Путь - Страница 29

Я подошел со стороны водительского сиденья. В салоне сидела женщина. Наверное, моя ровесница или чуть старше. Светлые волосы падали на плечи. В руках у женщины был сотовый телефон. На зеркальце заднего обзора висело распятие и хвойный освежитель воздуха. Рядом я увидел фотографию маленького мальчика.

Дверца автомобиля была закрыта, а стекло — поднято. Я слегка постучал по стеклу. Женщина вздрогнула и испуганно посмотрела на меня.

— Вам помочь? — спросил я.

Она чуть-чуть опустила окно.

— Что?

— Вам помочь?

— Нет, — произнесла женщина, хотя голос у нее был встревоженный. — Муж поехал на попутной машине в город. Должен вот-вот вернуться с ремонтником.

— Тогда извините.

Сам не знаю зачем, я посмотрел на ее левую руку. Обручального кольца я там не увидел. Что ж, я предложил помощь, женщина отказалась. Можно было с чистой совестью двигаться дальше. Но мне было как-то неловко оставлять ее одну в столь опасном месте. Насчет мужа я сильно сомневался, а в том, что одной ей автомобиль не починить, был уверен. Я посмотрел на спущенное колесо.

— Послушайте, у вас ведь есть запасное колесо. Если все дело только в спущенной шине, я вам ее заменю.

Женщина разрывалась между страхом перед незнакомцем и отчаянием вновь остаться одной в этой глуши.

— Я потеряла эти… штучки, — наконец произнесла она.

— Какие штучки?

— Металлические. Болты.

Я снова взглянул на колесо и понял, о чем речь. Она потеряла ребристые болты, которыми колесо прикреплялось к оси.

— Объясните, как вы их потеряли.

— Я их вывернула, а потом…

«Вывернула? Вот и доказательство, что ты ехала одна».

— …они вдруг покатились вниз.

Спускаться по дороге и разыскивать злополучные болты было бесполезно. Вряд ли они валялись на проезжей части, иначе я бы их заметил. Скорее всего, ребристые болты скатились в сторону и упали в ущелье.

— Как же вы их упустили?

— Из-за собственной неловкости.

Запасных болтов у нее не было. Место, где женщина застряла, видимо, находилось вне зоны покрытия, и мобильник молчал. На что она рассчитывала? Вероятно, на дорожную полицию, однако, учитывая, где мы находились, ожидание могло растянуться надолго.

— Вы не возражаете, если я поставлю вам колесо?

Женщина недоуменно посмотрела на меня.

— Как вы его поставите, если болтов нет?

— Можно позаимствовать по штуке с каждого колеса.

— Попробуйте.

Я снял рюкзак, достал из багажника монтировочный ключ и открутил с каждого исправного колеса по одному болту. Ими я прикрепил четвертое. Это позволит незадачливой блондинке доехать туда, куда ей нужно. Закончив установку колеса, я опустил домкрат, снял его и убрал вместе с монтировкой в багажник.

— Ну вот и все, — сказал я, подходя к окошку. — Доехать вы доедете, а там советую сразу же заглянуть на ближайшую станцию обслуживания и добавить по болту.

Впервые за все это время женщина улыбнулась:

— Спасибо вам.

— Не за что.

Я надел рюкзак.

— Успешного вам дня, — сказал я.

— Подождите. Сколько я вам должна за ремонт?

— Нисколько. Будьте осторожны. Дорога мокрая.

Женщина подождала, пока проедет встречная машина, затем медленно тронулась с места. Так же медленно она проехала мимо меня и вдруг остановилась ярдах в пятидесяти. Когда я поравнялся с автомобилем, она опустила стекло.

— Давайте я вас подвезу? — предложила женщина. — До ближайшего города еще идти и идти. А дождь не прекращается. Вы же насквозь промокнете.

— Я привык к дождям. Спасибо за предложение, но мне нравится идти пешком. Просто я был счастлив вам помочь.

Боже, я говорил совсем как великодушный Супермен! («Пустяки, мэм, я просто выполняю свою работу».) Мне стало противно. Эйнштейн когда-то сказал: «Я предпочту молчаливый порок показной добродетели». Согласен.

Женщину раздосадовала невозможность мне помочь. Она достала из сумочки визитную карточку и подала мне.

— Если вам понадобится помощь, позвоните мне. Это номер моего мобильника.

Я взял визитку и засунул в карман брюк.

— Спасибо.

— Нет, это вам спасибо. Удачного дня!

— И вам тоже.

Я отошел в сторону, чтобы ее машина не обрызгала меня, затем продолжил путь. Автомобиль быстро удалялся, а вскоре и вовсе скрылся за поворотом. Я шел, думая о том, сколько же эта блондинка просидела одна и что могло бы случиться с ней, не окажись я рядом.

Дождь прекратился. Высоко в небе светило солнце. Я добрался до городка Уотервилл. Шоссе превратилось в главную улицу. Неудивительно, что местный кафетерий так и назывался — «Шоссе-2». Зайдя туда, я взял большую чашку кофе, оладьи с клюквенным и апельсиновым джемом и печенье с шоколадной глазурью. Покончив с едой, я присел на бетонную скамейку возле кафетерия и достал карту.

Похоже, что ближайшие несколько дней мне придется идти по пустынным и весьма невыразительным местам. На машине их обычно проскакиваешь, почти не замечая, под музыку из автомобильной стереосистемы. Мне не терпелось ощутить, каково идти там пешком.

Домики Уотервилла стояли фасадами к дороге. Впервые с момента выхода из Бельвью я встретился с пригородом. Пусть совсем маленьким, но пригородом.

Странное название у этого городишки. Где же здесь вода? По сравнению с местами, мимо которых я проходил, здешние больше напоминали Долину смерти. Наверное, чья-то странная шутка. Все равно что назвать остров Гренландией. А зеленого там — может, только глыбы льда. Потом я вспомнил, как складывались названия подобных городков. Скорее всего, когда-то некий мистер Уотервилл владел здешним банком. Или ему принадлежали закладные всех жителей.

Интересно, как развлекаются жители подобных городишек? Задав себе этот вопрос, достаточно скоро я увидел два возможных ответа. Буквально друг против друга стояли мороженица «Рэнди» и гольф-клуб «Бум-бум». Наверное, жители вначале заказывали себе по внушительной порции мороженого, а потом отправлялись совершенствоваться в гольфе. При отсутствии других развлечений любой здешний обыватель, видимо, играл в гольф не хуже Джека Никлоса.

Еще через двадцать миль я попал в Дуглас. В этой дыре не было ни гостиниц, ни мотелей. Меня снова ждал ночлег в палатке. Отойдя ярдов на сто от дороги, я поставил палатку. После захода солнца резко похолодало. Я хотел развести костер, но поблизости не оказалось ни веток, ни даже хвороста.

Впервые за все время путешествия я вытащил портативную газовую плитку и зажег ее. Я вскрыл консервную банку, купленную в Ливенуорте, содрал с нее этикетку и поставил на огонь, дожидаясь, пока смесь прокипит. К сожалению, я забыл купить набор одноразовых ложек и вилок. Пришлось есть с помощью сложенного пополам ломтика хлеба. На десерт я съел «динг-донгс». За моим ужином с любопытством наблюдал дикий кролик. Скатав из упаковочной фольги шарик, я бросил его в кролика, но промахнулся.

Наконец-то небо очистилось, и я увидел звезды. Смотрел на них и ощущал странное успокоение. Я чувствовал себя ничтожной песчинкой, но эта мысль вовсе не угнетала. Наоборот, обнадеживала. Вероятно, у Бога есть более удачный замысел, чем разрушение моей жизни. Вскоре я забрался в палатку и уснул.

Несколько следующих дней были однообразными и ничем особым не запомнились. Я шел из Дугласа до Кули, из Кули до Уилбура, а из Уилбура до Давенпорта, делая в среднем по двадцать восемь миль в сутки.