Пятое правило василиска (СИ) - Страница 1

— Ох, Милли! Я бы на твоем месте не приближалась к этой змеюке! Иногда мне кажется, что он умеет прожигать насквозь своими глазищами!

Эмилия скептически приподняла бровь, однако посмеяться над трусишкой Стеллой не позволила совесть.

— Василиски опасны, только если смотреть им прямо в глаза, не отрываясь, не меньше двух минут! Это все знают! Это первое правило по обращению с василиском! Они же сами всем памятки и раздают!

Стелла подозрительно сузила глаза.

— Ага! Знаю я эти правила! По мне, так лучше вообще подальше держаться от этих гадов… ползучих! Вон, в прошлом году, третьекурсницу превратили в камень! И это при том, что на третьем курсе уже изучают отражающие заклятия! Что уж говорить о нас, проучившихся без году неделю! Если бы я знала, что в Академию принимают василисков!..

— А кого, по-твоему, должны принимать в Академию Разумных Рас? Да ладно тебе переживать! Вы и не пересечетесь никогда! Стейн на шестом курсе и совсем на другой специальности.

Эмилия задумчиво засунула в рот прядь волос медного оттенка, но тут же, скривившись, выплюнула локон: она твердо решила избавиться от этой детской привычки. Она уже не ребенок! Правда, магистр Варр, что преподает «отвары и яды», недавно заявил Милли, что пороть ее некому! Такой грубый! Хотя оно и понятно, оборотень — он оборотень и есть. Он давно точит зуб на Эмилию, так и ждет повода, чтобы поставить красную галочку напротив фамилии. Пять красных галочек — и суровая студенческая жизнь, и так лишенная всяческого комфорта, становится и вовсе невыносимой. Нерадивые студенты вынуждены драить аудитории после занятий, до полуночи дежурить в столовой, а иногда заниматься нудными и скучными поручениями преподавателей.

— Я уже знаю, какое дело вам поручу, дорогая Эмилия, — мурлыкал магистр Варр, выставляя напротив фамилии Неали четвертую красную метку.

Прозвучало это настолько зловеще, что Милли невольно сжалась. Да и сам Лариус Варр выглядел пугающе: серые свалявшиеся космы на голове, недельная неопрятная щетина, кисти рук покрыты длинными черными волосами. Милли знала, что оборотням бесполезно бриться и стричься — волосы прежней длины отрастают за ночь. Вот сюртук и рубашка всегда свежие, отглаженные, с иголочки. Но эта жуткая растительность портила весь вид.

«И не надейтесь! — ворчала про себя Эмилия. — Какое такое дело! Нет у меня с вами никаких дел, мерзейший Варр!»

И надо же такому случиться, что именно на занятии отварами и ядами Милли разбила флакон с редчайшим реагентом! Собственно, самой редкой составляющей снадобья являлся яд василиска. Слезы девственницы Эмилия наплачет сама. С ногтями гномов вообще не возникнет никаких проблем — эти рыжебородные коротышки на каждом повороте за ней волочатся, хорошо хоть гроздьями не виснут по пять штук на одну Эмилию. Никто не откажет ей в парочке ногтей. Да они бы и бороды свои рыжие повыдирали, попроси она их.

— Это потому, что ты нимфа! — обличительно заявила как-то Стелла, наставив на соседку по комнате палец.

— Ага, — беззаботно согласилась Милли. — Поэтому!

Очарование нимф заставляло сильнее биться сердца представителей любых рас. Всех, кроме… Конечно же, гадских, хладнокровных, высокомерных василисков!

— И что же, ты просто подойдешь к нему и попросишь накапать в пузырек немножко яда? — недоверчиво продолжала Стелла. — Вот так прямо подойдешь к шестикурснику, от одного взгляда на которого кровь в жилах стынет, и скажешь: а ну-ка, Стейн, отлей мне пару капель яда. Так, что ли?

— А почему нет? — почти беззаботно спросила Эмилия, хотя надо признать, сердце тревожно задергалось и даже немножечко заныло.

Она живо представила себе красавчика Стейна. Он учился на заклинателя нежити — именно эта профессия подходит василискам как нельзя лучше. Бесстрастные, лишенные чувств, холодные, точно ледышки. Василиски всегда держались отстраненно, в пустую болтовню не вступали, слова цедили по капле, так же, как свой бесценный яд.

— Ты ведь знаешь, что василиски могут отдавать яд только на исходе зимы? И не больше пяти капель. В любое другое время года это их серьезно обессиливает.

Все же в том, что соседка заучка, есть свои прелести и плюсы. Недаром книгу из рук не выпускает, даже вон вчера в коридоре из-за этого столкнулась с орком. А все потому, что шла, уткнувшись в очередной мудреный фолиант. Орк ей чуть голову не откусил! Ну так, попытался. Если бы не магистр Варр, что так кстати проходил мимо, точно бы откусил.

— Серьезно обессиливает — это как? — наморщила нос Эмилия, удивившись, что василиски вдруг оказались такими неженками. — Да их даже кинжал в сердце не берет! Если только голову с плеч!

— Вот именно! Это они из-за своего яда такие живучие. А сцедят чуть больше, чем нужно, и все!

— Пффф! — сказала Милли, но не очень уверенно. — Фигня!

— Иди-иди к своему Стейну! Иди! Только потом, когда у тебя рука окаменеет или нога, не плачь!

— Даже не собираюсь!

— Ага, ага!

Какая же все-таки вредная эта Стелла, даром что наполовину фея! На другую половину, правда, гоблинка. В общем, о-о-очень странная смесь. Ее родители, кстати, до сих пор вместе и счастливы.

— Ну, я пошла! — решительно сказала Эмилия, левитируя к двери.

В коридоре спального корпуса, как всегда, было шумно. Студентов разных рас селили вместе, в одном общежитии. Маленькая, провинциальная академия была филиалом столичной. Вот в Проуморе, говорят, даже гномам оборудовали небольшую уютную пещерку, а драконов размещают в полости специально выращенной горы. А у нимф небольшая рощица и пруд…

Эмилия мечтательно прикрыла глаза, но тут в нее на полном ходу врезался гоблин. Эти зеленомордые всегда прут, не глядя по сторонам. Думают, все им дорогу должны уступать!

— Эй! — крикнула Милли.

Она сидела на полу, потирая ушибленный лоб. Гоблин протянул руку.

— Давай, малявка! Что разлеглась? — сказал он вполне миролюбиво, а потом и вовсе разулыбался. — М-м-м, маленькая нимфочка!

«Так, слюной не капай! Иди, куда шел!» — хотела сказать Милли, но увидела на рукаве гоблина шесть звездочек. Шестикурсник!

— Слушай, а ты на какой специальности учишься? — спросила она вместо отповеди.

— На зельевара. А что?

— Нет, ничего… Хотя… Ты не знаешь, в какой комнате живет Стейн? Шестикурсники вроде все на пятом этаже.

— Стейн? Василиск? — гоблин смерил Милли изучающим взглядом. — Вот не советовал бы я тебе…

— А я у тебя совета не спрашивала! Знаешь или нет? У меня из-за тебя теперь шишка! Вот, смотри!

Милли продемонстрировала покрасневший лоб.

Раскосые глаза гоблина иронично прищурились, он с любопытством оглядел Эмилию с ног до головы, покачал головой, но потом все же снизошел до ответа.

— У него на двери руна «Смерть». Легко узнаешь.

— Руна… Смерть… — запинаясь, повторила Милли, чувствуя, что глаза против воли становятся большими-большими.

— А никто не говорил, что Стейн приятный парень! Василиск! Это, можно сказать, антоним «приятного парня». Но руна так, для острастки. У меня вот на двери «Страсть». Ты, кстати, заходи, если что!

Милли мысленно покрутила пальцем у виска. Чудные эти шестикурсники! Она только сейчас вспомнила, что один раз забрела на пятый этаж, и точно, там на каждой двери были начертаны знаки. Где-то чем-то алым, подозрительно смахивающим на кровь, где-то тьмой, где-то мерцающей пыльцой.

— И как выглядит руна «Смерть»?

— Ты не знаешь?.. Ах, да, ты же малявка-первокурсница! У вас еще не было рунологии.

Он приблизил свое лицо к лицу Милли, которая шарахнулось было, но усилием воли в последний момент заставила себя стоять на месте. Вот еще, пятиться от какого-то гоблина!

— Черная пятиконечная звезда, а в центре — спираль. Не перепутаешь!

Милли развернулась и отправилась к лестнице.

— А «спасибо»?