Путешествие вверх (СИ) - Страница 17

— Хорошо, что мы проснулись так рано, — сказала она. — Сейчас все ещё спят. Никто даже не заметит, что мы уехали.

— В Олаиру? — вчера, вернувшись из поселка, Светлана рассказала им, что файа взяли в плен и Ярослава, старшего брата её парня. Судьба его была предрешена, и никто не смог бы изменить её, — кроме Дивной Пары. Вэру вовсе не хотелось встревать в это дело, — явно грозившее провалом их миссии, — но его грызла совесть, да и спорить с подругой, поддержавшей Светлану, он не решался.

— Да. Там сегодня будет сати. Мы можем взять коня Ведущего. Вчера Нау оформил для нас приглашение. Никто ничего не заподозрит, — туда многие поедут посмотреть.

— Ты уверена, что нам стоит ехать? — спросил Анмай. Он понимал, что провернуть дело по-тихому не выйдет, а для силовой операции их двоих слишком мало.

— Там трое мальчишек, — они умрут, если мы их не вытащим. Так что ехать надо. Неужели ты боишься? Нау говорит, что это в правилах Игры. Я ему верю.

— А он сам верит? Глядя на тебя, он извивался, как девчонка, стараясь понравиться! У Файау остались наши матрицы. Похоже, они не лежали без дела!

Хьютай усмехнулась.

— Помнишь, как он спрашивал нас о «наших братьях», а ты только помахивал ресницами?

Анмай кивнул. Вчера он хорошо познакомился с жителями Аромары, — они прибыли сюда, чтобы как-то смягчить жестокость Игры и рабства, но в остальном их интересы оставались интересами двенадцатилетних подростков, — удовольствия и приключения. Ничего, интересующего пару, они не знали, и даже не хотели знать. Когда он сказал об этом Хьютай, та фыркнула.

— Уж это точно! Нау девяносто лет, а его интересы застряли на уровне пятнадцатилетки! Думали ли создатели бессмертия о таких последствиях вечной юности? Кстати, что они делают с матрицами, когда те вырастают настолько, что перестают вмещаться в мозг? Интеллектронных машин у них здесь нет. Значит, их вывозят куда-то…

— Меня больше интересует, не растащат ли они наши вещи, пока мы будем путешествовать.

— Здесь хорошие замки.

— Это-то меня и беспокоит. А их любопытство? И вообще, ты уверена, что поступаешь правильно?

— Нет. Не уверена. Но никто, кроме нас, не спасет их. Неужели тебе их не жалко?

— И ты сможешь сама убивать файа? Ведь мы не сможем освободить мальчишек тихо, — нам почти наверняка придется вступить в бой.

Хьютай пожала плечами.

— Я сама убила одного человека, — за то, что он убил Найте. А вот сможешь ли убивать ты? Помнишь ту передачу из Кейсы, — это южнее, возле самой границы? Я видела глаза её жителей, — в них файский ум и звериная жестокость, — Хьютай сумрачно усмехнулась. — Я чувствую себя так, словно собралась в гости к волкам или тиграм. Брр! Но мне это нравится! Вставай!

Они вместе забрались под ледяной душ, чтобы окончательно проснуться, потом быстро поели. На шум из своей спаленки выбралась зевающая Светлана и присоединилась к ним. Узнав, что пара уезжает, она нахмурилась, — сидеть целый день одной в доме ей не хотелось, — но возражать, к удивлению Вэру, она всё же не стала: дисциплина была вколочена в неё крепко.

Пара оделась и быстро собрала всё свое немногочисленное имущество. Надевать силовые пояса они не стали, — те слишком бросались в глаза, и их пришлось оставить, заперев в пустом оружейном шкафчике. Они нацепили на запястья два серебряных браслета, — их тайную связь с «Укавэйрой», — и взяли оружие. Анмай повесил на пояс длинный боевой нож и сунул в набедренный карман универсальный излучатель. Хьютай перебросила через плечо свою неизменную сумку, — в ней лежал дезинтегратор и запасенные в дорогу бутерброды с ветчиной.

Они бесшумно вышли под яркие, догорающие звезды, словно нырнув во влажный предутренний воздух, такой холодный, что от дыхания вырывался пар. Заперев дверь, Анмай поёжился: под комбинезоном у него были лишь плавки. Хьютай тоже зябко поводила плечами в своих неизменных шортах и футболке. Но его подруга бестрепетно купалась в ледяной воде, так что дело тут было не в холоде. Она боялась, как и он.

— Ты сама этого хотела, — тихо сказал Анмай.

Хьютай кивнула. Иногда ей нравилось идти навстречу своему страху. Это не всегда кончалось хорошо, и Анмай на секунду задумался.

— Подожди. Файа не должны знать, что тут замешана «Укавэйра».

— Согласна. И?..

— Нам нужно отослать наших защитников и идти одним.

— Зачем?

— Нанеты невидимы, но любой, знающий, что нужно искать, легко их обнаружит. Я не знаю, как строго на Эрайа соблюдается технологическое эмбарго. Достаточно им только заподозрить, что мы связаны с «Укавэйрой»… — он не решился объяснить ей, что на самом деле боится иного. Ему не хотелось, чтобы «Укавэйра» вновь изменяла чужие души, превращая их в её — их — слуг.

— Понятно, не говори. Но согласится ли она?

— Сейчас проверим.

Он вдавил сегмент браслета. «Укавэйра» согласилась с его просьбой. — «Против своей воли, и только потому, что не могу ограничивать вашей, — пояснила она. — С этой минуты вы предоставлены сами себе. И, если с вами что-то случится…».

Анмай понял намёк. Она восстановит их копии, ничем не отличимые от них самих. А они — что ж. Если им придется умереть, — они умрут.

Он взглянул вверх. Утренний воздух был чист, ничто не дрогнуло в нём, когда «Укавэйра» выполнила их просьбу.

— Откуда нам знать, выполнила ли она её? — рассудительно заметила Хьютай. — И, в любом случае, «Товия» всегда будет следовать за нами на высоте десяти миль. Так что ничто не изменилось!

— Мы получили полную свободу, — она важнее, чем безопасность, или угроза разоблачения. А вмешательство в сознания файа могут отследить через матричную сеть.

— Это верно, но ты подумал, что с нами будет, если «Укавэйра» вообще бросит нас, — здесь или где-нибудь ещё? Ведь интересы восьми триллионов её разумов наверняка важнее ей интересов нас двоих!

Анмай улыбнулся. Сейчас они были почти беззащитны… но именно поэтому он ощутил себя только что родившимся в этом мире.

— Если мы станем угадывать ещё и намерения «Укавэйры», то вообще ничего не поймем. Пошли!

…Они мчались верхом на черном коне по пышнотравной степи. Слева, далеко, синело огромное озеро, справа, ещё дальше, вздымались заснеженные горы. Утреннее солнце, ещё висящее над горизонтом, било в глаза. Анмай, нагой, держался за поводья, подгоняя коня босыми пятками. Хьютай, тоже нагая, сидела сзади, держась за его талию. Земля летела им под ноги, а они смеялись, ошалев от скорости, простора и любви…

Какой-то частью сознания Анмай отметил, что прекрасное животное, на котором они ехали, не миновало внимания генных инженеров, — иначе оно не смогло бы мчаться так быстро с двумя рослыми файа на спине, без малейших признаков усталости.

— Анмай!

Он обернулся. Совсем рядом оказались огромные, широко раскрытые глаза подруги.

— За нами гроза!

Он перевёл взгляд. Позади полнеба скрыло нагромождение туч. Вверху они клубились снежной белизной, внизу зловеще темнели. В этой темноте бесшумно сверкали молнии. Анмай вновь пришпорил коня пятками. Теперь это была уже не поездка, а бегство, — они старались убежать от дождя, и эта затея казалась ему восхитительной. Хьютай встала за его спиной, крепко держась за его плечи и издавая радостно-дикие крики, но кончилось это тем, что они на всем скаку свалились, — к счастью, в глубокую, по колено, лужу, тоже заросшую мягкой травой, подняв тучу брызг и едва не захлебнувшись. Устрашающе-чёрные тучи уже нависли над ними, конь ускакал, — а они, забыв обо всём, любили друг друга на травяном берегу, задыхаясь в тучах несомой шквалом водяной пыли, и теплый ливень хлестал по их нагим телам…

А потом они полчаса ловили коня, — глупое животное везло все их пожитки, и одежду тоже. Вероятно, его пугал хохот, — всё это время они смеялись, как сумасшедшие, — но, в конце концов, старая добрая тактика загонной охоты, ловкость и быстрые ноги Хьютай одержали верх, — она сама смогла бы без труда загнать лошадь, мчась с ней наперегонки. Они едва дышали после беготни, и оставшася часть поездки прошла очень спокойно. А возле самой цели им всё же пришлось слезть с коня и одеться.