Пушистый талисман - Страница 15

Только бы Любка не узнала, что Витькину лавочку, как и свою квартиру, Игорь уже давно продал. Сделать это было не так уж сложно — достаточно ориентироваться в налоговом законодательстве и знать процедуру смены собственника. Ну а кому ж, как не ему, начальнику юридической службы и исполняющему обязанности директора по совместительству, владеть такими тонкостями? В принципе можно было ограничиться этой сделкой и не затевать никакого романа с последующей женитьбой, но Игорь пошел на принцип. А то ведь что получается: какая-то полоумная баба, которая не имеет никакого отношения к этой недвижимости, к этим автомобилям, к деньгам на Витькином банковском счете, будет пользоваться всем этим за здорово живешь?! В то время как он, Игорь Поляков, почему-то должен довольствоваться лишь частью наследства, на которое рассчитывал сам. А рассчитывал он на все — целиком и полностью. Разве не Игорь оставался рядом с этим козлом, Витькой, до самого его последнего вздоха, когда все остальные дружки от него просто отвернулись?

Он взглянул на часы. Первый час ночи. Прекрасное время для звонка. Хорошо, что в сотовом телефоне предусмотрена такая удобная функция, как «звонок инкогнито». Он включил свой мобильный и набрал домашний номер телефона коттеджа. Да, риск, конечно, есть. Но теперь уж отступать некуда. Иначе зачем он так долго изображал влюбленного идиота, таскал ее по кабакам, целовался с ней, даже занимался сексом, чувствуя себя при этом настоящей проституткой?

…Через десять дней Любка положила пластиковый пакет в камеру хранения на вокзале Новосибирск-Главный. Ключ от ячейки, завернутый в бумажку с кодом, ей бросили в почтовый ящик и сообщили об этом по телефону. Заперев камеру, она бросила ключ в урну для мусора и поехала домой. Голос с кавказским акцентом заверил, что ее любимый муж будет дома спустя час после получения денег. Она поспешила назад, в Женькину хрущевку, где жила теперь после продажи коттеджа и двухкомнатной Витюшиной квартиры в центре. Машины так же были проданы. Ей пришлось снять и все деньги со счета, оставленного в наследство Слуцким — все до последней копейки.

Кое-как она наскребла этот злосчастный миллион долларов. Настоящей цены от продажи имущества, в связи со срочностью, она не получила. Да и глупо было надеяться. На банковском счету денег тоже оказалось не так уж много. Но, слава богу, ей хватило. Господи! Да она готова была продать душу, только бы вызволить любимого… Только бы он был жив и здоров… Ведь она в точности выполнила все требования похитителей.

Эти страшные десять дней прошли как в тумане. Она сходила с ума от страха и неизвестности, каждую секунду ждала каждого звонка от бандитов и вздрагивала, когда телефон — сотовый или домашний — начинал трезвонить. Она пила успокоительное и очень сильное снотворное на ночь, отчего днем ее шатало и мутило, казалось, что мозг буквально обволокло чем-то похожим на клейстер. Поэтому с утра приходилось выпивать несколько чашек очень крепкого кофе, чтобы хоть как-нибудь соображать.

Только когда деньги были собраны, она почувствовала себя немного лучше — дело двигалось к успешной развязке. Скоро Игорь снова будет с ней. Разве можно это счастье измерить денежными купюрами, пусть и североамериканскими?

…Игорь дождался, когда Люба отойдет на значительное расстояние. Потом, удостоверившись, что она уже достаточно далеко, вышел из своего укрытия и спокойно достал ключ.

Как же просто все оказалось! Так просто, что даже неинтересно. Всего каких-то десять дней — и ему принесли заслуженный миллион долларов. Никакого удовольствия от этой игры он не получил. Впрочем, он и не рассчитывал на удовольствие от нехитрой разводки лохушки-художницы, которая что-то там себе вообразила. Он просто взял то, что должно принадлежать ему. Кесарю, как говорится…

Теперь необходимо было подумать, как отделаться от возможных преследований безумной супруги. Если он не объявится, она наверняка заявит в милицию. Это будет скверно. Да и не собирается он всю оставшуюся жизнь бегать от нее по всей матушке-России, как Остап Бендер — от мадам Грицацуевой. Она-то — ладно, но ведь, не ровен час, менты подключатся… Надо сделать кое-что еще, чтобы избежать преследований наверняка.

Игорь забрал деньги из камеры, спрятал пакет в спортивную сумку и покинул здание вокзала. Миновав переходный мост, он вышел на улицу Владимирскую и поймал машину.

Возле ее дома Игорь оказался буквально на десять минут раньше, чем Люба. Он расплатился с водителем и вошел в подъезд. Поднявшись на третий этаж, Поляков надел медицинские перчатки и открыл дверь. Дубликат ключа от этой квартиры он сделал себе уже давно. Оказавшись внутри, быстро прошел на кухню и налил воды в стакан. Затем достал из кармана маленький пластиковый мешочек с порошком, высыпал все содержимое в стакан и размешал ложечкой. Мешочек и ложку оставил на столе.

Что это за гадость, Игорь понятия не имел, но знал, что действует она едва ли не сильнее, чем цианистый калий. Яд изготовила для него одна знакомая аптекарша. Поразительно, на что способны женщины, ради денег и секса с красивым мужиком! Она даже не поинтересовалась, зачем ему эта отрава… Он отнес стакан в комнату и поставил на журнальный столик рядом с телефоном…

Спрятавшись за ближайшим киоском так, чтобы, подходя к дому, она не могла случайно увидеть его, Игорь достал мобильный из кармана пиджака и набрал номер телефона только что покинутой квартиры. Автоответчик включился после пятого гудка. Поляков наговорил текст и нажал на отбой.

Ну вот… Кажется, дело сделано. Прослушав запись, она непременно разволнуется, захочет выпить валерианки или просто глотнуть воды… Это не должно вызвать подозрений. Экзальтированная женщина, художница, человек не от мира сего, узнав, что ее бросил любимый муж, с горя покончила с собой.

Игорь поймал машину и, договорившись с водителем, со спокойным сердцем поехал в сторону Толмачевского шоссе. Он не собирался лететь самолетом. Просто договорился с одним дальнобойщиком взять его пассажиром до Москвы. Встретиться они условились в районе торгового комплекса «Толмачевский».

Степанида, дождавшись, когда этот ненавистный ей тип, наконец, уйдет, выбралась из-под кресла. Она и не представляла себе, что у хозяйки, которая ее приютила, будет такая активная жизнь — в плане перемены места жительства. Просто голова идет кругом. Степанида не могла взять в толк, отчего людям не живется на одном месте. Беспокойство одно.

Но этот хозяйкин самец — просто нечто! Вообразил, что он тут хозяин всему. Степанида вскочила на стол и осмотрелась, как бы раздумывая, чем досадить этому человеку. Затем она спрыгнула на пол, повалив стакан с водой, который стоял на столе. Стакан покатился и замер у самого края. Отравленная вода залила весь стол. Услыхав, как в замке поворачивается ключ, Степанида шмыгнула назад, под кресло.

Панцирная больничная койка стояла возле окна, и Любке было хорошо видно, как две резвые белки скачут по стволам сосен, перепрыгивая с одной ветки на другую, с дерева на дерево. Вскоре они совсем пропали из виду.

Она чувствовала себя уже гораздо лучше. И даже, несмотря на ужасное потрясение, на душе стало как-то спокойно. Просто на все было наплевать…

…Это сообщение на автоответчике… Когда она услышала голос Игоря, немного искаженный аппаратурой, но все же его, его голос… Эти его слова… Он уходит от нее, он ее не любит… У Любки сразу закружилась голова, и она упала на пол возле журнального столика. Резкая боль в низу живота вернула ее, как ни странно, в сознание. Она почувствовала, что джинсы между ног пропитались чем-то липким, и обнаружила, что это кровь… Кое-как вызвала «скорую» и в ожидании легла на диван.

— Выкидыш, — сказала дежурная докторица в приемном покое гинекологии. — Беременность была, очевидно, недель пять. Да и состояние у вас, конечно… что с вами такое произошло? Нервный срыв?

— Да, пожалуй… — пробормотала Любка, одеваясь за ширмой.