Путь желания - Страница 40

Тот год, на протяжении которого я отдыхал от воскресных богослужений, я посвятил изучению псалмов. Я не пытался постичь их разумом, но молился с их помощью от всего сердца. И эти молитвы позволили моей душе обрести собственный голос, которым я кричал от боли и тоски и пел от радости. Но самое поразительное заключается в том, что псалмопевец — о чем бы он ни говорил — почти всегда заканчивает свое обращение словами хвалы Богу.

И это не случайно. К этому нас должен привести путь желания. Наиболее часто цитируемая фраза Августина звучит так: «Наши сердца могут найти отдохновение лишь в Тебе». Эти слова имеют непосредственное отношение к желанию. Наша единственная надежда на отдых от непрерывного потока желаний заключена в Боге, так мы соединяемся с Ним. Об этом молился Фома Кемпийский: «О верная душа, подготовь свое сердце к встрече с Женихом». Он продолжал так:

Полное единение, конечно, еще впереди. А сейчас, вознося хвалу Богу, мы готовимся к свадебному торжеству.

Если ехать с юга, то единственный путь к долине Ламар на северо-востоке Йеллоустонского национального парка проходит по перевалу Данрейвен. Он представляет собой узкую, извилистую дорогу, которая петляет по склонам горы Уошберн и вот уже несколько лет сильно нуждается в ремонте. Но все же мне удавалось проехать по ней. Через три месяца после смерти Брента я решил совершить нечто вроде паломничества в Йеллоустонский национальный парк. Именно здесь прошло наше последнее совместное путешествие, мы наслаждались рыбалкой и красотами долины Ламар с ее знаменитыми волками и медведями.

Я вернулся туда снова под предлогом того, чтобы вывезти свою семью на каникулы, но знал, что для этой поездки есть более глубокая причина. Я отправился в паломничество, о котором ничего не знали мои близкие, стремясь к цели, которую сам осознавал лишь отчасти. По пустынным скоростным дорогам Вайоминга, через горную цепь Абсарокас, через долину Джексон, вдоль реки Снейк, я мчался, ведомый каким-то внутренним зовом. Мы с моей семьей увидели и открыли для себя много интересного на этом пути. Но наконец подъехали к истинной цели нашего путешествия — дороге через перевал Данрейвен. Он оказался закрыт.

Оранжево-белые заграждения возникли у нас на пути как чудовища из кошмарных снов. ДОРОГА ЗАКРЫТА. Проезда нет. Оказалось, что работники парка утром того же дня, никого не предупреждая, решили закрыть дорогу на ремонт до конца летнего сезона. Здесь мое путешествие должно было бы оборваться. Я стоял на перекрестке, тупо уставившись на заграждения, мотор работал вхолостую, позади меня выстроилась целая очередь из машин. И тут в своем отчаявшемся сердце я услышал голос Божий: «Твой путь проходит по другой дороге. Тебе надо отпустить все, что произошло». Я знал, что спорить бесполезно. Я даже не пытался вступить в борьбу.

Я уже знал, к чему приводят попытки прорваться через Его барьеры. Помните мою «партию в шахматы»? За последние годы я сильно ослабил свою хватку, и теперь, как я понял, это был призыв ослабить ее еще больше. Дейвид Уилкокс хорошо сказал об этом в своем стихотворении Slipping Through My Fist:

Я понял одно: мы должны уметь отпускать. Чем ближе мы подойдем к тайне на нашем пути, тем больше отдыха нам будет дано. Жизнь христианина полна парадоксов (хотя вы уже должны были это понять). Послушайте, как Павел описывает то, что он пережил на этом пути: «…нас огорчают, а мы всегда радуемся; мы нищи, но многих обогащаем; мы ничего не имеем, но всем обладаем» (2 Кор. 6:10). Это очень правильные слова. Если мы останемся открытыми для печали, мы сможем узнать и радость. Почему-то именно лишаясь чего-то, мы обогащаем других. И если мы захотим что-то отпустить, мы обнаружим нечто поразительное — все будет принадлежать нам. Именно поэтому, когда мы что-то приобретаем, нам грозит опасность, которой должно остерегаться живое сердце. Тем, кого перестала заботить судьба своего сердца, эта опасность не грозит. Но как только мы поймем, чего хотим, мы узнаем радость освобождения.

В церкви существует распространенное убеждение, что если ты становишься христианином, то все твои желания каким-то образом удовлетворяются.

И, как поется в одной песенке, исполняемой в летних детских лагерях, ты «совершенно, определенно, полностью счастлив день-деньской». Полная чушь! Блаженный Августин подчеркивал: «Вся жизнь доброго христианина — это святое стремление. К тому, чего вы так страстно желаете, хотя и не можете увидеть». Поэтому «давайте будем желать, потому что наши желания должны исполниться… Наша жизнь и состоит в том, чтобы пройти испытание жаждой». Тут сокрыта еще одна тайна. Если мы испытываем жажду, это значит, что где-то на нашем пути мы сможем утолить ее. Хотя нужно помнить, что быть довольным и утолить жажду — это разные вещи.

Павел сказал, что «научился быть довольным» (Флп. 4:11), и многие христиане решили, что с этого момента ему стала неведома жажда души. Но чуть выше, в том же послании, апостол говорит, что не почитает себя «достигшим» или «усовершившимся». Совсем напротив. Он пишет о себе, что стремится к цели, «простираясь вперед» (Флп. 3:12–14). Эти слова не похожи на слова человека, который больше ничего не жаждет, так как уже чего-то достиг. Это слова человека, которого побуждает к жизненному поиску его желание.

Удовлетворенность — это не свобода от желания, это свобода желания. Быть довольным — это не значит притворяться, что все складывается так, как вам того хотелось, это не значит вести себя так, как будто вам ничего не хочется. Это значит больше не оставаться во власти своих желаний.

На этом отрезке пути желания мы должны сделать выбор из трех возможных вариантов: 1) оставаться живыми и томиться жаждой; 2) стать духовно мертвыми; 3) стать зависимыми. Других вариантов нет. Большинство людей в мире живет в зависимости; большинство людей в церкви выбирает духовную смерть. Христианин призван прожить жизнь в святом стремлении. Мы же не хотим останавливаться на этом. Э. Тозер убежден, что «есть в человеческом сердце крепкий жилистый корень падшей жизни, чья природа состоит в том, чтобы обладать чем-то, обладать постоянно». А почему мы стремимся к обладанию? Потому что мы не хотим жить с жаждой, полагаясь каждый день на благость Божью. Жить с жаждой — это значит жить с болью. Любая зависимость возникает из-за стремления избежать боли. Как можно удовлетворить ненасытное желание? Лишь втянувшись в бесконечную погоню, которая будет уводить нас все дальше и дальше от дома.