Путь к праотцам (ЛП) - Страница 3

Не дожидаясь возвращения молота, Вульфгар вклинился между женщиной-воином и йети, разрывая их хватку. Варвар с йети отлетели в сторону и плюхнулись наземь. Монстр царапал когтями, варвар бил кулаками.

Наконец Вульфгару удалось ухватить йети за челюсть, другой рукой вцепиться в густую гриву. Прилагая неимоверные усилия, он дернул голову монстра, выворачивая ее на бок. Варвар старался не обращать внимания на острую боль, когда йети запустил когти в живот, попав в ту самую рану, что нанесли ему предыдущие противники.

Вульфгар резко дернул голову йети назад и, наконец, услышал хруст шейных позвонков. Он отбросил тяжелую тварь в сторону и, встав на колени, поймал свой молот. Он хотел было подняться на ноги, но понял, что битва уже закончилась. При виде раненых и мертвых монстров его покинули последние силы. Он надеялся, что спас не одну жизнь, и что пятеро соплеменников, лежащих на земле, не погибнут от тяжелых ран.

Затем он лег на спину и стал смотреть на падающий снег и свинцовое серое небо. Перед ним возник образ Брэйлин, женщины-воина, и рядом с ней стояла Канауфа, ее соратница. Вульфгар слабо улыбнулся им.

— Теперь отдохни, Великий Вульфгар, — сказала Брэйлин успокаивающим голосом. — Мы заберем тебя домой.

Она повернулась к другим выжившим, но Вульфгар знал правду — его жизнь подходила к неизбежному концу. Он схватил ее руку и жестом попросил замолчать. Она удивленно посмотрела на него, и сдержанная улыбка была ответом на все ее вопросы.

— Проверь, живы ли остальные, — прошептал он. Каждое слово отдавалось ужасной болью в ранах, и варвара одолевала слабость.

— Они мертвы, — ответила она.

— Возвращайтесь в лагерь, — приказал он.

— Великий Вульфгар… — прошептала она, глотая слезы.

— Других будешь оплакивать, — сказал он невозмутимым голосом, и разум охватило чувство полного покоя.

Он прекрасно осознавал, что именно здесь и сейчас переживает конец своей истории, и ему было приятно думать, что он прожил достойную жизнь.

— Твой каменный курган будет самым величайшим из тех, что когда-либо создавались в Долине Ледяного Ветра, — пообещал Ильфгол. При этих словах варвар почувствовал, как повлажнели его глаза и по щекам потекли струйки слез.

Вульфгар снова посмотрел на падающий снег, который, судя по всему, обещал превратиться в сильную метель. Он понимал, что погребальный костер будет только символическим. Так же как и многие другие воины, он останется во власти зимы и безжалостных снегов Долины Ледяного Ветра.

Собрав последние силы, он протянул Клык Защитника Брэйлин.

— Он не должен достаться гоблинам, — сказал он, — так же как и народу Десяти Городов или дворфам, подарившим мне его. Он будет принадлежать только племени, только самому достойному воину.

— Брэйлин. Да будет так, — сказал Ильфгол, и Канауфа кивнула в знак согласия.

Однако Брэйлин была против.

— Он будет принадлежать Бренерсону, — убеждала она Вульфгара, и великий герой улыбнулся.

Соплеменники пожали руку варвара, затем каждый низко наклонился, чтобы поцеловать его и поблагодарить за все.

А потом они ушли, и Вульфгар позволил себе воззвать к смерти, приглашая забрать свое истерзанное тело.

И она пришла. А вместе с ней приятная и манящая музыка. Удивленный варвар не мог понять, в своей ли он находится телесной оболочке или стал духом, но тем не менее, он начал пробираться сквозь снег и слякоть. Он не чувствовал холода, не слышал ветра. Только музыку, взывающую к нему, заставляющую идти вперед, хотя не понимал ни где он, ни куда направляется.

Как и не знал, как долго брел вперед. Он только заметил, что в конце пути наступала тьма. Озадаченный варвар встал, распрямив плечи, и высоко поднял руки. Он хотел воззвать к своему богу и призвать поскорее покончить с этим и забрать его к себе, но в тот момент заметил удивительный вид, представший пред ним: густой весенний лес, и это было невероятным явлением среди зимы Долины Ледяного Ветра.

Что-то вылетело из леса и ударило варвара в грудь. Ловким движением он поймал предмет, прежде чем он коснулся земли, хотя ему пришлось пасть на колени, растрачивая последние силы.

Дрожащими пальцами он держал перед собой предмет: фигурку женщины, вырезанной из кости. Он вспомнил, что когда-то уже любовался подобной резьбой, эта фигурка была так похожа на чью-то работу, что он когда-то видел.

Слабые пальцы разжались, фигурка упала на землю. Вульфгар опустился на четвереньки. Он двигался с трудом. Несмотря на покидавшие силы, он продолжал ползти к лесу и музыке, и, добравшись наконец до цели, упал в полном изнеможении.

Музыка продолжала звучать во тьме, и Вульфгар наслаждался этими прекрасными звуками, надеясь, что они никогда не закончатся. Спустя какое-то время он открыл глаза — и не мог понять, как долго пролежал в снегу.

— Всю зиму? — спросил себя он, поскольку ощущал тепло и запах цветов, наполняющий воздух.

Колени не болели. Раны на животе зажили. Дыхание было сильным.

Вульфгар поднялся на колени, и не успел взглянуть перед собой, как вдруг услышал голос из далекого-далекого прошлого.

— Добро пожаловать, мой добрый друг! — сказал Реджис из Одинокого леса.

Вульфгар остолбенел и вздрогнул когда понял, что пред ним стоял самый настоящий Реджис на тропинке, которая петляла между постелями из цветов и вела к маленькому пруду. Растения покрывали легкие снежинки, но погоду вряд ли можно было назвать зимней.

Вульфгар стоял, выпрямившись во весь рост. Он был выше, чем в последние десятилетия и вновь чувствовал себя сильным, полным энергии. Исчезла и боль в суставах, донимавшая его в последние годы. Ему хотелось задать тысячи вопросов, но мысли путались в голове, и он лишь стоял, не веря своим глазам. И тут появилась она.

Кэтти-бри. Та самая женщина, которую он так любил в своей далекой молодости. И она выглядела именно так, какой он ее запомнил — юная девушка, чуть старше двадцати лет.

— Не может быть… — прошептал варвар и понял, что идет к ней, слово управляемый магией. Шаги его ускорились, как только девушка, напевая чудесную мелодию, ускользнула в лес. Стоило ей скрыться из виду, как он побежал по берегу пруда.

— Вульфгар!!! — закричал Реджис так громко и резко, что тот остановился и тут же обернулся.

Краем глаза он заметил в воде свое отражение. Он долго стоял и смотрел в воду, пока не разглядел себя в деталях: свои длинные густые белокурые волосы и легкую щетину.

Волосы были светлыми, не седыми. И густыми, а не поредевшими с годами. Волосы молодого мужчины.

Его охватила паника, и он огляделся вокруг.

Он же был мертв. Должен был умереть.

Но то, что он видел вокруг, не было чертогами Темпуса.