Путь феникса - Страница 18

Внезапно в разговор вступил Серый Суслик.

– Здесь, в осыпях, много таких чаш, – сказал он. – Только другие гораздо меньше, Чаша Гефеста – самая большая. А вокруг Плохого Места вся земля перерыта, верхом не проехать, там, говорят, Мать Гея болела оспой…

– Избавь нас от орочьих сказок, – прервал его Питер. – Раз считаешь себя человеком, веди себя как человек, а не как глупая скотина. Гефест Громовержец, Мать Гея… тьфу на тебя! Не было здесь во вторую эпоху богов, ничего здесь не было, кроме загородного дворца сэра Джулиуса Каэссара.

Рыцари никак не прореагировали на эти слова – Питер проинструктировал их еще вчера. А Серый Суслик выпучил глаза и разинул рот.

– Тот самый Каэссар? – переспросил он с каким-то странным благоговением. – Резвый Индюк? Первый и единственный сын Джизеса?

– Не мели чепухи, – оборвал его Питер. – Каэссар жил на два миллиона дней позже Крайста. Крайст – пророк первой эпохи, а Каэссар жил в самом конце второй. Как раз его гибелью вторая эпоха и закончилась. Каэссара убили, пришел бэпэ, а вслед за ним – миллион дней межвременья. Каэссар поехал на переговоры, и его предательски убил Красс. Знаешь, кто такой Красс? Прочел в том учебнике?

– Красс Содомит – первый из племени богомерзких эльфов, – сказал Серый Суслик.

Питер знал, что эта формулировка неточна, но не стал поправлять. В первом приближении сгодится.

– Вот именно, – сказал Питер. – Красс заколол законного вождя ножом в сердце, как свинью. Потом узурпатор пришел к дворцу Каэссара, но не нашел там ничего, кроме силового поля. Красс пробовал все, вплоть до орбитальной бомбардировки, но поле устояло.

– А зачем мы идем туда? – спросил Серый Суслик. – Если поле тогда устояло, то теперь тем более устоит. Вашим бластером Чашу Гефеста не выжечь.

– У нас есть кое-что, чего не было у Красса, – сказал Питер. – Миллион дней позади. Видишь ли, силовое поле со временем слабеет. У нас есть шанс войти внутрь.

– И что мы там найдем? – спросил Серый Суслик.

– Все, что угодно, – ответил Питер. – Я стараюсь даже не думать, что именно мы можем там найти. Чтобы не сглазить.

Экспедиция достигла цели незадолго до полудня. К этому времени невысокие, но крутые скалы, ранее вздымавшиеся слева и справа, расступились и сгладились, путешественники снова двигались по слегка всхолмленной равнине. Тут и там попадались характерные круглые воронки, вырытые орбитальными бластерами миллион дней тому назад. На горизонте показались вершины Дырявых Гор, отсюда они выглядели крошечными и будто нарисованными, трудно было поверить, что, глядя на них, видишь границу ужасного Чернолесья. Даже немного боязно смотреть туда – сразу представляется беложопый и краснорукий лопоухий эльф, который точно так же смотрит своими пучеглазыми буркалами на бескрайнюю равнину и… Ничего он не видит, конечно, с такого расстояния, но все равно боязно.

Питер поднял голову, оценил положение солнца и сказал:

– Эй, Суслик! Долго нам еще ехать?

– Почти приехали, – отозвался Серый Суслик. – Вон оно, Плохое Место, там, впереди и чуть слева.

– Вон те битые камни, что ли? – спросил Питер после минутной паузы. – На руины похоже.

– Нет, – ответил Серый Суслик. – Я не знаю, что это за камни. Может, руины, а может, просто так навалило. Может, вода принесла.

Шон саркастически хмыкнул, дескать, совсем сдурел жабоголовый. Серый Суслик пояснил, специально для него:

– Когда дожди идут, этот ручей сильно разливается, вода почти до самого Плохого Места доходит.

– Да где оно, твое Плохое Место?! – возмутился Питер. – Ты мне мозги не парь, не можешь словами объяснить – пальцем покажи!

– Да вон оно, – Серый Суслик показал пальцем. – Прямо перед камнями, правее, как склон заканчивается, так сразу оно начинается. Только его в первый раз очень трудно разглядеть, нужно долго приглядываться.

– Ого! – воскликнул вдруг Хайрам. – Нехилое сооружение.

– Пятьсот шагов по окружности, – сказал Серый Суслик. – На самом деле чуть меньше, я не вплотную подходил, когда измерял.

– Все равно ничего не вижу, – сказал Питер.

– Да вот же, марево такое справа от камней! – воскликнул Хайрам. – Кажется, будто небо в одном месте грязное.

– Опаньки, – сказал Питер.

Он увидел Плохое Место.

Это был невероятный и сверхъестественный призрачный купол, очень большой, примерно сто пятьдесят шагов в диаметре. Насколько мог судить Питер, его форма была идеально полусферической. Он вздымался высоко в небо, а не видно его было потому, что его окраска была маскировочной, как у мифического животного хамелеона. В нижней части расцветка купола состояла из хаотичных пятен, полос и загогулин – серых, зеленых и коричневых. Примерно на четверти высоты к этим цветам добавился голубой, а начиная с половины высоты, он преобладал. Если специально не приглядываться – пройдешь мимо и ничего не увидишь.

– Дерево, разбивай лагерь! – приказал Питер. – Хайрам, Шон, Суслик остаются со мной. Посмотрим поближе, что это за чудо. Суслик, как близко к нему можно подходить?

– Не знаю, – ответил Суслик. – Мне уже здесь страшно.

Шон издевательски фыркнул, но ничего не сказал.

В ста шагах от силового поля Питер спешился, прошел еще пятьдесят шагов и остановился. Он не чувствовал явной опасности, но идти дальше было страшно. Много нехорошего написано в архивных документах о силовом поле. Никаких подробностей там не приводится, но общий смысл понятен – не подходить, не трогать, не пытаться преодолеть, а то будет плохо. А как именно будет плохо – не говорится. Серый Суслик вообще какой-то бред рассказывал…

– Эй, Суслик! – позвал Питер. – Иди сюда!

Серый Суслик слез с лошади и подошел к лидеру экспедиции. Питер сказал ему:

– Помнится, ты говорил, что один орк дотронулся до этого поля и стал плоским, и ты это видел своими глазами. Повтори эту историю еще раз, но не так, как тогда, а нормальными словами, без закосов под дурачка.

– Да я и тогда нормально все рассказал, – произнес Серый Суслик. – Что видел, то и рассказал. Был у меня ученик, Звезда Свиней его звали, хороший следопыт был, лучше, чем Два Воробья, но слишком отчаянный. В тот раз он захотел сквозь пелену пройти, навалился всей силой, она аж прогибаться стала. Пыжился, пыжился, ничего не получалось, я ему говорю: «Пойдем отсюда», а он говорит: «Сейчас попробую с разбегу, если не получится, то пойдем». Ну и попробовал.

– И как? – спросил Питер. – Пробил поле?

– Что-то вроде того, – кивнул Серый Суслик. – Не то чтобы пробил, скорее, внутрь провалился, прямо в толщу пелены. Опутало его и сдавило со страшной силой, он весь плоский стал, как будто на земле нарисованный. А потом выбросило его наружу, кровища так и брызнула, все вокруг залило. А тело так и осталось плоским, я его потом в рулон скатал, к седлу приторочил, так и привез в загон. В пищу оно не годилось.

– Что-то не пойму, – сказал Питер. – Ты говоришь, тело стало плоским. А кости как?

– Кости в мелкую труху размололо, – пояснил Серый Суслик. – Давление жуткое.

Питер нервно передернул плечами. Вгляделся в мутное марево силового поля, и ему померещилось, что там, внутри, угадывается какая-то оформленная структура.

– Так, говоришь, к этому мареву можно подойти вплотную и ничего не будет? – спросил Питер.

– Я так не говорил, – сказал Серый Суслик. – Я к нему вплотную подходить не собираюсь, мне и здесь страшно.

– Что тебе страшно – я уже понял, – сказал Питер. – Странное ты существо, Суслик. На высокорожденного руку поднимать было не страшно, а теперь страшно.

– Тогда я с жизнью уже попрощался, – сказал Серый Суслик.

Его голос звучал так, как будто Питер не знает всем известных вещей, и Серому Суслику даже как-то неловко объяснять их уважаемому человеку.

Питер не стал комментировать заявление полукровки, а пошел вперед.