Путь Могучего. Том 2 (СИ) - Страница 49

— Ты ошибаешься, — заявила ему Нелли, которая до того прикидывалась трибуналом.

И тут я осознал, что никакая это не Нелли. Это моя мать, да. Только не Руслана Могучего, а Развития. На бал к императору пожаловала сама Жизнь. Хотя стойте-ка…

— Мама, а вы тут какими судьбами? — я вложил в тон максимальную порцию сарказма, потому что понимал, зачем она вмешалась в наше противостояние. — Разрешите, я закончу.

— Ты уже как-то закончил, — ответила она мне и мило улыбнулась. — И не единожды, должна тебе доложить, потому я и здесь…

— Ничего не понимаю, — сказал я и увидел, как Хаос тоже хлопает глазами, не имея понятия, о чём толкует Жизнь. — Может, пояснишь? Только позже, когда я закончу. В прошлый раз я действительно потерпел поражение, но теперь я такого не допущу.

Мама грустно покачала головой. В её глазах я прочитал нечто такое, что заставило меня замереть и прислушаться к ней. Именно сейчас происходило что-то невероятно важное.

— Ты никогда не проигрывал, — сказала вдруг она, чем поразила меня ещё больше, как, впрочем, и моего противника. — Ты всегда выигрывал, и в тот же миг вселенной приходил конец.

— Я не понимаю, о чём ты толкуешь, — ответил я и, воспользовавшись случаем, огляделся по сторонам: все, кто был в зале, даже императорская чета, замерли и слушали, почти не дыша. — Что значит, всегда выигрывал? Мы бьёмся второй раз.

— О, нет, — ответила на это Жизнь. — Тысячу, может, десять тысяч раз, может, миллион. Я сбилась со счёту много циклов назад. Но ты всегда доходил до этого самого момента, уничтожал Хаоса, после чего приходила Великая Тьма, и всё разлеталось на составляющие части. Ты возрождался и начинал снова. Каким-то образом в последний раз ты смог всё запомнить и придумал план. Я должна была подготовить для тебя человеческое тело, в которое ты и должен был вселиться. А потом я должна была тебя предостеречь от убийства Хаоса.

С этими словами она развела руками и покачала головой. А я совсем запутался. Это что же получается? Всё это уже происходило и не раз? Возможно, с другим антуражем, иными второстепенными персонажами по сторонам от нас, но с тем же противником? Но как же так? Выходит, что мне нужно было готовиться совсем к другому? И что теперь делать?

— Мне что, нужно ему проиграть, чтобы всё это остановилось? — спросил я, переводя взгляд на Хаоса, который был озадачен не меньше, если не больше, чем я сам. — Дай мне хотя бы направление мысли!

— Это не поможет, — ответила моя мать. — И такое бывало, только гораздо реже.

— Ты же говорила, что я всегда выигрывал, — решил уточнить я, потому что заметил противоречие.

— Конечно, — кивнула она и прошла вперёд, встав между нами. — Поддаваясь ему, ты тоже выигрывал, но иначе. Но это всё равно приводило к полному исчезновению всего, а затем к его появлению вновь. И так начиналось сначала много раз.

— Что же делать? — спросил я вслух, но, скорее, у самого себя. — Мы должны остаться в живых оба?

Жизнь на это покачала головой, она не знала ответа. Она знала, как было и как не получалось.

То есть выходит, каждый раз на этом моменте меня прерывали, и мне приходилось начинать сначала. Но почему? Что мешает мне двигать развитие вселенной дальше? Великий фильтр, Пустота, чуждый разум? Я не знаю, но именно в этой точке происходит что-то такое, что откидывает всё сущее на миллиарды лет назад, заставляя начинать заново.

— Я никогда не выигрывал по-настоящему? — потерянно проговорил Хаос. — Неужели? Я же сильнее! Я всемогущий и вездесущий!

Мне показалось, что данная информация могла вот-вот сломить его. Но нет, всё-таки он был богом, простыми словами уничтожить его было сложно.

— Ты всё врёшь, — он прищурился и сделал такое лицо, словно обо всём догадавшийся человек, которого мошенники едва не развели на большие деньги. — Не было ничего. Не могло быть! Я выигрываю всегда!

Без слов Жизнь сделала особый жест руками, и в стороне от нас возникла голограмма. Огромный зал, наполненный разумными существами, передвигающимися на четырёх конечностях, а ещё две у них представляют почти человеческие руки. И мы с Хаосом стоим друг напротив друга.

— Такого не может быть! — кричал Хаос, находящийся в теле аборигена. — Я выигрываю всегда!

Я знал, что мать не лжёт. Не было у неё таких целей и задач. Ей нужно было предотвратить очередной конец света, причём, в прямом смысле. Нам необходимо толкнуть развитие дальше. Выйти, наконец, на новый уровень!

— Это всё ложь! — шептал Хаос, поднимая над головой Чёрный Меч.

Даже нет, оба Хаоса, и реальный, и тот, что был запечатлён на голограмме.

— Может быть, это что-то из области единства и борьбы противоположностей? — предположил я, полностью игнорируя агрессора и обращаясь частично к Жизни, частично к себе самому. — Вроде того, что мы должны создать некий симбиоз. Как магнит с противоположными полюсами, батарейка, добро и зло, тьма и свет?

— Но вы не такие, — ответила на это мама, и я увидел, что она сама находится в растерянности, потому что вроде бы сделала всё, как надо, а снова ничего не выходит. — Вы не противоположности.

«Да, — подумал я, — тут сложно не согласиться. Дело в том, что Жизнь не противоположность Тьмы и Пустоты. Там просто стерильность. Отсутствие чего бы то ни было. А Хаос не такой. Он — смешение, столпотворение, существование без цели. Но существование, а не отсутствие развития». И тут я понял, что начал путаться в собственных мыслях. А мне нужно было за считанные секунды найти выход из этой ситуации, складывающейся из раза в раз.

— А ты, значит, не будешь сопротивляться, — Хаос сделал единственный доступный ему вывод из всего сказанного нами и ринулся на меня с мечом. — Умри же и перезапусти нашу вселенную!

«Нашу, — подумал я, механически отбиваясь от его атак. — А только ли нашу? Существует ли, кроме неё, ещё что-то? Другие вселенные? И как там обстоят дела? Если и существуют, получается, что и Великой Тьмы никакой не существует? И вся она, как пористый шоколад, наполнена пузырьками света? Но так ли это?»

И тут я понял, что достаточно близок к ответу. Буквально на волосок. Но именно он мне и не давался.

Мы с Хаосом не были противоположностями, всё так. Мы были двумя необходимыми веществами для существования жизни. В ней всегда есть место развитию, и всегда есть место хаосу. Она всеобъемлющая. Единственное, чего в ней нет — Пустоты. Не терпит она пустоты. Получается, мы с Хаосом действительно играем за одну команду, и без одного из нас дальнейшее существование невозможно.

Но что нас сталкивает из раза в раз. Что заставляет нас уничтожать друг друга. Почему мы не можем идти дальше? Что должно измениться, чтобы дальнейшее развитие стало возможным?

— Великая Тьма! — крикнул я во всю мощь своих лёгких. — Услышь меня и приди сюда!

Ничего не произошло. Собственно, я и не ожидал, что она откликнется. Но попробовать было можно, не так ли?

— Ты что делаешь? — побледнев, спросила у меня мама. — Не буди лихо, пока оно тихо!

— Сдохни! — кричал Хаос, тесня меня к стене, пока я предавался глубинным размышлениям.

— Взять его, — чуть ли не со слезами в голосе проговорил император, видимо, не уловив сути нашего разговора. — Убейте моего сына.

— Нельзя! — рыкнул я на него. — Так вы уничтожите всё живое. Нельзя! Я думаю, что можно сделать.

— Может быть, заморозим его? — предложил Воронцов, кивнув на кружащегося в смертельном танце Хаоса. — Погрузим в стазис, чтобы не рыпался, пока мы что-нибудь придумываем.

При этих словах у него в руке появился артефакт, внутри отливающий ледяной стужей.

С пренебрежительной улыбочкой мой противник направил на Воронцова меч, и Владимир Юрьевич тут же превратился в горстку серого праха.

— Не смей! — зарычал я, начав сумасшедшую контратаку. — Не трогай моих друзей!

— А что ты мне сделаешь? — плюнул мне в лицо тот.

С благодарностью я отметил, что мама сразу ринулась к тому, что осталось от Воронцова. Хотелось надеяться, что она сможет повернуть некоторые процессы вспять. А сам от всей души начал теснить Хаоса к противоположной стене. Информация, которой с нами поделилась мама, мне помогла поверить в себя, поэтому теперь мне было не страшно биться. Я всё равно смогу победить.