Раб лампы (СИ) - Страница 1

========== 1 ==========

КФ2-099 (орфография и пунктуация - автора заявки)

Стив/Баки, Стив/Брок/Баки

АУ, Баки – джин.

Баки – раб лампы, обязанный исполнять все желания своих хозяев.

Джины могут почти все, в зависимости от уровня силы, но только почти всё, они не могут: заставить человека полюбить, убить своего хозяина и исполнять свои собственные желания.

Свои желания может исполнять только свободный джин, но о таких не слышали уже много тысяч лет.

К тому же знание “Как освободить джина” давно утрачены. Простое желание хозяина “Хочу чтобы ты был свободен” не работает.

Последним хозяином Баки вот уже семьдесят лет был Пирс. Джины не могут обеспечить своим хозяевам вечную жизнь, если они этого пожелают, только продлить, пока тело выдержит. Пирс это знает и бесится, а так же знает, что джины могут даровать бессмертие (молодость+бессмертие), но как не знает, и это бесит его еще больше. Он даже ставит над Баки эксперименты, но они не приносят результатов.

К тому же он придумал довольно хитрый и далеко не новый план, как пользоваться силами Баки больше трех раз. После третьего раза лампа передается другому хозяину, под угрозой жизни семьи тот загадывает три дурацких желания (например: чай, мороженое и спички), и лампа возвращается к Пирсу, и все идет по кругу.

Возможно, однажды лампа досталась Броку, но тот загадал желания поумнее, спас страйк и обезопасил тех кто ему дорог. Но на последнем спалился: Хочу чтобы ты и я оказались возле Роллинза. Желание сработало только частично. Брока вытащило, а Баки нет. Джин не может далеко уйти от лампы.

Пирс после этого его наказал, а потом поставил лампу в холодильник.

И вот в один прекрасный день лампа попала в руки Стива Роджерса, Капитана Америки.

Хмурый, очень хмурый и немногословный Баки, не надеющийся на то, что новый хозяин будет лучше предыдущего, ведь поначалу и Пирс не был жесток.

“– Слушаю приказаний”

Боязнь взять яблоко со стола и все в этом духе. Вот такого вымученного, зашуганого Пирсом Баки я хочу. Пирс делал с Баки жуткие вещи, но, пожалуйста, если будете описывать, то в прошлом.

И мягкий, и комфорт от Стива, и, возможно, Брока, если тройничок.

Важно: Стив и Баки не друзья детства и ни разу не встречались до этого. Магия не обыденность, Доктор Стэндж может существовать, но Стив о нем либо не знает, либо не сразу узнает. Стив в шоке от того, что стал хозяином джина.

А+++++++++++++++++++

ХЭ

Получит ли Баки свободу, или лампа будет кочевать из рук Стива к Броку, решать только вам. Но свободные джины могут исполнять свои желания)))

Кинк: hurt/comfort, ангст, нежный Стив, матюкливый Брок и Баки который обороты речи понимает слишком буквально.

_________________________________________________________________________

У модификанта, преградившего Стиву путь к блоку управления последним хэлликэриером, были странные наручи из желтоватого металла, инкрустированного, как показалось, драгоценными камнями. Щит от них, впрочем, срикошетил, как от вибраниума — легко и страшно.

— Погибнут люди, — попытался Стив еще раз, но модификант, бесстрастно взглянув на него, вдруг бросился вперед, очень быстро, ловко орудуя короткими кинжалами странной формы. Он был силен. Стив бы поспарринговал с ним, наслаждаясь каждым движением в квадрате безопасного ринга, но здесь у него было дело, от которого зависело слишком многое. Но глаза этого солдата, ничем не уступающего ему, его взгляд, обреченность, с которой он наносил удар за ударом, что-то неправильно задевали внутри, заставляя сдерживаться. И поднять рухнувшую балку, до последнего игнорируя подступающую темноту.

— Кто ты? — спросил Стив, когда упал, зажимая ладонью глубокую колотую рану в боку. — Скажи мне, я помогу. Я отчего-то, — во рту было солоно от крови, а перед глазами мелькали темные мушки — предвестники потери сознания, — хочу тебе помочь. Кто… ты. Имя?

— Ты. Мое. Задание, — хрипло и исступленно повторял солдат, и брови его горестно заламывались, как от боли. Будто он больше всего на свете хотел быть не здесь.

— Так заверши его, — с трудом выговорил Стив. Свое он выполнил. Мир в очередной раз рушился, грозя погрести его под обломками, и в этот раз от разочарования ему совсем не хотелось бороться. Кусок корпуса под ним отломился, он еще успел увидеть, как дернулся его противник, хватаясь за горло, и подумать: “Ну вот и все”.

Когда из темноты его все-таки выдернула непривычно твердая, будто неживая рука, Стив наконец окончательно потерял связь с реальностью.

— Мне нужно найти кое-что, — было первым, что услышал Стив, открыв глаза. Бок не болел, одежда была сухой, а желудок голодно заурчал, уловив запах крепчайшего кофе и жареного мяса. Та же жесткая рука дернула его, усаживая, и вокруг стало светло. Оглядевшись, Стив обнаружил себя возлежащим на шелковых подушках посреди…

— Это что? Шатер?

Солдат не ответил. Молча протянул ему крошечную чашку и подвинул блюдо с неизвестными сладостями.

— Мне нужно найти кое-что. Я спас тебя, — рублеными фразами, будто с трудом подбирая слова, повторил он.

Стив потрогал прорезь в своем костюме, ровно там, где у него должно было быть ножевое в печень, нащупал гладкую кожу без рубца и отпил кофе.

— Что? — спросил он, отправляя в рот кусок орехового пирожного, сочащегося медом. — Вкусно.

— Небольшую старинную лампу. Она была у человека по имени Пирс. Человек мертв. Лампу нужно найти, пока она не попала… в плохие руки.

Стив, нахмурившись, еще раз обвел глазами восточное великолепие, окружавшее его, скользнул взглядом по закованным в золото предплечьям своего странного спасителя и повторил:

— Лампу. Как в сказке.

Солдат поджал удивительно красиво очерченные яркие губы и взглянул вдруг пронзительно, почти с болью, будто силясь что-то сказать, но промолчал.

— Найдем. Обещаю. У тебя есть имя?

— Я откликнусь на любое.

— Я буду звать тебя Баки, — почему-то решил Стив. — Можно?

Баки повел плечом и поднялся — плавно, аккуратно переступая босыми ногами. Голые гладкие ступни удивительно гармонировали с шелком толстого ковра, на котором сидел Стив, и дико диссонировали с тяжелым тактическим костюмом.

— Вот, — коротко сказал он и поставил перед Стивом низкий столик, на котором уместился поднос с еще шкварчавшим мясом, горка странных лепешек, блестевших от масла, и серебряный кувшин с узким горлышком и изогнутым носиком. — Ешь, и тебе надо вернуться.

Рот сам наполнился слюной, и Стив решил, что с расспросами можно подождать — даже если это его подсознание так удачно шутит, а на самом деле он давно захлебнулся грязной водой, то торопиться ему тем более некуда.

Лепешки были вкусными, а мясо таким сочным и мягким, что Стив едва не вылизал тонкий поднос, на котором это все лежало.

— Очень вкусно, спасибо, — поблагодарил он, принимая богато украшенный камнями кубок с вином. — Баки, как ты сделал это? — Стив снова провел по прорези в костюме. — Такое ранение даже у меня не заживет без хирургического вмешательства.

— Моей рукой нанесено, — медленно произнес тот и тоже коснулся прохладными шершавыми пальцами абсолютно целого бока. — Я и… отозвал, — он взглянул на Стива чуть грустно, измученно, будто каждое слово давалось ему с трудом. — Это сложно, Стивен-ибн-Роджер.

— Просто Стив.

Он допил вино и поднялся, аккуратно разгибаясь в незнакомом ограниченном пространстве шатра. Ничего не болело, даже перенапряженные мышцы, которые он едва не надорвал, поднимая тяжелую балку. Босые ступни приятно зарылись в длинный гладкий ворс ковра, и он на мгновение прикрыл глаза, наслаждаясь этим мирным ощущением в преддверии очередного раунда с разрушенным его стараниями миром.

— Пойдем, — наконец скомандовал он, и Баки подал ему ботинки, на которых не было ни единой царапинки.

Они вышли на выжженный, усеянный обломками берег Потомака, и Стив, оглянувшись, не увидел шатра. Баки же был рядом — за левым плечом. Обутый в тяжелые сапоги, неизвестно как и когда появившиеся на нем.