Пятое Правило Волшебника, или Дух Огня - Страница 8

Теперь все волшебники давно мертвы. Все, кроме одного, отдали жизнь, чтобы помочь ей пересечь границу и найти помощь в борьбе с Даркеном Ралом. А тот, что остался жив, предал ее. Но были времена, когда все они были ее друзьями, товарищами по играм, взрослыми людьми, которых она называла дядями, учителями, считала объектами преклонения и любви.

– Я такое уже видела, – сообщила Кара, быстро глянув на рисунок на полу. – Даркен Рал иногда это рисовал.

– Это называется Благодать, – объяснила Кэлен.

Ветер всколыхнул занавешивающее окно полотнище, и отблеск молнии осветил Благодать на полу.

Ричард открыл было рот, но так ничего и не спросил. Он не сводил глаз с курицы, что-то склевывающей с пола у занавеса, отгораживающего задние комнаты.

– Кара, будь добра, открой дверь, – жестом указал он.

Как только Морд-Сит распахнула дверь, Ричард взмахнул руками, гоня птицу на улицу. Курица в ужасе забила крыльями, теряя перья, и заметалась, старясь обойти Ричарда. Но не побежала прямиком через комнату к двери и спасению.

Ричард подбоченился и задумчиво поглядел на птицу. Пестрое оперение создавало странный нечеткий эффект. Курица жалобно закудахтала, когда Ричард двинулся к ней, ногами гоня ее по комнате.

Подойдя к рисунку на полу, курица заверещала, забила крыльями, метнулась к стене и наконец выскочила на улицу. Странное поведение для птицы, перепуганной настолько, чтобы не найти прямой дороги к распахнутой настежь двери и спасению.

Кара захлопнула дверь.

– Глупее курицы птицы нет, – прокомментировала она.

– Что тут за бедлам? – раздался знакомый голос.

Из задней комнаты вышел Зедд. Волшебник первого ранга был выше Кэлен, но уступал Ричарду. Примерно одного роста с Карой, хотя масса волнистых седых волос, как всегда, взъерошенных, делала его выше, чем на самом деле. Тяжелое темно-бордовое одеяние с черными рукавами и подбитыми плечами делало его тощую фигуру массивней. Обшлага рукавов украшали три ряда серебряной вышивки. Широкая золотая канва блестела на воротнике и груди. Красный атласный кушак с массивной золотой пряжкой опоясывал талию.

Обычно Зедд носил простые балахоны. И для волшебника его ранга и авторитета столь богатое одеяние было необычным до экстравагантности. Яркие одежды всегда носили ученики волшебников. А для людей, лишенных дара, такие одеяния в некоторых местах являлись признаком благородного происхождения, и почти повсеместно их носили богатые купцы, так что для Зедда, хоть волшебник и терпеть не мог этот павлиний наряд, он служил прекрасной маскировкой.

Ричард с дедом радостно обнялись, довольные, что наконец-то они вместе. Давненько они не виделись.

– Зедд, где ты раздобыл эту одежду? – спросил, чуть отстранившись, Ричард, изумленный облачением деда еще больше, чем Кэлен.

Зедд пальцем подтянул золотую пряжку, чтобы внук ее получше разглядел. Ореховые глаза лукаво сверкнули.

– А пряжка – золотая! Или это немножко перебор, как считаешь?

Тут, отодвинув в сторону занавес, в комнату вошла Энн. Низенькая и полная, она по-прежнему была в простом темном шерстяном платье, обозначавшем ее высокое положение аббатисы сестер Света – колдуний из Древнего мира, хотя она и заставила всех поверить в свою смерть, дабы иметь свободу действий для выполнения более важных задач. Она выглядела ровесницей Зедда, однако Кэлен знала, что аббатиса намного – очень намного – старше.

– Прекрати изображать павлина, Зедд, – буркнула она. – У нас есть дела.

Зедд сердито поглядел на нее. Имея удовольствие видеть совершенно одинаковые по ярости взгляды, идущие в обоих направлениях, Кэлен недоумевала, как этим двоим удается путешествовать вместе, ограничиваясь лишь словесными перепалками. Кэлен впервые увидела Энн лишь вчера, но Ричард относился к аббатисе с большим пиететом, несмотря на неприятные обстоятельства, при которых с ней познакомился.

Зедд оглядел облачение Ричарда.

– Должен сказать, мой мальчик, ты тоже выглядишь весьма недурно.

Ричард в свое время был лесным проводником и носил простую одежду, и Зедд никогда не видел внука в таком наряде. Ричард нашел большую часть одеяний своего предшественника – боевого чародея древности – в замке Волшебника. Судя по всему, некогда волшебник носил не только простые балахоны. Возможно, как предупреждение.

Голенища черных сапог Ричарда украшали кожаные шнуры, закрепленные серебряными пряжками с геометрическим рисунком. Черные шерстяные штаны заправлены в сапоги. Поверх черной рубашки – разрезанная по бокам туника, украшенная по краям золотой окантовкой с какими-то символами. Тунику опоясывал широкий многослойный кожаный пояс, украшенный серебряными эмблемами и двумя расшитыми золотом кошельками. На поясе же висел и маленький кожаный мешочек. На запястьях сверкали подбитые кожей серебряные браслеты с необычными символами. Широкие плечи Ричарда укрывал великолепный плащ, сотканный, казалось, из чистого золота.

Даже без меча Ричард выглядел и благородно, и устрашающе. Радость для глаз – и смерть. Царь царей – и живое воплощение того, кем его называли в пророчествах: Несущий смерть.

Но Кэлен знала, что под всем этим по-прежнему скрывается доброе и щедрое сердце лесного проводника. Искренность Ричарда нисколько не уменьшала, но лишь подчеркивала остальные его качества.

Пугающая внешность была одновременно и предупреждением, и иллюзией. Решительный и бесстрашный в борьбе с врагами, он все же оставался добрым, понятливым и нежным. Кэлен никогда не встречала более честного и терпеливого мужчины. И считала его самым удивительным человеком, которого ей доводилось встречать за всю жизнь.

Энн широко улыбнулась Кэлен и погладила по щеке, как бабушка любимую внучку. Потом повернулась и потрепала по щеке Ричарда.

Потеребив собранные на затылке в пучок седые волосы, аббатиса нагнулась и сунула в огонь пучок сухой травы.

– Надеюсь, ваш первый день супружества идет хорошо?

Кэлен с Ричардом быстро переглянулись.

– Мы сегодня ходили купаться на теплые ключи. – Улыбки на лицах Кэлен и Ричарда погасли. – Один из охранявших нас охотников умер.

– От чего? – спросила Энн.

– Утонул. – Ричард жестом предложил всем сесть. Все четверо расселись вокруг нарисованной посреди комнаты Благодати. – Ручеек совсем мелкий, но, насколько нам удалось установить, он не спотыкался и не падал. Мы отнесли его вон в ту хижину, – ткнул он пальцем через плечо.

Зедд посмотрел в указанном направлении, будто умел смотреть сквозь стены и мог увидеть тело Юни.

– Потом взгляну. – Волшебник перевел взгляд на Кару, стоявшую на страже, облокотившись о дверь. – А по-твоему, что произошло?

– По-моему, Юни стал опасен, – не колеблясь ни секунды, ответила Морд-Сит. – Разыскивая Магистра Рала, чтобы убить, Юни упал и утонул.

Брови Зедда поползли вверх. Он повернулся к Ричарду:

– Опасен?! С чего вдруг этот парень мог стать твоим врагом?

Ричард метнул на Морд-Сит гневный взгляд.

– Кара ошибается. Он не пытался убить нас. – Удовлетворенный тем, что Кара не спорит, он повернулся к деду. – Когда мы его нашли – мертвым, – в его глазах застыло странное выражение. Перед смертью он увидел что-то, что оставило на его лице выражение… ну, не знаю… восторга, что ли, или чего-то похожего. Ниссел, знахарка, осмотрела тело. Она сказала, что на нем нет ран и что он утонул.

Ричард уперся рукой в колено и наклонился к деду.

– Утонул в шести дюймах воды, Зедд. Ниссел сказал, что его убили злые духи.

– Злые духи? – Брови Зедда взметнулись еще выше.

– Люди Тины верят, что злые духи время от времени приходят и забирают чью-то жизнь, – объяснила Кэлен. – Жители деревни оставляют подношения перед глиняными фигурками, что стоят в паре домов вон там. – Она подбородком указала на север. – Судя по всему, они верят, что подношения в виде рисовых пирожков утихомиривают этих злых духов. Будто злой дух может есть или его легко подкупить.

Снаружи хлестал дождь. Капли воды влетали в окно и местами просачивались сквозь соломенную крышу. Гром грохотал почти непрерывно, сменив умолкшие барабаны.