Путь мистика - Страница 17

Одна часть твоего ума говорит: «Это преступление. Ты можешь напрасно попасть в беду». Другая часть ума говорит: «Ты можешь ударить этого человека, но он может оказаться сильнее тебя. Он не будет просто стоять и принимать твои удары, а потом не попрощается и не пойдет домой. Он тоже набросится на тебя, и ты будешь напрасно избит; зачем создавать такую ситуацию?»

Но твоя рука готова. Энергия достигла мышц, пальцев, распространилась по руке. Ты остановил ее по какой-то причине: ненасилие, страх, он выше тебя, он твой начальник - по какой-то причине ты остановился. Но что случится с этими напряжениями?

Твоя рука готова; энергия не может вернуться обратно. Нет никакой системы, которая позволила бы энергии, готовой выразиться, вернуться обратно к своему первоначальному источнику. Она останется у тебя в запястье, в пальцах, в руке. Такая энергия накапливается в разных частях тела - поэтому работает латихан. В латихане такая энергия начинает двигаться, и может быть, ты начнешь бить врага, которого нет.

Но свидетель абсолютно необходим, чтобы твое тело избавилось от всех накопленных напряжений, и ты почувствовал свежесть, прекрасное ощущение хорошего самочувствия. Во-вторых, эти сорок минут свидетельствования даже важнее, потому что тебе легче будет увидеть, что ты - не тело; ты его не контролируешь, ты ничего не делаешь, ты ничего не предотвращаешь. Ты можешь увидеть, что оно не имеет ничего общего с тобой, что оно движется само по себе. Тебе может быть легче разотождествиться. В этом превосходство динамической медитации перед латиханом.

Латихан тоже может помочь кому-то, у кого не слишком много напряжений в теле, не слишком много подавлений в уме, но найти таких людей очень трудно. Это старый метод. Сейчас каждый полон напряжений. Было время, еще двадцать лет назад... латихан стал всемирным движением и был привлекателен для каждого, но мало-помалу он исчез. Он и должен был исчезнуть, потому что он создавал больше проблем, чем решал. Он давал людям больше безумия, чем помощи.

Чего-то главного не хватало, и по той простой причине, что с человеком, который представил миру латихан, он случился естественно: просто оставаясь однажды один в лесу, он нашел, что происходят какие-то движения. И просто из интереса, что это за движения и почему они происходят, он позволил им случиться. Но в нем не было больших напряжений. Он был простым человеком, - и в особенности подобные люди всегда просты, - он был лесорубом.

Лесоруб никогда не накапливает в себе никакого насилия. Он совершает столько насилия каждый день, рубя деревья, что нет никакой возможности того, чтобы его руки накапливали энергию, чтобы кого-то ударить. Лесорубы, рыбаки, фермеры - для них латихан может быть совершенно подходящим, потому что их тело уже делает так много. В нем ничего не остается. Тогда десять или пятнадцать минут латихана кончаются, и они чувствуют себя хорошо. И у них такая работа, что даже если это случается на ферме, на озере или в лесу... нет никаких проблем, если это начинает происходить само собой.

Но в мире, если это начинает происходить у тебя в конторе... если внезапно ты запрыгнешь на стол, и начнется латихан, люди вызовут полицию. Из-за латихана ты окажешься в тюрьме и никому не сможешь объяснить, что это нечто духовное. Никто не поймет твоей духовности - это было сущим безумием, ты был способен на все. Ты - опасный человек.

И подавленной энергии так много, потому что в современной цивилизации люди целый день сидят на стуле. Тела не созданы для этого. Человек в своей основе - охотник. Его тело создано для того, чтобы преследовать убегающего оленя. Ты видел бегущего оленя? Они летят, как стрела, и охотники могли их догонять. Тело создано для того, чтобы тяжело работать - восемь часов, двенадцать часов, - и тогда о проблеме напряжений в теле не было и речи. Латихан хорошо подходил бы этим людям. Может быть, несколько минут, и они почувствовали бы себя очень свежими, будто бы приняв душ, - но не современный человек.

Вы столько накапливаете, что могли бы продолжать латихан многие часы... и тебя ничто не контролирует, потому что ты полностью отбросил себя. Ты не должен останавливаться, ты ничего не должен делать, поэтому ты почти придешь в состояние судороги. И ты будешь продолжать часами и, в конце концов, упадешь, может быть, в коме, без сознания. Может быть, ты проснешься сумасшедшим, или с действительно хорошим самочувствием, это зависит от случайности, и я не хочу, чтобы кто-то испытывал судьбу в таких случайностях.

Гораздо лучше поддерживать свидетеля, который всегда может тебя остановить, который позволит тебе всегда владеть собой, с которым ты будешь хозяином, чтобы это не начинало происходить где угодно. Это принесет больше пользы твоему телу - столько же, что и латихан, - и для тебя самого сорок минут свидетельствования будут безмерным благословением.

Латихан вскоре будет забыт, но свидетельствование останется с тобой навечно и навсегда. Это - твоя природа.

Любимый Ошо,

Когда ты говорил о последней категории будд, о тех, кто на пути, ты сказал: «Кто примет его как мастера? Кто примет его как будду?» Любимый Ошо, мы.

Это я знаю, даже если бы ты ничего и не говорил. Но я хотел бы, чтобы весь мир признал это, потому что в самом этом признании произойдет трансформация всего человечества.

Вы будете трансформированы, но мир велик. Миллионы людей цепляются за свое невежество, за свои суеверия, глупости, и цепляются так крепко, что, кажется, трудно их от них отсоединить, заставить осознать свою ситуацию: что они - источник собственного несчастья, собственной тьмы - что они создали ад на земле, той самой земле, которая могла бы быть раем. Она все еще может быть раем.

Вы любите меня, и вы можете меня понять, но мир в большом масштабе закрыл для меня двери. Это точно то же, что эти люди делали всю историю. Для каждого, кто был способен принести им перемены, создать в них нечто новое, они закрывали двери. Это стало почти автоматической привычкой.

Поэтому, когда я спросил, кто признает такого человека пробужденным, освобожденным, просветленным и даже вышедшим за пределы всех этих категорий, мой вопрос был адресован этому миру, который закрывал свои двери для всех будд всех веков, во всех странах. Так трудно открыть их двери.