Путь шута - Страница 108

— Зачем же он тогда вообще завязывался с Хаддаром? Шуму было бы меньше.

Он вспомнил гнусавый голос эмиссара, шуршание крыс за мешками с опилками, затхлый воздух подвала… и даже вздрогнул от омерзения. Значит, гнусавый арестован? Что ж, хотя бы одна хорошая новость…

— Не все так просто, Арди. — Монтойя покусал губу. — Мы предполагаем, что идея с «ящиком» изначально принадлежала как раз Хаддару. Скандербег каким-то образом прознал об этом и перехватил курьера. Не без твоей помощи, кстати… А когда «ящик Пандоры» попал к нему в руки, решил, что с такими козырями можно поиграть в большую игру. Если бы не вы с доктором, кто знает, чем закончилась бы эта история…

Хачкай задумчиво высосал сладкую мякоть хурмы через прогрызенную в ее оранжевой кожуре дырку.

— Что ж вы тогда не перехватили Скандербега по пути? Почему позволили ему добраться до акведука?

— Не успели, — честно признался Луис. — Мы и так чуть было не опоздали из-за вмешательства Фаулера. К тому же было подозрение, что он держит «ящик» включенным в цепь «мертвая рука», а рисковать жизнями сотен тысяч людей никто, разумеется, не хотел.

— Что такое цепь «мертвая рука»? — немедленно заинтересовался Ардиан.

— Это способ, который очень любят террористы. Человек соединяет себя с пусковым механизмом взрывного устройства короткой связкой. Стоит ему, к примеру, опустить руку — и все, бомба взорвется. Страховка от пули снайпера. Кстати, так оно и оказалось впоследствии — только в качестве связки Скандербег использовал свой сетевой имплант. Если бы с ним что-то случилось, «ящик Пандоры» раскрылся бы автоматически.

Миллионы нанороботов попали бы в акведук, а из него — в квартиры всех жителей Тираны…

Монтойя выразительно пошевелил пальцами, словно собираясь напугать Ардиана.

— Поэтому нам пришлось избрать другой способ. Благодаря твоей информации мы уже примерно представляли себе, как работает «ящик» — точнее, знали, что он управляется компьютером. Чтобы блокировать «ящик», нужно было отключить компьютер. Для этого мы использовали электромагнитную пушку. Дали направленный импульс и сожгли всю электронику в радиусе километра.

— Ничего себе, — протянул Ардиан. — Это как при взрыве атомной бомбы, что ли?

— Вроде того. Только электромагнитная пушка стреляет совершенно бесшумно, поэтому Скандербег сразу не догадался, что произошло. А когда сообразил, было уже поздно. Чип в его смартгане вышел из строя так же, как и сетевой имплант в ухе.

«Вот почему я сумел убить Скандербега, — подумал Ардиан. — Лопнувшие лампочки… погасший экран лэптопа… и сгоревшая микросхема в пистолете…»

— Жаль, конечно, что ты застрелил подонка, — продолжал Монтойя. — Я бы предпочел взять его живым. Но, с другой стороны, я тебя хорошо понимаю. Ты мстил за отца, за брата… Да, кстати, с мамой твоей все в порядке, бойцов, которых послал за ней Скандербег, перехватили мои люди. Сейчас она временно живет на нашей базе в Дурресе. На всякий случай — вдруг в Тирану вернется кто-то из приспешников твоего бывшего босса. Вообще-то вряд ли, все они сейчас на юге, но знаешь, береженого бог бережет…

— Спасибо тебе, Луис. — Хачкай проглотил застрявший в горле комок. — А можно мне ее увидеть?

Капитан прикусил губу. Не глядя взял из корзинки кисточку винограда, принялся сосредоточенно жевать.

— Что? Нельзя? — забеспокоился Ардиан. — С ней что-то случилось?

— Нет-нет, я же говорю, все в порядке… дело не в ней. Помнишь, я говорил тебе, что после того, как мы покончим со Скандербегом, тебе придется вернуться в тюрьму?

— Ну да, ты еще говорил, что это вроде как понарошку и ненадолго…

Монтойя решительно помотал головой.

— Нет, Арди. Такого я не говорил. Если хочешь, могу дать тебе прослушать запись той нашей беседы. Суть в том, что по закону ты считаешься преступником. На тебе висит несколько трупов плюс побег из тюремного госпиталя. Я обещал тебе помочь выбраться из того дерьма, в которое ты сам себя загнал, и от этих слов я не отказываюсь. Но это не значит, что ты выйдешь на свободу немедленно.

Ардиан приподнялся на локтях. В голове тут же запульсировал раскаленный шар.

— Я попаду за решетку? После всего, что я для вас сделал?

— Успокойся, Арди. В тюрьме ты проведешь неделю, от силы две. Потом тебя переведут в другое место. Обещаю.

— И что это за «другое место»? Может, не будешь так темнить?

— Лагерь для нелегальных иммигрантов, — глядя в сторону, признался Монтойя. — В Северной Африке. Поскольку ты мусульманин, этот лагерь тебе вполне подойдет.

— Да говорю же тебе, Луис, я не мусульманин! В мечеть не хожу, Коран не знаю, в Аллаха не верю… Я такой же мусульманин, как и ты!

— Ты же сам только что сказал, что ваша семья считалась мусульманской. Пойми, это не имеет никакого значения — тебя никто не станет экзаменовать на знание сур и хадисов, не заставит совершать намаз. Просто нам нужна какая-то законная лазейка, которая позволит вытащить тебя из страны. Здесь сигурими рано или поздно до тебя доберется…

Капитан замолчал. Ардиан опустил глаза и стал рассматривать одеяло. Чисто выглаженный, накрахмаленный пододеяльник, только-только из прачечной. Вся палата была чистенькой, свежей, стерильно-белой.

— Я тебя вытащу, Арди, — тихо проговорил Монтойя. — Обещаю тебе. Может быть, не сразу. Но не смей думать, что тебя предали. Это не так…

— Ладно, проехали, — по-прежнему разглядывая одеяло, буркнул Ардиан. — А что будет с Мирой?

— За нее не волнуйся. Все думают, что она мертва.

Хачкай вздрогнул и посмотрел наконец на капитана.

Монтойя улыбался.

— Нам удалось убедить следователей сигурими, что ты убил Шараби и взял Джеляльчи в заложницы. А потом, когда вас брали люди Фаулера, ты успел ее застрелить.

— И они поверили? Тогда почему вы не сказали, что и меня убили при задержании?

Луис вздохнул и взял из корзинки спелую грушу. Посмотрел на нее, снова вздохнул и положил обратно.

— Поверь, если бы это было возможно, мы бы это сделали. А в подробности тебе лучше не вникать. Главное — твоя драгоценная Джеляльчи жива и здорова, правда, ей тоже временно придется уехать из Албании. Но она, думаю, будет не против.

— А с ней-то мне можно повидаться? Или тоже нельзя, как и с мамой?

Монтойя внимательно посмотрел на Ардиана. Потом вытащил из кармана тонкий электронный блокнот и световую ручку.

— Ты можешь написать ей письмо. Это все, что я могу позволить тебе сделать.

— Но почему, Луис?

Лицо Монтойи окаменело.

— Ты арестован, Арди. Ты не имеешь права выходить из этой комнаты. Я стараюсь убедить начальство, что тебя нельзя депортировать раньше, чем ты окончательно поправишься, но, если кто-то узнает, что ты выходил, я уже ничего не смогу доказать. Фаулер и так готов съесть тебя с потрохами — из-за тебя он упустил шанс стать спасителем человечества.

— А у него бы получилось? — прищурился Ардиан. — Ведь это же ты придумал про электромагнитную пушку, не он? Как бы ваш Фаулер сумел захватить Скандербега?

Монтойя тяжело вздохнул.

— Что толку рассуждать о том, что могло бы случиться? Арди, ты действительно здорово нам помог, но это не значит, что все твои преступления преданы забвению. Пойми, то, что мы держим тебя здесь, — само по себе грубое нарушение наших правил…

— Ну хорошо, мне нельзя выходить… Но Мире-то ко мне можно? Даже в тюрьмах заключенным дают свидания, я сам видел в фильмах!

Капитан побарабанил крепкими пальцами по краешку стула.

— Знаешь, Арди, давай договоримся так. Ты напишешь ей письмо и попросишь прийти. Если она согласится, я организую вам свидание. Идет?

Ардиан молча протянул руку и взял блокнот.

Коснулся световым лучом дисплея.

И понял, что не знает, о чем писать.

За всю свою жизнь он не написал ни одного письма девушке. С чего начать? Написать просто «Мира»? Слишком уж холодно, равнодушно. «Дорогая Мира»? А не посмеется ли она над ним? «Милая Мира»? Но тогда может посмеяться Луис, он-то наверняка прочтет это письмо…