Путин. Замковый камень российской государственности - Страница 4

Огромные заводы, о которых Путин говорил на закрытых совещаниях, цивилизационный рывок, что должна была совершить Россия после десятилетий отставания, невозможны без духовного очищения и духовной мобилизации, ради чего и возводились алтари. Каждый алтарь, каждый храм, каждый молитвенник, каждый насельник монастыря или скита, обращающий свои молитвы к Господу, прокладывает этими молитвами коридоры сквозь земную тьму в фаворскую лазурь.

Строит каналы, по которым высшая благодать стекает с небес на землю, орошая земную жизнь: семьи и школы, заводы и гарнизоны, министерства и банки. Над каждым алтарём, каждым молитвенником поднимается столб невидимого света, рассекающего тьму.

Церковное строительство, предпринятое Путиным, является гигантской духовной индустрией, великим проектом, о котором не говорят политики и экономисты. Среди русских лесов и озёр, среди поруганных и обнищавших селений возникли дивные монастыри, красота которых сравнима с памятниками мировой архитектуры. Макарьевский монастырь на Волге под Нижним Новгородом, построенный по законам золотого сечения, прекрасен, как Парфенон. Толгский монастырь под Ярославлем с фресками Страшного суда не уступает по красоте произведениям итальянского ренессанса. А Кирилло-Белозёрский у студёных вологодских вод! А Ферапонтов, с божественными фресками Дионисия! А Тихвинский монастырь с его русской готикой! А великолепный Боголюбский с могучей лучезарной святостью! А Дивеево с его огромными храмами, которые парят, не касаясь земли! А Оптина пустынь, где дышит дух божественных старцев!

Монастыри, возведённые при Путине, — это духовные крепости, заслоняющие Россию от тьмы духовной, которой не дано пересечь границы, очерченные монастырскими стенами.

Незримый духовный покров, который сияет над каждым алтарём, над каждым церковным куполом, сильнее противоракетной обороны, подобен Покрову Богородицы — небесной заступницы России.

Алтари, где дышит живое Евангелие, привносят в порченое бытие, в оглохший и ослепший мир идею божественной справедливости. Той, которой так не хватает русскому государству и по сей день. Справедливости, без которой государство, его вожди и правители оказываются отсечёнными от божественных замыслов, от райских смыслов, ради которых и созданы русская цивилизация, русский народ и русский человек, выполняющий всем народом и каждой отдельной жизнью великую заповедь построения справедливого, по небесным чертежам, бытия.

Все перечисленные действия Путина лишены случайности, рефлекторности. Совершаются не на потребу минуты. Они носят стратегический характер, свидетельствуют о том, что Путин обладает стратегическим замыслом. Мысленно прочертил весь путь из точки А в точку Б: из точки распада и тьмы в точку цветения и победы.

Но этот план не мог сложиться в сознании одного человека, будь он непревзойдённым стратегом или неповторимым лидером. Такой план может быть только навеян. Дан человеку как откровение. Привнесён в его судьбу светотворящим духом, который выстраивает государство российское после очередного крушения, выбирает для этого строительства личность вождя и правителя.

Путин — человек с мистическим опытом. Его мучила и продолжает мучить тайна, которая сделала его, незаметного офицера спецслужб, правителем величайшего в мире государства. Поместила в самый центр грандиозной космической русской цивилизации. Почему дана ему эта власть? Почему ему выпали эти судьба и доля? Что и какой ценой надлежит ему совершить? Эти вопросы он задаёт себе постоянно. Именно эти вопросы он задаёт монахам, духовидцам и богооткровенным старцам, каким являлся Иоанн Крестьянкин, что подвизался в Псково-Печерском монастыре — дивной обители, напоминающей горку расписных пасхальных яиц, лежащих на фарфоровой белой тарелке. Путин бывал у старца, долго беседовал с ним. О чём? Это осталось тайной, которую унёс с собой старец, погребённый в глухой пещере.

Келейница Иоанна Крестьянкина говорила, что, когда Путин покинул старца, тот, оставаясь в келье, плакал. И нельзя было понять, что значили эти прозрачные обильные слёзы: скорбь или радость? Как нельзя понять, чего больше в русской судьбе: горемычных скорбей или ликующей радости.

Восемь лет кряду Путин провёл во власти. И за это время липкая лужа между трёх океанов, именуемая ельцинским национальным государством, затвердела, подморозилась, в ней появилась структура, появились все признаки, делающие антропомассу народом, а бесформенное социальное скопление — государством. Теперь, когда государство существовало, когда им можно было управлять, двигать им в потоках русского времени, оставалось начать развитие. Устремить Россию вперёд, преодолеть чудовищное отставание, перевести страну на новый цивилизационный уровень. Были необходимы новые заводы, новые научные и культурные школы, новая этика, определяющая отношения между собой человека и человека, человека и государства, мегамашины индустрии и природы.

За восьмилетку у Путина скопились деньги — гигантский объём нефтедолларов, который поставлял в казну «Газпром», этот имперский доильный аппарат, сквозь стальные соски которого двигались на Запад нефть и газ, а в казну — нефтедоллары.

Этому развитию не суждено было состояться. Истёк второй срок пребывания Путина во власти. Идти на третий срок и, продолжая оставаться в Кремле, пустить маховик развития, было невозможно. Этому препятствовала Конституция, принятая на крови мучеников девяносто третьего года. Деидеологизированная, детище демократов, она, тем не менее, оставалась столпом государства, пилить который было безумием. Патриоты, содействовавшие Путину в его государственных устремлениях, уповавшие на развитие, требовали от него остаться на третий срок, нарушив несовершенное конституционное уложение. Партия третьего срока воздействовала на Путина посулами, угрозами, предсказаниями катастроф.

Однако он не внял проповедникам из «партии третьего срока». Он сберёг Конституцию ценой ощутимых личных потерь и сберёг государство. Сокол русской истории, летящий в небе исторического русского времени, остановился, превратился в пустельгу, трепещущую на одном месте своими зыбкими крыльями. Часы русского времени встали. Кремлёвские куранты замерли. Был дан ход операции «Маска» — остроумной, рискованной, быстротечной, но единственно возможной.

Путин сложил с себя президентские полномочия и стал премьер-министром, отдал свою власть Медведеву. Преемнику, которого тщательно выбирал, проверял и исследовал, подвергал утончённым унизительным тестам, всматривался сквозь множество светофильтров. Так когда-то Березовский, Чубайс и Ельцин тестировали самого Путина. То тестирование оказалось неудачным.

Теперь такой же риск сопутствовал операции «Маска». Когда не избранный, а назначенный президент Медведев был только ширмой для властного Путина, был маской «домино» в мучительном и опасном карнавале. Где одни неторопливо надевали карнавальные маски, а другие их тут же сбрасывали. Карнавал продолжался четыре года, и это были самые опасные годы в истории новой России и в судьбе Владимира Путина.

Случился чудовищный, не предсказанный алхимиками и звездочётами Высшей школы экономики кризис. Кризис сметал остатки промышленности, хрупкие, наспех возведённые сооружения новой экономики и индустрии. Банковская система проваливалась в пропасть, и чтобы её спасти, Путин истратил весь запас сбережённых нефтедолларов, огромное, тщательно сберегаемое богатство, которое предназначалось для развития. Эти деньги одной своей частью ушли в песок кризиса, другой были разворованы банкирами и оказались за пределами России, а третьей спасли банковскую систему, весь экономический уклад. И Россия, пройдя сквозь мели и рифы кризиса, уцелела.

Случилась краткосрочная российско-грузинская война. Всё ещё слабая, измотанная кризисом Россия провела свою армию сквозь Рокский туннель и вырвалась в Закавказье. Русские самолёты подавили грузинскую ПВО, создаваемую усилиями натовских и израильских офицеров. Русские танки появились на окраине Тбилиси. Русские пограничники заняли позиции на границе между Грузией и Абхазией, Грузией и Южной Осетией. Это была первая авангардная имперская война новой России, война пятой империи. Россия вырвалась из геополитической ловушки, куда её затолкал Ельцин, пронзила Кавказский хребет и вышла на оперативный простор Закавказья.