Раб остается рабом - Страница 12

- Ну хорошо, какова структура вашего руководства? - упорствовал Эрскилл. - Как господин Никколон стал председателем президиума, а господин Джавасан - главой правительства?

Это очень просто. Совет, состоящий из старейшин всех семей Повелителей, - в действительности небольшой клан, около двадцати пяти сотен человек. Они избирают семь членов президиума, которые тянут жребий, чтобы выбрать председателя. Это должность пожизненная. Вакансии занимают оставшиеся претенденты. Президиум назначает руководителей управлений, тоже пожизненно.

По крайней мере - стабильно. Для самосохранения.

- Занимается ли Совет законотворчеством? - поинтересовался Эрскилл.

Хоужет растерялся:

- Законотворчеством, сэр? Да нет. У нас уже есть законы.

В Империи имелись планеты, где существовало аналогичное положение дел. А были и парламенты, каждый член которого считал своим долгом внедрить столько законов, сколько сможет.

- Но это ужасно, у вас должна быть конституция, - возмутился Эрскилл. Мы должны ее составить и принять.

- Мы ничего про это не знаем, - признался Грегор Чмидд. - Это что-то новое. Вы должны нам помочь.

- Конечно, я помогу вам, мистер Чмидд. Думаю, в комитет войдете вы, мистер Хоужет и еще три-четыре человека. Выберите кого-нибудь из своих. Мы соберемся и все обговорим. И еще одно. Пора менять название формы государственного правления. Раньше у вас имело место, если можно так выразиться, "повелительство". Но Повелителей больше нет.

- "Предпринимательство"? - бесстрастно предложил Лэнзи Дежбренд.

Эрскилл глянул на него с раздражением:

- Название не может относиться только к Предпринимателям. Оно должно быть общим для всех. Давайте назовем государство всенародным! Что означает нечто общее для всех.

- То, что принадлежит всем, не принадлежит никому, - заметил Михаил Эчхафар.

- О, Михаил, нет! - горячо возразил Грегор Чмидд. - Оно может принадлежать всем. Но кто-то должен будет об этом позаботиться ради каждого. И это будем я, ты и остальные здесь присутствующие, - добавил он самодовольно.

- Я верю, что свобода - замечательная вещь. Для нас, - улыбнулся Якоп Жаннар.

- Мне это не нравится, - упрямился Михаил Эчхафар. - Слишком много нового, столько переименований! Мы должны называть рабов свободными, Повелителей - Предпринимателями, управление по делам рабов - управлением по раскрепощению. А теперь еще всенародное государство! И все это новшества, для которых не разработаны ни методика проведения, ни директивы! Мне бы очень хотелось, чтобы эти люди никогда не слышали о нашей планете!

- Этого желали бы по меньшей мере двое из нас, - пробормотал себе под нос Патрик Морвилл.

- Конституция планеты немного подождет, - подытожил князь Треваньон. У нас на очереди слишком много вопросов, которые нужно решить немедленно. Поиски дворца для проконсула и его штата, например.

Неожиданными оказались итоги переговоров экспертов Эрскилла с их коллегами из числа бывших рабов. Эти итоги вырисовались во время предобеденного коктейля на "Императрице Эвлалии", укрепились во время обеда и окончательно оформились после затянувшегося заседания.

При поисках здания, подходящего для дворца проконсульства, возникли трудности. Недвижимость, как и рабов, на Адитье не продавали. Это шло вразрез с интересами Повелителей и считалось незаконным. Все сооружения числились за членами семейных кланов и являлись их собственностью. Единственным возможным вариантом могла стать одна из жилых башен в Зеггенсбурге, удаленная от центра на такое расстояние, чтобы держать Цитадель под строгим контролем. О размещении проконсульства в самой Цитадели не могло быть и речи. Управление делами правительства тем не менее обещало что-нибудь предпринять. То есть имелось в виду, что "Императрице Эвлалии" суждено зависнуть над Зеггенсбургом, изображая проконсульский дворец, на годик-другой.

Управление по делам рабов, переименованное в управление по раскрепощению, взяло на себя заботу о правах новоосвобожденных. Нужно было составить кодекс Предпринимателей - граф Эрскилл настаивал на этом, создать следственные органы, карательную службу под руководством Жоржа Кажика.

Из ядерно-промышленного района Астрагонии прибыл один из подчиненных командира Дуврина.

- Дьявол! Ну и местечко! Люди трудятся там, куда нельзя послать незащищенным даже робота. Больницы переполнены облученными. Оборудование не меняли, должно быть, еще со времен космических викингов. Это самая допотопная машинерия из всех, что я видел. Все должно быть закрыто и перестроено.

Эрскиллу, решившему выяснить, кому принадлежит комплекс, ответили государству.

- Это правда, - подтвердил один из его экономистов. - Управлению общественных работ. - Должно быть, Михаилу Эчхафару, который так упорно возражал против новой номенклатуры. - Если кому-то требуется сырье для ядерных реакторов или иные радиоактивные вещества, нужно только попросить.

- Прибыль от работы идет в доход государства?

- Ниффльхейм, нет! Это правительство не нуждается в доходах. Оно обеспечивает себя суррогатом. Когда Совету Повелителей нужны деньги, Ридгерд Чфертс печатает новую порцию.

- Но тогда деньги просто ничего не значат! - Эрскилл был в шоке, что уже становилось его нормальным состоянием.

- Вы беспокоитесь о деньгах, Обрей, - сказал Треваньон. - Разве вы не слышали, что говорилось вчера вечером? Не дело Повелителей тревожиться о таких вещах. Конечно, все должны друг другу, но это дела внутрисемейные.

- Но что-то с этим нужно делать! - повторил Эрскилл уже в десятый раз за нынешний вечер.

На следующий день от Грегора Чмидда неожиданно пришло сообщение, что здание для проконсульства найдено и в него можно вселиться хоть сегодня.

Дворец нашел свободный распорядитель из управления делами правительства, бывший раб шефа управления юстиции. Во дворце Элегри никто не жил, кроме небольшого штата смотрителей на время, пока два клана Повелителей отстаивали свое право на наследство, а рабы-адвокаты до суда занимались бесконечной софистикой. Распорядитель шефа управления юстиции просто вызвал всех, кто вел дело, и приказал уладить ситуацию немедленно. Улаживание выразилось в выплате обеими сторонами полной стоимости здания. Что составило пятьдесят миллионов стелларов с каждого. Стоимость одного стеллара произвольно соотнесли с имперской кроной как сто к одному. За миллион крон можно было купить дворец на Одине. Стоимость дворца Элегри следовало оплатить чеками императорского казначейства.