Путь Пилигрима - Страница 105

Лица охранников носили всевозможные выражения, начиная от жестокости и кончая откровенным страхом, но многие просто выглядели бледными и неуверенными. Никто из них, по всей вероятности, подумал Шейн, не участвовал в действии, напоминающем войну. Почти все наверняка стреляли из смертоносного оружия только по картонным мишеням.

– Зачем ты просил меня смотреть на них? - спросил Лит Ахн.- Я не вижу ничего особенного. На них нет никаких меток, никаких видимых изменений.

– Это моя оплошность,- сказал Шейн, рассердившись сам на себя.- Я кое-что забыл. Вы ведь знаете, что люди могут читать…- Он замялся. В алаагском не было слова «выражение»,-…чувства по мимике лица друг друга.

– Я слыхал об этом,- сказал Лит Ахн.- Ты ожидал, что я увижу это на лицах охранников-зверей?

– Да,- произнес Шейн.- Я забыл, что даже такой восприимчивый алааг, как вы,- коль скоро Шейн-зверь считает вас восприимчивым,- может не заметить такого на лицах тех, кого вы называете скотом.

На экране вновь возник вид площади сверху, перед шеренгой людей в форме.

– НАИЗГОТОВКУ! - выкрикнул человеческий голос, усиленный до такой степени, что перекрывал даже предельный рев толпы.

Шейн заставил себя остаться на месте и наблюдать. Лит Ахн тоже наблюдал, и ни один алааг не понял бы эмоций, которые могли бы заставить человека отвернуться. Шейн стоял, сжав в кулак всю свою волю. Лит Ахн с любопытством смотрел на экран.

– ОГОНЬ!

Картина стала представлять собой вздымающуюся дезорганизованную массу тел, когда толпу понесло вперед. Из охранников, успевших поднять оружие, может быть, трое из десяти нажали на спусковые затворы своего оружия, но легкие отравленные пули были в основном посланы либо поверх голов толпы, либо в мостовую - к несчастью, они разорвались, и их осколки все-таки поубивали людей. Но это продолжалось лишь в течение первых секунд. Многие люди из передних рядов толпы упали при продвижении вперед, но находящиеся позади них стали карабкаться по лежащим телам, не останавливаясь, пока не достигли трех шеренг охранников и не смели их. Черные униформы пропали под напирающей массой цветных накидок и ударами посохов.

Меньше чем через минуту на экране ничего не стало видно, кроме самой толпы, беснующейся у подножия непроницаемых, покрытых серебряной оболочкой стен Дома Оружия.

Лит Ахн продолжал наблюдать за людьми. Шейн повернулся, чтобы заглянуть в глаза Первому Капитану, но ничего не смог в них прочесть, даже имея трехлетний опыт близкого общения. После долгой паузы Лит Ахн сел за свой стол.

– Сьор Элон,- обратился он к пространству перед собой.- Есть что-нибудь срочное, требующее моего внимания в данный момент?

– Непогрешимый господин,- произнес голос адъютанта,- генерал-зверь, командующий Внутренней охраной, собирается послать подкрепление охранникам для замены тех, кому не удалось очистить площадь от скота, как вы приказывали.

– Нет,- произнес Лит Ахн,- этот приказ отменяется. Приказываю, чтобы никто - ни зверь, ни алааг - не покидал Дома Оружия. Что еще?

– Непогрешимый господин,- произнес голос Сьора Элона.- Все другие штабы докладывают, что только что была произведена атака на охранников-зверей, выставленных на улице для сдерживания собравшегося там скота, и во всех случаях охранники-звери были убиты. Скот остался на месте. Офицеры, временно взявшие на себя командование, ждут распоряжений.

– К ним относится тот же приказ, который я только что отдал,- вымолвил Лит Ахн.

– Не говорил ли я вам, что нахожусь повсюду одновременно - здесь и в других ваших штабах? - спросил Шейн.

– Какие еще есть срочные дела? - спросил Лит Ахн. Он не взглянул на Шейна и не подал вида, что слышал его последние слова.

– Как раз в данный момент с вами хочет поговорить офицер - начальник подразделения охранников-зверей этого Дома.

– Я его выслушаю.

Перед столом Лит Ахна возникла проекция алаага, который, как знал Шейн, непосредственно контролировал не только Внутреннюю охрану Дома Оружия, но и все корпуса Внутренней охраны планеты.

– Непогрешимый господин,- произнесло изображение.- Охранникам корпуса, находящегося в моем подчинении, не удалось очистить площадь перед Домом, как вы приказали. Мало того, они позорно проявили себя, позволив себя убить, в то время как сами должны были выполнять приказ и убивать. Это бросает тень на меня как на начальника подразделения. Могу я получить специальное разрешение Первого Капитана выйти наружу одному и очистить площадь, как приказал Первый Капитан?

– Я уже отдал приказ,- вымолвил Лит Ахн.

– Прошу прощения, непогрешимый господин,- произнесло изображение и исчезло.

– Сьор Элон,- обратился Лит Ахн к пустому пространству перед собой,- свяжись с капитанами, участвующими в Совете, и передай им, чтобы они собрались в зале Совета. Я сейчас отправляюсь туда.

– Да, непогрешимый господин.

– Идем, Шейн-зверь,- сказал Лит Ахн, поднимаясь на ноги и направляясь к двери кабинета.

Шейн пошел следом.

Шейна не удивило, что в зале Совета, когда он пришел туда с Лит Ахном, оказалось только четверо командующих регионами. Удивительным было то, что в течение следующих пяти минут туда пришли остальные восемнадцать, включая Лаа Эхона.

Тем временем Лит Ахн пересек всю комнату и уселся во главе длинного стола, поверхность которого, казалось, парила в воздухе без всякой опоры. Шейн занял обычное место зверя, которого привели с собой,- стоя у левого локтя Первого Капитана.

Лит Ахн ничего не говорил, как и остальные, пока все не собрались. Шейн, настолько привыкший к подобным паузам, что обычно не замечал их, поймал себя на том, что считает секунды этой паузы до момента, когда заговорит Лит Ахн. Когда тот заговорил, глубокие и размеренные интонации его голоса показались Шейну отрывистым рыком льва.

– Я не стал бы в обычной ситуации собирать вас на Совет так скоро,- сказал Лит Ахн,- но произошло нечто чрезвычайно важное.

Он оглядел сидящих за столом.

– Когда приходится проверять безупречность старшего офицера, это всегда вызывает необычайное напряжение,- начал он,- Хочу сообщить всем вам, что недавно я отклонил просьбу господина Лаа Эхона купить у меня находящегося здесь зверя, но согласился вместо этого отдать его взаймы в долгосрочное пользование с тем условием, что он может возвращаться ко мне время от времени, когда посчитает свое пребывание здесь необходимым для его текущих обязанностей в моем Корпусе курьеров-переводчиков. Он впервые вернулся только вчера, хотя покинул Дом Лаа Эхона несколько дней тому назад. Я не спрашивал его о задержке, происшедшей, видимо, из-за беспорядков среди туземного скота на всей планете. Это можно выяснить позже и не должно касаться нас, находящихся здесь.

Как я и обещал этому зверю, по его возвращении я задал ему несколько вопросов, и в результате узнал, что Лаа Эхон в разговоре с ним говорил о будущем, в котором между нами и туземным скотом установятся другие отношения.

Он посмотрел на Лаа Эхона, а тот - на него. Лица обоих не выражали абсолютно ничего.

– Зная об ограниченности зверя, я, разумеется, не принял эту информацию за чистую монету. Но поскольку другие признаки заставили меня еще раньше озаботиться самочувствием непогрешимого господина, то сейчас я считаю своим долгом спросить его о сообщенной зверем информации, и думаю, что лучше всего это сделать на полном Совете.

В связи с этим хочу спросить непогрешимого господина, задумал ли он какое-нибудь отклонение от пути, проложенного нашими предками, которого мы придерживаемся с тех пор, как были вынуждены покинуть свои дома, и который обусловливает особое и неизменное отношение ко всем зверям, взятым к нам на службу?

Шейн во все глаза смотрел на Лаа Эхона. Он сам не сомневался, что Лаа Эхон ненормален. Но достаточно ли он ненормален, чтобы солгать? Лаа Эхон не сводил взгляда с Лит Ахна, который тоже не отводил глаз.