Путешествие на Запад. Том 3 - Страница 16

Но Великий Мудрец Сунь У-кун отразил удар своим посохом и продолжал примирительным тоном:

– Учитель! Зачем затевать драку? Дай мне набрать родниковой воды, и мы разойдемся подобру-поздорову.

– Вот еще чего захотел! Я тебе так всыплю, что своих не узнаешь! Выходи! Если устоишь против меня в трех схватках, то, так и быть, получишь воды. А нет, так я тебя всего изрублю на мелкие кусочки и хоть этим отомщу за своего племянника.

Тут Сунь У-кун вышел из себя и, ругая отшельника последними словами, крикнул:

– Ну, держись, негодяй, сейчас я с тобой разделаюсь, костей не соберешь. Гляди, какой у меня посох!

Отшельник замахнулся своим волшебным крючком, послушным всем его желаниям, и вот у Скита собора отшельников разгорелся бой. Что это был за бой!

Противники схватывались уже раз двадцать, и отшельник, наконец, почувствовал, что ему не одолеть Сунь У-куна. Тут наш Великий Мудрец еще больше распалился и стал еще ожесточеннее бить отшельника посохом. Удары сыпались градом. Наконец отшельник обессилел и, волоча за собою волшебный крючок, бросился бежать.

Сунь У-кун не стал его преследовать, а устремился в пещеру, чтобы добыть чудодейственной воды. Однако оказалось, что вход в пещеру наглухо закрыт. Великий Мудрец не растерялся: держа в руках патру, он напряг все силы, ударом ноги вышиб дверь и вошел внутрь пещеры. Каково же было его изумление, когда он увидел отшельника, притаившегося за решёткой у самого родника. Сунь У-кун окликнул его и замахнулся посохом, но отшельник успел отскочить и скрылся в глубине пещеры. Сунь У-кун нашел бадью и собрался было спустить ее вниз, чтобы зачерпнуть воды, но в этот миг перед ним опять появился отшельник, который взмахнул своим крючком, зацепил Сунь У-куна за ногу и бросил его наземь. Сунь У-кун ушиб челюсть, однако, превозмогая боль, приподнялся с земли и нацелился в отшельника посохом, но промахнулся. Тот успел отскочить в сторону и, потрясая своим крючком, воскликнул:

– Посмотрим, удастся ли тебе зачерпнуть воды!

– Подойди, подойди, – крикнул Сунь У-кун. – Я тебя, негодяя, забью до смерти!

Но отшельник и не думал подходить, он только старался всячески помешать Сунь У-куну набрать воды из родника. Великий Мудрец, не сводя глаз с противника, держал посох наготове, а свободной правой рукой пытался спустить бадью вниз. Отшельник уже в который раз пускал в ход свой крючок. Сунь У-кун увидел, что одной рукой ему не справиться. Отшельник ловким ударом крючка опять зацепил его за ногу и протащил по земле, причем бадья и веревка сорвались с ворота и упали в родник.

Поднимаясь с земли, Сунь У-кун стал еще больше браниться:

– Вот негодяй! Мерзавец!

Вращая посох обеими руками, он стал наносить удары куда попало. Но отшельник успел скрыться и не показывался. Сунь У-кун опять собрался было доставать воду, но бадья уже утонула, и он не знал, как быть. К тому же он опасался, что отшельник опять появится и начнет ловить его своим крючком.

– Придется сходить за подмогой, – решил Сунь У-кун.

Он выбежал из пещеры и вскочил на облако, которое быстро доставило его к околице того селения, где остался Танский монах с Чжу Ба-цзе и Ша-сэном.

– Ша-сэн! – громко позвал Сунь У-кун.

Между тем Танский монах стонал от нестерпимой боли, Чжу Ба-цзе тоже мучился. Услышав голос Сунь У-куна, они обрадовались.

– Ша-сэн! Ша-сэн! Выходи скорей! Сунь У-кун вернулся! – кричали они.

Ша-сэн поспешно побежал к околице навстречу Сунь У-куну.

– Ну как, братец? Достал чудодейственной воды?

Сунь У-кун, не отвечая ему, пошел к Танскому монаху и рассказал ему все, что было. Танский монах выслушал, и слезы потекли у него из глаз.

– Братья мои! – проговорил он сквозь слезы, – что же будет?

– Я решил взять с собой Ша-сэна, – сказал Сунь У-кун. – Пока я буду драться с этим негодяем, Ша-сэн сможет набрать воды и доставить ее сюда.

– Если вы покинете нас, больных, – проговорил Танский монах, – кто будет ухаживать за нами, кто защитит нас?

Хозяйка, находившаяся тут же, сказала:

– Почтенный архат, праведный последователь Будды! Ты не беспокойся. Тебе твои ученики не понадобятся: я позабочусь о вас обоих. Как только ты появился у нас, мы сразу же прониклись чувством любви к тебе. А когда увидели, что твой ученик обладает способностью летать на облаках, поняли, что ты настоящий бодисатва. Уверяю тебя, что здесь никто не посмеет причинить ни тебе, ни твоим ученикам никакого зла.

Тут Сунь У-кун не сдержался и фыркнул:

– Разве бабы могут кого-нибудь обидеть?

Женщина еще приветливее улыбнулась и проговорила:

– А вам все же повезло, что вы ко мне пришли! Если бы попали в соседний дом, вам бы несдобровать!

Чжу Ба-цзе, превозмогая боль, переспросил ее:

– Несдобровать? Что это значит?

– В нашем доме, – отвечала женщина, – наберется пять едоков, но все они уже в летах, пожилые. Мы уже не помышляем о тех усладах, которые совершаются при легком ветерке и сиянии луны. Вот почему никто из нас не станет посягать на вас. Но если бы вы остановились в соседнем доме, где живет много женщин самых различных возрастов, я уверена, что ни одна из тех, что помоложе, не оставила бы вас в покое! А в случае отказа с вашей стороны, вам стали бы мстить и погубили бы вас, содрали бы с вас мясо, а из вашей кожи сделали бы себе ладанки для благовоний.

– Меня бы они не тронули, – сказал Чжу Ба-цзе. – У иных кожа, может, и годится для ароматических ладанок, а ведь я из породы свиней, – как ни счищай кожу, от сала все равно будет пахнуть.

Сунь У-кун стал подсмеиваться над ним.

– А ты не хвастайся, – сказал он, – не трать зря силы. Побереги их до родов.

Женщина вмешалась в их разговор и сказала решительным тоном: