Пустой мир. Кровь и честь (СИ) - Страница 3

Судьбы тех живых созданий, что еще пытались выжить там, не интересовали их до определенного времени. Они слишком малы и слабы, чтобы заслуживать хоть какое-то внимание. Конечно, порой они забавляли, но не более того. Им позволено было выжить здесь, и за одно это жители этого мира должны были быть благодарны до окончания времен.

Эти ничтожества копошились там, на развалинах собственных империй и миров, стараясь вернуться к прежнему величию хотя бы частично, больше всего напоминая мародёров на трупах древних городов. Одни из них, действительно, собственными усилиями, медленно, с потом и болью преодолевая каждый шаг, сумели вырваться из пепла мироздания, вернувшись к технологиям и цивилизации. Другие так и остались в том каменном веке, в который были отброшены гибелью собственного мира, медленно, но верно, превращаясь в дикарей и забывая последнее, что еще оставалось от некогда великих начинаний их предков.

Жизнь одного из таких людей и стала началом этой истории.

========== Вступление. ==========

Вступление.

Обширные пространства поверхности никогда не были приветливым местом для любого живого существа. Бредущий по ним путник мог обнаружить лишь погруженные в вечный мрак пепельные равнины, усеянные величественными останками давно погибших цивилизаций. Заброшенные и постепенно разрушающиеся остовы древних городов, созданные архитекторами, от которых не осталось даже и воспоминаний, кроме каменных и бетонных обломков, последнего напоминания их величия, обжитых немногочисленными формами жизни, такой же безликой и серой, но не желающей сдаваться и вымирать. В основном это были мутанты, изуродованные постоянной борьбой за выживание, жуткие существа, способные приспосабливаться к любым, даже самым невозможным условиям, и редкие растения, чаще всего похожие на мох и лишайники, медленно разрастающиеся среди обломков.

Эти последние памятники погибших миров сохранялись неизменными на протяжении столетий, обдуваемые только ветрами, единственными их посетителями, несущими зараженную пыль или испарения кислотных озер. Некогда грандиозные города и крепости, разрушенные Катаклизмами, продолжали хранить свои тайны, до которых часто никому и не было дела, поскольку всегда возникали и более приземленные заботы. Только скелеты их создателей, еще порой встречающиеся среди этих безымянных руин, были последними, кого еще могло волновать это наследие, и то они уже вряд ли могли что-то изменить.

Мульти города, состоящие из огромных небоскребов, соединенные подвесными дорогами и монорельсовыми путями, теперь скалились в черную пустоту разбитыми стеклами, полимерными обломками стен и торчащими из развалин обломками арматурных конструкций. Одни стояли прямо, как свеча, другие же, не выдержав постоянного напора времени, покосились или обрушились. Порой огромные куски целой стены здания каким-то чудом удерживались от обрушения, лишь повиснув на каких-то жалких опорах над дорогой или же навалившись друг на друга, как старые друзья, не дающие упасть один другому.

Следы старой цивилизации, чьи создатели уже давно забыты, выветрились из памяти наследников, которым и достались эти обломки. Они даже не думали о том, кто же здесь был до них, занятые своими делами. Пусть их мир изменился безвозвратно, унося в темноту безмолвия все то, что некогда было постоянной частью жизни их предков, пусть теперь им приходится бороться с самой природой и сущностью этого нового, мертвого мира, но сами люди остались прежними. Власть, достоинство и богатство терзают их души так же, как и раньше, заставляя сражаться с подобными себе с не меньшим ожесточением, чем и их предки когда-то убивали друг друга под светом яркого солнца, ныне забытого и остававшегося только в детских сказках.

***

Мельмитоловое* покрытие дороги, растрескавшееся и местами просевшее, проламывалось под широкими траками «Викинга», едва протискивавшегося между покосившимися стенами еще стоявших зданий. Для подобной махины было необходимо широкое пространство и свободный обзор, а не такая зажатость маневра, но танк продолжал двигаться вперед, круша перед собой ржавые остатки навечно вставших автомобилей и каменные россыпи там, где здания развалились, оставив только нагромождение обломков.

Эдвард, стоявший на капитанском мостике, лишь покачал головой, глядя на выводимую на большом мониторе информацию с основных обзорных камер. Вся картинка сейчас выдавалась в зеленых и черных тонах ночного режима, и приходилось подключать фильтры, чтобы выделять все детали. Ему казалось, что использовать «Викинг» в таких условиях было ошибкой, но с другой стороны, такой бой являлся отличной проверкой всех систем в полевых условиях, максимально приближенных к настоящим боям, без особой опасности для самой машины и экипажа.

«Викинг» называли сухопутным линкором, и проектировался он сразу как сверхтяжелый многофункциональный танк для уничтожения любых целей на поле боя. Общим весом, вместе с запасом топлива и боеприпасов, не менее сорока тысяч тонн, закрытый тяжелой броней, способной выдержать обстрел почти любой мощности, такой танк из орудия основного калибра мог подстрелить противника на расстоянии до тридцати километров, прямой наводкой сбивая даже крупные воздушные цели. Для большей проходимости гусеницы были разделены попарно и так же закрыты броней, оставаясь, к сожалению, одним из самых уязвимых его мест из-за собственного веса и габаритов. Ремонт в полевых условиях был невозможен, и танк с поврежденной гусеницей превращался в большую, хоть и хорошо бронированную, но все же неподвижную мишень.

- Прикрытие вступило в огневой контакт с противником в пяти километрах от нас, господин, - сообщил связист по внутреннему каналу с радиорубки, - Просят огневой поддержки. Сопротивление не серьезное, но они не хотят рисковать техникой. Противник в большом количестве применяет реактивные заряды, могут прожечь броню в случае прямого попадания.

- Рассчитайте курс, - кивнул Эдвард, - проверим второстепенные орудия. Подготовить к стрельбе ЭМИ-пушки.

Второстепенное вооружение «Викинга» состояло из двух электромагнитных орудий калибра сто сорок миллиметров, совершенно бесшумно выпускающих снаряд на скорости до пяти километров в секунду. Стрелять из них сейчас было все равно, что из пушки по крысам, но лучших мишеней пока что не предвиделось.

Противник, по своим возможностям едва ли превосходивший электронную симуляцию, представлял собой кочевую орду дикарей, вторгшихся в зону влияния поверхностной базы. Первый контакт с ними, довольно вежливая просьба покинуть эту территорию, окончился неудачно. Уверенные в своей силе, дикари ответили отказом, сказав, что не собираются никуда сворачивать. Возможно, они так и не успели толком понять, с кем имеют дело, но теперь уже было слишком поздно что-то исправлять. Дом Тристана не привык спрашивать дважды, и в ответ на отказ было принято решение уничтожить пришельцев, заодно проверив новую технику. Тот же «Викинг» предполагалось использовать в Рахийской пустыне, где уже давно возникла напряженность в отношениях с Алийским анклавом, претендующим на титановые рудники в этой области, но машины такого типа до этого еще ни разу не проверялись в боевых условиях. Сейчас представился шанс, как нельзя лучше подходящий для подобного, и Эдвард решил лично присутствовать при исполнении.

- Фиксирую две мишени, - передал координатор огня, - в шести километрах от нас. На сигнал «свой-чужой» не реагируют. Обнаружены многочисленные пуски реактивных снарядов по позициям союзных единиц.

- Сквозь здания прострелим? – спросил Эдвард, выведя на главный дисплей трехмерное изображение поля боя. Между «Викингом» и обнаруженными целями высились громады полуразвалившихся небоскребов.

- Да, господин. Снаряды пробьют развалины без угрозы обрушения.

- Тогда из второстепенных орудий открыть огонь, - приказал он, - Огонь залпами, повторные залпы только после корректировки прицела.

Оба орудия «Стилет» развернулись в сторону целей и дали залп. Пятидесятикилограммовые снаряды почти беззвучно пробили развалины, один за другим попав по отмеченным целям. Компьютер верно рассчитал траекторию, и больше выстрелов не потребовалось. Обе точки сразу же исчезли с радара, но визуальное подтверждение было невозможно из-за загораживающих обзор полуразрушенных зданий, где теперь появились новые дыры от прошедших сквозь них снарядов.