Путешественница. Книга 1. Лабиринты судьбы - Страница 21

Он постарался придать сказанному шутливый тон, и сестра удивленно подняла на него глаза.

– Матерь Божья, – прошептала она. – Ты что же, хочешь, чтобы тебя кто-нибудь выдал?

– Вроде того. – Еще сидя в пещере на холме, он это придумал, но все это время план казался неосуществимым. – Наверное, самый подходящий человек для этого – Джо Фрэзер.

Дженни коснулась рта кулаком. Она думала быстро и сразу поняла, в чем заключен план брата, что в себя включает и что из него следует.

– Джейми, – шепнула она, – это ужасно рискованно, даже если тебя сразу не вздернут. Не говоря уже о том, что тебя вполне могут убить под арестом, чтобы ты не дожил до суда.

Он безнадежно опустил плечи.

– Боже мой, – ответил он, – ты думаешь, Дженни, меня это волнует?

Сестра надолго замолчала.

– Нет, не думаю, – наконец произнесла она. – И не могу сказать, что тебя виню. – Она помолчала, чтобы справиться с дрожью в голосе. – Но это меня беспокоит. – Она осторожно пригладила непослушные кудри на его затылке. – Ты, пожалуйста, уж позаботься о себе, глупый братец!

Решетку для воздуха над головами на миг закрыла чья-то тень, послышались чьи-то легкие шаги. Должно быть, это прошла из кухни в кладовку служанка. Мутный свет вновь возник, и Джейми увидел лицо сестры.

– Хорошо, – прошептал он, прервав молчание. – Я попробую.

На приготовления ушло около двух месяцев, и известие поступило уже в разгар весны.

Вечером Джейми сидел у входа в свое убежище на любимом камне и наблюдал, как на небе появляются звезды. Даже после Каллодена, в самое тяжелое время, он таким образом обретал редкие минуты покоя. Свет дня мерк, предметы вокруг, казалось, чуть светились изнутри, и их силуэты идеально четко проявлялись на фоне неба или земли. В этот момент, например, взгляду Джейми предстал мотылек. В дневном свете он был невидим, а в сумерках выделялся на стволе большого дерева треугольным следом тени темнее фона. Мгновение – и мотылек поднимется в воздух.

Джейми перевел взгляд на долину, пытаясь увидеть ее всю, вплоть до темных сосен, высившихся на вершине далекой скалы. Потом поднял глаза к звездам. Орион, величественно уходящий за горизонт. Еле заметные в ночном небе Плеяды. Как прекрасно любоваться звездами! Ведь теперь он если их и сможет увидеть, то лишь через тюремную решетку. Он подумал о мощных стенах, казематах и замках и вспомнил Форт-Уильям, тюрьму Уэнтуорт, Бастилию. Каменные стены в четыре фута толщиной, полностью преграждавшие путь свету и воздуху. Грязь, смрад, голод, неволя…

Прогоняя такие мысли, Джейми передернул плечами. Он сам выбрал свою дорогу и считал выбор вполне подходящим, однако все равно искал на небе созвездие Тельца. Не самое красивое, но зато его. Джейми знал, что рожденные под этим знаком, как и положено быкам, сильны и упрямы, и полагал, что ему достанет сил, чтобы исполнить замысел.

Среди вечерних шорохов раздался резкий высокий свист, походивший на голос кроншнепа, летящего к гнезду. Однако Джейми сразу опознал сигнал: к нему шел кто-то свой.

К лазу поднялась Мэри Макнаб, лаллиброхская кухарка, пошедшая в услужение, став вдовой. Как правило, пищу и известия приносили ее сын Рэбби или Фергюс, но уже несколько раз Мэри являлась сама.

Она выставила корзину, наполненную неожиданными лакомствами: холодным жарким из куропатки, несколькими молодыми луковицами, свежим хлебом, горстью ранней вишни и флягой эля. Джейми тщательно изучил содержимое корзины, грустно улыбнулся и спросил Мэри Макнаб, подняв на нее взгляд:

– Прощальный пир?

Кухарка молча кивнула. Беды и печали покрыли сединой темные волосы этой маленькой женщины, лицо наградили морщинами, но ее глаза были по-прежнему живыми и добрыми, а губы, как и раньше, изящными и сочными.

Джейми осознал, что пялится на ее рот, и быстро отвел глаза.

– Боже, я сдвинуться от обжорства не смогу. И пирог к тому же! Где они это все достали?

Мэри Макнаб, молча пожав плечами (очевидно, не отличавшаяся разговорчивостью), забрала корзину и стала выкладывать принесенную провизию на деревянную доску, положенную на камни на манер стола. Она накрыла на двоих; это было обычное дело, так как, появляясь в пещере с корзиной, она, как правило, ужинала вместе Джейми, а заодно рассказывала новости. Однако он удивился, что ни сестра, ни мальчики не пришли разделить с ним последний ужин перед тем, как он покинет Лаллиброх. Что это значит, может, нагрянули нежданные гости, и хозяева не смогли уйти?

Он вежливо указал жестом, чтобы она села первой, прежде чем занять свое место, скрестив ноги на твердой земле.

– Вы говорили с Джо Фрэзером? Где же он? – спросил Джейми, взявшись за холодную куропатку.

Она поведала ему детали задуманного: до рассвета к пещере приведут коня и он выедет из узкой долины через перевал, потом повернет, пересечет каменистые подножия холмов и снова спустится в долину со стороны речушки Фиссихант, как будто возвращается домой. Англичане встретят его где-то между Страй и Искдейлом, скорее всего, у Мидмаэйнс: это подходящее место для засады, потому что там узкая горная долина круто поднимается с обеих сторон, а у речушки находится лесистый участок, где могут укрыться несколько человек.

После трапезы Мэри аккуратно сложила в корзину остатки еды, чтобы Джейми мог позавтракать, перед тем как покинет на рассвете пещеру, но, вопреки ожиданиям Джейми, не ушла. Она порылась в расщелине, где он хранил свои постельные принадлежности, расстелила их на земле, откинула одеяла и опустилась на колени рядом с тюфяком.

Джейми прислонился спиной к стене пещеры и сложил руки на груди. Сердито глядя на темные, гладко причесанные волосы Мэри, он с раздражением спросил:

– Это еще что такое? Чья это идея – твоя или моей сестры?

– Разве это важно? – спокойно спросила Мэри.

Он покачал головой и наклонился, чтобы поднять женщину на ноги.

– Ты права, это не важно, потому что ничего подобного не произойдет. Я благодарен тебе за готовность, но…

Она прервала его поцелуем. Губы были такими же, как и казались: нежными и мягкими. Однако Джейми крепко схватил ее за руки и резко отстранился.

– Нет! Так делать дурно, неверно, я не хочу так поступать.

Одновременно с этим он в ужасе осознал, что его тело противоречит сказанному, и испытал еще больший стыд от того, что ветхие тонкие штаны прекрасно открывали масштаб этого противоречия, что мог лицезреть любой желающий.

По улыбке, украсившей пухлые губы Мэри, легко было понять, что она-то посмотреть пожелала. Джейми развернул ее к выходу и легко подтолкнул. Она отошла на шаг и принялась расстегивать крючки на юбке.

– Не делай так! – закричал Джейми.

– А как вы собираетесь меня остановить? – спросила она, вышла из юбки и аккуратно сложила ее на единственной табуретке.

Тонкие пальцы поднялись к кружевам корсажа.

– Если ты не уйдешь, то уйду я, – заявил Джейми и, отвернувшись, отправился к выходу.

– Милорд, – окликнула его она.

Он остановился, но по-прежнему стоял к Мэри спиной.

– Не следует меня так называть.

– Лаллиброх ваш, – возразила она. – И будет вашим, пока вы живы. Коли вы его лэрд, я буду говорить так.

– Он не мой. Титул и имение принадлежат маленькому Джейми.

– Все мы понимаем, кто маленький Джейми, а кто вы, – решительно сказала служанка. – И уж поверьте, не ваша сестра попросила меня поступить так, как я собираюсь. Обернитесь.

Он медленно повернулся. Мэри, босая, с распущенными волосами, стояла перед ним в одной рубашке. Как все обитатели усадьбы, за последнее время она исхудала, но ее грудь, с сосками, ясно видными через тонкую ткань, была куда больше, чем он думал. Рубашка была изношенной, местами на плечах почти прозрачной, а подол у нее истрепался (впрочем, такова была и вся остальная одежда).

Джейми закрыл глаза, почувствовал легкое касание к руке и велел себе стоять неподвижно.

– Я отлично понимаю, о чем вы думаете, – сказала Мэри. – Потому что видела вашу леди и знаю, как это было между вами. Со мной такого никогда не случалось, – добавила она тише, – ни с одним из двоих мужчин, с которыми я жила. Однако я знаю, что такое подлинная любовь, и даже в мыслях не имею пробудить в вас чувство, что вы ее предали.