. По этому скопил транквилизаторы. Принял двойную дозу и пошел знакомится. Это было время после обеда. Сквозь окна пробивался приятный белый луч, оголявший пылинки в воздухе. Она сидела на полу в позе лотоса и смотрела Тома и Джерри по телевизору, что был привинченный к стене. Нужно сказать, что телевизор находился в металлической раме под чугунным замком, с тонкой решетной перед экраном. Так, что мультипликационное насилие проходило по ту сторону метала.

В этой комнате предназначенной для отдыха, было не много людей. Там было Существо, как всегда сидевшее в самом углу возле окна, погрузившись взглядом куда-то на метр перед собой. Был еще тридцати семилетний Даун, собирающий пазлы под столом для пинг-понга. Компанию ему составляла Ведьма - старый, худой педик с париком седых, взъерошенных волос. Более не кого. Я присел в пыльное кресло, в метрах пяти от девушки и стал ее изучать. Транквилизаторы здорово меня накрыли. Я смотрел ей в затылок, а она смотрела мультики. Со спины она выглядела как худой одиннадцатилетний мальчик. На ней как и на мне не было униформы. Это говорило о лимите времени нахождения здесь и психиатрической иерархии положения в отделении. Сверху она была обтянута черной водолазкой толстой вязки, со слишком длинными для нее рукавами. Ниже - короткие, красные шорты Nike, для бега. Белые носки в черных, домашних тапках. Рыжие волосы очень коротко подстрижены ножницами, не машинкой. Локоны торчат в разные стороны. Я заметил, что на водолазке сзади видна белая бирка. Решил, что это мой шанс. Поднявшись на ноги, я в полной мере почувствовал действие двойной дозы транквилизаторов. Да так, что какое-то время стоял на месте собираясь силами. В глазах поплыли контуры помещения и я обратно сел в кресло закрыв глаза. Моя голова вертолетный пропеллер. В ушах звон низкого артериального давления. Пальцы слились с деревом кресла. Сердце глухо бьется где-то в глубине живота. Чувствую как слюна вытекает изо рта. Открыв глаза, увидел, что девушка исчезла. На ее месте сидел Онанист. За решеткой Том одетый в форму моряка, выслушивал указания капитана лайнера. Веки опустились и я провалился в сон.

Что-то меня начало трясти. Тьма рассеялась и перед моими глазами возникло лицо Дауна.

- Тавай. Лемя кутить. - Он указал пальцем на свое запястье.

- Чего? - Я отодвинул его от своего лица, одновременно протирая глаза.

- Кватить пать. Пати по кутим.

- Я не понимаю.

- Кутить. - Он сложил два пальца у своих губ.

- Курить? Время курить?

- Да-да. Кутить. - Он обнажил десна беззубого рта.

- Хорошо, хорошо. Спасибо, иди.- Я надавил на глазные яблоки ладонями. - Я сейчас буду.

Здесь мы курим дважды в день. В 14:00 и в 20:00, в туалете, она же санитарная комната, она же курилка, она же общак. Почему "Общак", без понятия. Похрустев суставами пальцев и шеи, поднялся и вышел в коридор. В ногах еще чувствовалась пудовая тяжесть, от выхода лекарств. Короткими шагами передвигаясь по коридору всматривался в пустые палаты. Одинокая грязь. Схожая с скотобойней. Через десятки лет здесь ни чего не изменится. Уже как полвека здесь ни чего не менялось. Разве только становилось хуже. Сколько искалеченных человеческих душ остались в кирпичах этих стен навсегда? Это идеальное место чтобы сойти с ума. Мои плечи уперлись куда-то вниз. Попытался выпрямить спину, но не смог. Поднял глаза к потолку и так шел вперед, не думая о том, что ждет впереди. Здесь словно все соткано из пили. Все из праха. Какое-то пограничное состояние. Что-то абсолютно не мыслимое. Лампы так высоко, что свет всегда включен. На их стекле я вижу следы от разных букашек и мух. Интересно, я когда нибудь выберусь от сюда? А если выберусь, смогу ли я забыть все это? Выйдет ли у меня перевернуть страницу? Или дальше все будет только хуже? Возможно. Потому, что ответов как быть, у меня нет. Лампа сменяется лампой, образуя размытую полосу света. Прям как белая полоса на ночном шоссе. Шоссе, что у меня над головой. Меня грубо остановила чья-то рука, упершись в грудь. Я оторвался от шоссе и посмотрел перед собой. Санитар указал на дверь в уборной. Внутри было все отделение. Всех окутал сигаретный дым. Кто-то стоял в одиночестве, кто-то общался, а кто-то сидел на унитазе. Мне вручили сигарету. Четыре дня назад я не курил, но здесь начал. Мне подкурили и я сделал тягу. Наполнив дымом легкие, выпустил дым через ноздри. Стало как-то легче. Я увидел ее. Она стояла возле единственного окна, а точнее щели, которой оно из себя представляло, разумеется с решеткой. Рядом с ней стоял Димедрол. Но они не разговаривали, потому, что Димедрол не с кем не говорит, он только часто моргает и жует кончик своей бороды. Я направился к ней, когда перед мной возникло Существо.

- Как ты думаешь, почему люди так часто ошибаются в котах? - С невероятным энтузиазмом спросило оно.

- Слушай, мне некогда. - Я попытался отодвинуть его рукой, но оно стало перед мной как столп.