Пятьдесят (СИ) - Страница 42

Что будем делать?

Нужно позвонить лейтенанту Борсу, - Клайв подошел к водительской двери, но остановился в задумчивости, положив руки на крышу. - Как думаешь, Манхабате стоит позвонить? Наверное, он уже дома.

Можно. - Глория пожала плечами. - Пусть расскажет, как он начал отрабатывать свои пятнадцать тысяч.

Клайв усмехнулся, однако ничего не сказал, и сев в машину, они поехали на переговорный пункт. Там он долго листал записную книжку, ища телефон Манхабаты :

Ты никуда не будешь звонить? - спросил между делом Клайв, видя, что Глория просто села в кресло для ожидания.

Нет, не хочу сегодня. Ты реши свои вопросы, и давай скорее поедем домой. Мне необходимо правильно настроиться на сегодняшнюю ночь. Надо быть ко всему готовыми, даже к твоим новым фортелям!

Я буду вести себя тихо и слушаться, - засмеялся Клайв. - А! Вот его номер!

Он подал сидевшей за стеклом девушке две бумажки с телефонами Борса и Манхабаты, жестами объяснив, с кем он желал бы поговорить в первую очередь, и через минуту уже получил приглашение проследовать во вторую кабинку.

Алло!

Клайв привет! - услышал он далекий голос Адама Борса. - Как у тебя дела, что нового?

Пока все нормально, движемся вперед. А у вас?

У нас полная задница, Клайв! Сегодня ночью произошла настоящая резня. Кстати, у вас сколько времени?

Клайв посмотрел на часы :

Три часа дня, а что?

А у нас шесть утра! Но это не важно, Клайв. Слушай...сегодня ночью убито сразу трое, понимаешь, трое! Самое главное — среди них жена и дочь сенатора Джеймса Вадса, Клайв! Грюнфельд появился у них дома в девять вечера и заставил Вадса смотреть, как он расправляется с его семьей. Самого Вадса он не тронул, а только парализовал на время. Тут сейчас такое творится — не поверишь! Идут одно за одним экстренные заседания у сенатора. Вадс пришел в себя и теперь рвет и мечет. Многим даже кажется, что он несколько повредился в уме, но тут его можно понять. Но самое главное, Клайв, они поверили! Поверили! Грюнфельд видимо наслаждается своей неуязвимостью и паникой, которую он все больше производит.

А кто третий, Адам? - Клайв говорил, прикрывая трубку рукой.

Что?

Кого третьего убили?

Некая Элизабет Лоренс. Она из вашей новогодней компании, брат!

Да, брат, - Клайву понравилось это слово, - новости хреновые, но не совсем неожиданные. Слушай, и что теперь вы будете делать?

Не знаю еще. Впереди целый день, но, думаю, решения будут весьма конкретными. Вечером сможешь позвонить?

Клайв покачал головой :

Не знаю, не уверен. На всякий случай давай уговоримся на завтра, часов на десять утра по вашему.

Хорошо. У тебя то что?

Завтра расскажу, Адам. Кажется, что мы на верном пути и разгадка все ближе.

Хорошо бы. Ладно, брат, извини — у меня тут постоянно вызовы идут по внутреннему, сам понимаешь. Звони завтра на домашний, я наконец-то выходной буду.

Ок. Держитесь там! Ауфвидерзеен!

Клайв положил трубку и вышел из кабинки, показав девушке, что закончил разговор.

Грюнфельд убил семью сенатора, - сказал он, подойдя к Глории. - Самого его не тронул, но парализовал и заставил на все смотреть. Также убита еще одна женщина, которая была в числе гостей на празднике у Адамсов.

Шестнадцать человек, - ответила она. - Он не пропускает почти ни одного дня. Ну что же, по крайней мере нам себя не в чем упрекать, мы делаем все возможное.

В этот момент телефонистка, привлекая их внимание, постучала по стеклу:

Ihre Nummer antwortet nicht, - сказала она, разводя руками. - Ich r drei Male noch einmal an.

Я не понимаю, - Клайв подошел ближе к окну, - нихт ферштейн.

Нет ответ, - коверкая английские слова, с трудом произнесла она.

Никто не подходит? Понятно. Ну, ладно, позвоню в другой раз. Данке! Сколько с меня?

Vier Marken fünfzig zwei Pfennige, - с улыбкой сказала девушка, для верности поднося калькулятор с означенной суммой.

Что у вас тут? - спросила Глория, которая подошла к ним, заинтересовавшись разговором.

Я должен за разговор четыре пятьдесят две, а Манхабата не отвечает. Вот чтобы это все понять, я тут и стою уже пять минут, - Клайв усмехнулся. - Ох уж этот язык, черт ногу сломит!

Расплатившись, они вышли из здания почты и сразу поехали в отель. В номере Глория не мешкая разложила на столе свои книги и углубилась в чтение, в то время как Клайв в соседней комнате включил телевизор и стал смотреть новости, выходящие с английскими субтитрами. Скоро ему это наскучило и он, решив искупаться, взял чистое полотенце и прошел в ванную комнату. Через некоторое время оттуда послышался его крик:

Глория! Скорее сюда!

Отложив в сторону книгу, она не мешкая бросилась на его зов. Клайв стоял перед зеркалом, он был бледен и имел весьма растерянный вид.

Смотри! - он повернулся к ней, указывая на себе на грудь. Там, напоминая букву «V», расходились в сторону две ровные красные линии, отчетливо видимые в зеркале.

Я же говорила...что тут удивляться? - спокойно произнесла Глория, проводя пальчиком вдоль них. - Тебе не больно?

Совсем нет. Но что это значит?

Сегодня был очередной поворотный этап и две линии соединились. Ну что ты волнуешься? Я же тебя предупреждала, что так и будет. Тем более, обычному глазу без зеркала они не видны, красоты твоей не портят!

Черт! Как думаешь, сколько их еще может появиться?

Я не думаю, я знаю, милый, - она улыбнулась. - Их будет пять.

И что тогда?

Именно к этому моменту мы должны победить Грюнфельда. Я тоже человек, и не могу проникать в сокровенные замыслы высших сил, но думаю, что тебя ждет великое будущее. Такие знаки не появляются у обычных людей, это знаки судьбы, которой достойны лишь избранные. Привыкни к этой мысли, и ты перестанешь волноваться по поводу них, а наоборот, появление каждой новой полосы будешь встречать ликованием — ведь каждая из них приближает нас к тому, что и так предначертано судьбой.

И как это будет выглядеть? - Клайв вновь посмотрелся в зеркало.

Вот так! - Глория нарисовала на стекле пять перекрещивающихся линий.

Это что, звезда? - Клайв удивленно посмотрел на получившееся изображение. - Я так буду похож на коммуниста!

Дурак ты! - Глория громко засмеялась. - Это называется пентакль - магический символ мироздания. Появление такого знака на человек означает его избранность. Многие из власть предержащих поклоняются пентаклям, некоторые специально выжигают его на себе, но это только дань уважения, а уж проявление подобного символа на человеке... Это явление является из ряда вон выходящим, и я знаю только несколько имен, кто носил на себе похожие печати. Кстати печать — самое лучшее определение.

Кто они?

Их имена тебе ничего не скажут. К тому же, все они давно умерли, но именно эти люди, всегда оставаясь в тени, несли в мир нечто, что в конечном итоге приводило его к какому-то толчку, знаменовавшему собой целый ряд грандиозных изменений в жизни человечества.

Я больше не хочу мыться, вообще ничего не хочу! - Клайв накинул на себя недавно снятую рубашку. - Черт возьми, я, оказывается, даже не знаю, кто я такой! Бред!

Всему свое время, милый, и мы все узнаем, - Глория мягко погладила его по щеке. - Впрочем, долго ждать нам не придется.

Ладно, что ж делать — буду избранным! - Клайв усмехнулся. - Как считаешь, во сколько нам надо выезжать?

Глория задумалась :

Ну, раз речь шла про ночь, значит должна быть ночь. Поедем так, чтобы в полночь быть на месте.

Тогда нам нужны фонарики, - сказал Клайв. - Без них по ночному лесу, ну его нафиг, ходить. Что же я сразу то не подумал? Придется сейчас съездить, пока магазины работают.

Правильно, давай, - согласилась Глория. - А я пока своими делами позанимаюсь.

Клайв быстро оделся и чмокнув Глорию в подставленную щечку, вышел из номера. Он хотел обратиться к хозяину отеля и спросить, где поблизости можно купить фонарь, но на этот раз за стойкой в холле сидел обычный портье, совершенно не говорящий по английски. Поняв, что диалога не получается, Клайв вышел из отеля и оглядевшись, пошел по улице в направлении центра. Он не захотел воспользоваться машиной, потому что вокруг было предостаточно мелких лавочек, и он не сомневался, что вскоре найдет то, что ему нужно. Вскоре Берри уже стоял в небольшом хозяйственном магазинчике, продавец которого выложил перед ним целый набор разнообразных фонарей. Клайв выбрал два из них, которые показались ему наиболее пригодными для намеченных целей и купив несколько комплектов батарей, отправился назад. Проходя мимо портье, он с улыбкой показал на свои покупки, давая понять что именно искал, и что сам справился с этой задачей. Глорию он застал по-прежнему сидящей со своими книгами, и только, поскольку начинало темнеть, она зажгла перед собой несколько своих свечей, отдав им предпочтение перед обычным электрическим светом.