Путь золота и киновари. Даосские практики в исследованиях и переводах - Страница 8
Далее Женщина Юй рассказывает Наньбо Цзы-кую о линии преемственности своего оккультного, то есть сокровенного, знания. Приведенная линия очень характерна для традиций эзотерического характера. Если в конце этой линии находятся люди, то в ее начале – высшие сущности, прежденебесные ипостаси самого Дао – Сокровенный Мрак, Безбрежная Даль, Безначальное. В качестве аналогий можно указать на тантрические линии посвящений, восходящие к абсолютно пробужденному сознанию, олицетворенному в образе Будды Ваджрасаттвы (Алмазносущного) или иных тантрических Будд – йидамов. Слово каббала, которым обозначается еврейский эзотеризм, также означает ‘передача’, ‘линия преемственности’, ‘традиция’.
С другой стороны, можно отметить, что движение к истоку линии преемственности как бы совпадает с движением сознания адепта от эмпирического уровня развертывания к онтологически первому, сверхвещественному, метафизическому, тождественному по своей сути и источнику самого сознания.
Каким бы странным это ни казалось, но данная линия преемственности является и образом исторического развития даосизма, ибо свидетельствует о долгом пути становления (или предыстории) даосских практик, обретших ко времени написания раннего пласта «Чжуан-цзы» (так называемых «внутренних глав», нэй пянь, то есть первых семи разделов памятника; рубеж IV–III вв. до н. э.) вполне зрелые формы. И если классические мировоззренческие («философские») даосские тексты в силу специфики своего предмета содержат или отрывочную, или завуалированную информацию психопрактического характера, позволяющую тем не менее сделать вполне определенный вывод о древности даосских методов трансформирования сознания, то мавандуйские тексты содержат вполне отчетливую и недвусмысленную информацию о даосских искусствах. Именно поэтому они и не были известны ученым как на Западе, так и в самом Китае вплоть до случайной находки чуских погребений: в отличие от «философских» текстов, предназначенных для интеллектуальной элиты той эпохи, мавандуйские тексты представляют собой запись собственно эзотерической информации, передававшейся от учителя к ученику в ритуале посвящения, когда клятва хранить тайну скреплялась кровью жертвенного животного, как это имело место, по словам алхимика Гэ Хуна, даже в IV в. н. э., то есть спустя шесть или семь столетий после написания сочинений из Чанша – Мавандуя. Но прошли тысячелетия, и тайное стало явным, и теперь мы знаем, что такие даосские практики, как гимнастика даоинь, дыхательные упражнения регуляции ци, даосская сексуальная практика, а также и сама вера в обретение состояния бессмертного-сяня уходят корнями в глубокую и седую древность, а вовсе не появились «из ничего» на рубеже нашей эры или даже того позднее. К рассмотрению этих практик мы теперь и обратимся.
Гимнастика даоинь
Среди мавандуйских памятников есть один, представляющий собой рисунки на шелке, сопровождаемые небольшими текстами. Это шелковое полотно называется «Даоинь ту», то есть «Схема [поз] гимнастики даоинь» и имеет самое непосредственное отношение к даосским практикам; точнее, одному их виду оно и посвящено.
Само слово даоинь (‘вести и тянуть’) впервые употребляется в пятнадцатой главе такого классического философского текста даосизма, как «Чжуан-цзы». Однако в «Чжуан-цзы» о даоинь говорится с некоторой иронией – «Чжуан-цзы» не одобряет людей, которые вытягивают и сгибают ноги, словно птицы в полете или как медведи, карабкающиеся на дерево ради достижения долголетия Пэн-цзу (китайский Мафусаил, проживший 800 лет). Для философа простое долголетие без обретения духовного совершенства и единения с Дао – цель, явно недостойная внимания, а посему он и отдает предпочтение таким практикам, как глубокая медитация – «сидение в забвении» (цзо ван). Тем не менее и во времена «Чжуан-цзы», и много позднее даосы практиковали даоинь, хотя и считали эту гимнастику методом второстепенным и вспомогательным.
«Схема даоинь» – это сорок четыре цветных рисунка на шелке, представляющих собой последовательные изображения гимнастических поз, некоторые рисунки снабжены комментариями относительно терапевтической ценности выполняемых упражнений. В чем же заключается цель даоинь?
Она связана все с тем же представлением о циркуляции ци в теле и пониманием болезни как следствия нарушения этой циркуляции. Упражнения даоинь и призваны устранить все заторы на пути ци и восстановить его правильное движение и беспрепятственную циркуляцию. Как правило, упражнения даоинь сопровождаются также дыхательными упражнениями, повышающими эффективность движений. С этой функцией даосской гимнастики связано и ее название: практикуя даоинь, даос выводит и вытягивает из тела все, что его загрязняет, мешая нормальному течению потоков ци.
Специфической чертой даоинь является активное использование в нем движений и поз, позаимствованных из животного мира. Это связано с представлением о необычных способностях и качествах различных животных и особенно – с их мнимым или действительным долголетием (черепахи, аисты). Самыми знаменитыми, конечно, стали у цинь си – ‘Игры пяти зверей’ – комплексы упражнений, связанные с именем великого китайского медика Хуа То (II–III вв. н. э.).
Из схемы поз [гимнастики] даоинь
Вот что по этому поводу говорил своему ученику У Пу сам Хуа То (в соответствии с текстом его официальной биографии из двадцать девятой главы «Трактата по истории Троецарствия» – «Сань го чжи»):
Тело требует определенного количества двигательной активности. Эта активность нужна, чтобы соблюсти правильный баланс между правым и левым, она помогает перераспределить и усвоить различные типы ци, усвояемые из пищи; более того, она способствует правильной циркуляции крови и препятствует возникновению болезней.
Человеческое тело подобно дверной петле, никогда не знающей покоя. Вот почему даосы практикуют гимнастические упражнения. Они подражают движениям медведя, который висит на дереве вниз головой, или сове, которая постоянно поворачивает голову то в одну сторону, то в другую. Они то сгибаются, то разгибаются в талии и приводят в движение все сочленения и мышцы своего тела, чтобы избежать старения.
Я сам разработал комплекс таких упражнений, который я назвал «Игры пяти зверей». Эти пять зверей суть тигр, олень, медведь, обезьяна и птица. Практика этого метода способствует исцелению от болезней и улучшению функционирования малых членов тела. Какая бы патология ни обнаружилась, следует практиковать подражание движениям одного из зверей и нужно выполнять упражнение, пока не появится пот. Если потовыделение слишком обильное, нужно присыпать поврежденную часть тела порошком. Через некоторое время тело станет легче, ловчее и снова вернется нормальный аппетит.
Несколько позднее великий алхимик Гэ Хун написал:
Тот, кто умеет двигаться вперед, как дракон, и вести за собой, как тигр, ходить медвежьей походкой и дышать, словно черепаха, подражать полету ласточки и умеет извиваться, как змея, и вытягиваться, как птица в полете, тот, кто регулярно поднимает голову горе и опускает долу, – тот, кто умеет все это, не допусти, чтобы красно-желтое излучение покинуло «пещерный покой» («Баопу-цзы нэй пянь», гл. 15).[7]
Один из классических китайских трактатов по медицине – «Простые вопросы по Канону Желтого Императора о внутреннем» («Хуан-ди нэй цзин су вэнь»), основная часть которого относится к I в. до н. э., также упоминает о даоинь:
Люди, живущие в центральной области страны, страдают от внезапных переходов от ци жары к ци холода. В таком случае желательно принимать такие меры, как выполнение даоинь и занятия массажем (гл. 4, 12).