Пустой азарт (СИ) - Страница 9

Опять повисло долгое молчание. Селина никак не могла переварить услышанное. Бессмыслица.

— Наверное, все дело в желании жить, — неожиданно Стиг сам прервал молчание. — В моменты опасности по-настоящему осознаешь ценность своей жизни. Все резко становится таким простым, таким понятным…

Стиг встал и, пошатываясь, стал прохаживаться вокруг костра.

— Точно! — мужчина громко воскликнул. — Желание жить создает интерес. Интерес приводит к веселью, удовольствию! В моем случае это битва!

Селина недоуменно наблюдала за этим внезапным всплеском эмоций. Хотя не удивительно — он выпил уже много самогонки.

— Кто мой противник? Какие у него силы и слабости? Что я могу использовать в битве и как? Я загораюсь этими вопросами. — Стиг остановился, уставился на костер и медленно произнес: — Именно в эти моменты я по-настоящему живу!

— Это бред! Неужели ты не можешь чувствовать себя живым другим, более простым способом? — Девушка искренне не могла его понять. — Ты можешь вкусно поесть, напиться с мужиками в таверне, соблазнять женщин! Влюбиться, жениться и воспитывать детей! Почему ты не можешь?

— Вот поэтому я тебе и завидую. Ты можешь себе представить все это, а я нет! Даже вообразить не могу… — голос Стига стал немного дрожать, приобретать более эмоциональный окрас. Он приблизился к Селине, сел на корточки, пристально заглянув ей в глаза. — Твои глаза… даже после смерти твоих друзей в них нет пустоты, нет безразличия. Ты ненавидишь меня! Ты все еще чувствуешь. Все еще желаешь. Ты все еще личность! А мне остается снова бросаться из крайности в крайность, пока не сдохну…

— Тогда почему бы тебе не сдохнуть? Почему ты не хочешь покончить с этим? — с вызовом произнесла девушка.

— Смерть? Не боюсь умереть — мне все равно. Но возникает все тот же вопрос: а какой смысл? Я получу удовольствие, когда буду умирать, или вообще хоть что-то? Нет. Тогда чем это отличается от моего текущего состояния? Вот если бы существовала загробная жизнь… Знаешь, я бы даже был непротив попасть в ад…

И снова повисло молчание. Стиг вернулся на свое место.

Девушка все пыталась переварить его слова. Осознавая все раннее сказанное, она приходила к одному и тому же умозаключению — во всем этом нет смысла!

Осознание шокировало ее, а дальнейшие рассуждения еще больше погрузили ее в пучину отчаяния.

Нужно отвлечься. Она потом попробует все переварить.

Надо продолжить разговор.

— А зачем тебе тогда награда за мою голову? К чему тебе деньги? — Селина машинально проговорила первую попавшуюся ей в голову мысль.

— Не сколь деньги, сколь признание моих способностей. Репутация помогает найти хороших противников.

— А… А почему ты тогда не пошел участвовать в войне с Горном? Война — это, наверное, самое подходящее место для таких психов, как ты

— Я там был, и ты даже не представляешь, насколько скучные там боевые действия! Силы равны. Обе армии взаимоуничтожаемые. Поэтому все боятся решительно действовать. Ждут поддержки от союзников. Мелкие стычки и провокации на границах — вот и вся война на данный момент. Как только обе стороны получат поддержку, тогда, я думаю, и начнется веселье. Планирую снова отправиться туда, после того как разберусь с тобой.

— Тогда почему ты не нападешь на короля Арелии? У него сильная охрана. Там ты точно повеселишься.

— О-хо-хо! Это было бы самоубийством. Возможно, когда-нибудь, но не сейчас.

— Но почему? Это же то, что ты хочешь, — опасность!

— Знаешь, в этом мире существуют достаточно могущественные персоны, которые могут прекратить мое существование в мгновение ока. Смерть в беспомощности, когда ты вообще никак не можешь противостоять, — в этом нет никакого удовольствия!

— Расскажи мне о них!

— Детка, я думаю, пора заканчивать наши поболтушки. Разговор уже подкосил твое душевное состояние. Тебе стоит отдохнуть.

— Зачем… зачем ты мне все это рассказал? Думаешь, я должна во все это поверить? — закричала девушка. — Ты все выдумал!

— Эх, если бы… — Стиг криво улыбнулся. — Ты сама видела меня во всей красе. Какая, по-твоему, у такого, как я, может быть предыстория?

Действительно, какая? Во многих известных ей героических историях злодеи были таковыми с самого начала повествования. Авторы этих историй не удосуживались прописывать их предысторию. Селина, встав на кривую дорожку грабежей, в глазах многих стала злодеем. Хоть у нее и были благородные мотивы. Награбленное добро помогло многим деревенским семьям выжить, но те не всегда были благодарны настолько, насколько она в глубине души хотела бы. Они боялись ее. И этот страх заставлял девушку сомневаться в том, что лояльность крестьян была обеспеченна благодарностью и верой в справедливость ее деяний. Возможно, она навязала им свою помощь?

В любом случае, она знала свою предысторию. Она верила, что если люди ее узнают, то поймут.

Но какая же может быть предыстория у психопата? Если вспомнить, как Стиг предстал перед ней, весь покрытый кровью и плотью близких ей людей, то трудно было представить, что он когда-то был невинным младенцем. Как можно стать таким? Это должно быть нечто ужасающее…

— Мне плевать, веришь ты или нет. Я рассказал свою историю, потому что хотел. Не каждый день возникает желание кому-то выговориться. Особенно у такого, как я…

Наемник вдруг резко встал и поднял с земли ножны с мечом.

— Кажется, к нам приближаются очередные гости. Я оставлю тебя ненадолго, — голос Стига снова стал ровным. Хмель словно ветром сдуло.

— Лучше бы ты мне ничего не рассказывал…

Селина осталась одна. Наедине с ужасающим осознанием — она никогда не сможет ему отомстить!

Она хочет, чтобы он страдал, чтобы он мучился.

Но во всем этом теперь уже не было смысла…

Если он говорил правду, то она никогда не сможет ухудшить его жизнь больше, чем она есть сейчас!

Как причинить боль человеку, который уже испытал все ее виды? Как заставить его страдать больше, чем он уже страдает? Чего его можно лишить, если у него ничего нет?

Можно убить его…

Но зачем?

Если она убьет его в сражении, то лишь заставит его почувствовать себя счастливым. Если она убьет его, когда он будет беспомощен, то будет одарена лишь его безразличным взглядом.

Можно убить его хотя бы ради того, чтобы он никому больше не смог причинить вреда!

Можно…

Но Селина никогда не будет этим удовлетворена.

Останки ее друзей уже давно перестали гореть. Но она все не могла оторвать взгляд от их праха.

Селина хорошо знала каждого из них. Они были молоды и полны праведной злости. Они смеялись. Плакали. Дрались и боялись. Всего один неудачный день превратил их в бесформенное ничто.

Действительно ли душа человека бессмертна? Если это так, означает ли это, что она с ними еще встретится?

«Это все твоя вина! Если бы ты довольствовалась тем, что имела, если бы тебе не захотелось потешить свое самолюбие, унижая богатев, мы бы все были живы!» — прозвучал голос Совия в ее голове.

Действительно, ее ли это вина?

Нет! Сколько бы она ни старалась, она не могла обвинить себя. Это было бы удобно, но реальность была другой. Они были очень осторожны, не слишком наглели, чтобы не привлекать к себе внимание значимых персон и хорошо заработать на грабежах. Да, иногда получалось убивать, однако в нынешнее время это никого не заботило.

Судьи объявили за их головы награду, что было ожидаемо. Нельзя обвинить их в чрезмерном энтузиазме в борьбе с бандой Рыжей Суки. Награда была несущественной для разбойников их плана. В чем их и можно было обвинить, так в излишней скупости и неповоротливости при защите порядка.

Селину требовали взять живьем — это, скорее всего, означало участие отца во всем этом. Он или его окружение каким-то образом узнали или предположили, что рыжая предводительница бандитов, обладающая навыками магии Огня, его дочь. Но опять же в его власти было назначить более внушительную награду. Ему было плевать. Чего она точно не боялась, ведя разбойничий образ жизни, так это того, что отец будет ее искать.