«Пушечное мясо» Первой мировой. Пехота в бою - Страница 107
Таким образом, здесь закреплялся уже наработанный опыт штурма укрепленной полосы, но сведенный из масштаба полка или дивизии в батальон и подкрепленный лучшим техническим оснащением и подготовкой.
Приказ № 547 Верховного Главнокомандующего генерала Брусилова от 27 июня 1917 г. гласил:«Ввиду недоразумений, возникающих на почве смешения ударных частей (рот и батальонов смерти), формируемых в действующих войсковых частях и революционных батальонах, формируемых из волонтеров тыла и тоже иногда именуемых батальонами смерти, приказываю к руководству следующее: 1) Ударные части (роты и батальоны смерти) первой категории формируются в пехотных и конных полках из охотников данного полка и являются неотъемлемой частью этого полка. В пехотном полку формируется от одной ударной роты до батальона, за исключением случаев, если весь полк изъявит желание быть ударной частью. Ударные части остаются в составе своих полков, имея задачей служить примером доблестного исполнения своего долга для остальной части полка и идти на штурм в голове своего полка. В особых случаях боевой обстановки ударные роты могут временно сводиться в особые батальоны при своих дивизиях, причем от каждого полка может быть назначено не больше одной роты. Люди этих рот по-прежнему остаются в составе своих полков. Снабжение ударных рот всем необходимым имуществом производится за счет и из средств данного полка и без особых отпусков от казны. В случаях расформирования по какому-либо поводу ударных рот люди их возвращаются обязательно в те же роты полка, из которых они были выделены… 2) Революционные же батальоны формируются согласно моего приказа от 13 июня 1917 г. за №439 из волонтеров, юнкеров, солдат запасных полков и прочих тыловых частей Центра России и фронтов, и формирование этих частей отнюдь нельзя смешивать с ударными частями, формируемыми в составе частей Действующей армии». В действующей армии ударные команды, роты, батальоны организовались при многих полках. В них на добровольной основе шли те, кто еще сохранял дисциплину и готовность сражаться, либо просто хотел реализовать накопленный боевой опыт. Шанс проявить себя появился у «ударников» в ходе летнего наступления 1917 г. Тем более что оно было неплохо подготовлено в техническом отношении. Так, при подготовке наступательной операции Юго-Западного фронта плотность сил и средств удалось довести до 2–2,5 дивизии и 30–35 орудий на 1 км фронта (а на участке прорыва 7-й армии — 44 орудия на 1 км фронта, включая тяжелую артиллерию). В целом на участке прорыва русские войска превосходили противника: по людям — в три раза, по артиллерии — в два раза.
Боевое крещение Корниловского ударного отряда прошло здесь 26 июня 1917 г. весьма удачно — были прорваны австрийские позиции под деревней Ямшицы, благодаря чему 8-й армией был взят Калущ. Это было последнее яркое наступление русской армии: потеряв 352 офицера и 14 456 солдат. 8-я армия взяла в плен 800 офицеров и 36 тыс. солдат противника, захватила 127 орудий и минометов, 403 пулемета. Однако после германского прорыва 6 июля в полосе 11-й армии разваливающийся Юго-Западный фронт начал стремительный отход. «Ударников» это разложение, надо отметить, не затронуло. А 11 августа отряд (насчитывающий в своем составе к этому времени около 3 тыс. бойцов) был преобразован в четырехбатальонный Корниловский ударный полк.
Хотя «ударные» части и достигли ряда тактических успехов, сколько-нибудь существенной роли в целом они не сыграли. Действия «ударников» (если понимать под ними именно «штурмовиков») могли иметь реальный успех, если бы результаты их атак эксплуатировались и закреплялись «линейной» пехотой. Но как раз этого и не было.
«Я видел много раз ударников, и всегда — сосредоточенными, угрюмыми, — писал генерал Деникин. — В полках к ним относились сдержанно или даже злобно. А когда пришло время наступления, они пошли на колючую проволоку, под убийственный огонь, такие же угрюмые, одинокие, пошли под градом вражьих пуль и зачастую… злых насмешек своих «товарищей».
При подготовке наступления на Вильно 10-й армии на Западном фронте, которым тогда командовал Деникин, превосходство русских войск на направлении главного удара было: по людям — шестикратным, по артиллерии — трехкратным. Никогда ранее на русском фронте на участке прорыва не вводилось в действие столь мощных и многочисленных средство подавления. Артподготовка была проведена образцово. Вся система огня германской обороны была нарушена. 9 июля русская пехота перешла в атаку, которая проводилась под прикрытием огневого вала. Войска почти не встретили сопротивления, прошли 2–3 линии окопов, побывали на неприятельских батареях, сняли прицелы с орудий и… вернулись назад. Русская пехота в массе своей уже не хотела воевать, и ни рост насыщенности в огневых средствах, ни организация, ни подготовка уже не могли переломить ход событий.
Деникин так рассказывал о наступлении войск Западного фронта в июле 1917 г. и об участии в нем «ударников» («штурмовиков) и отдельных офицерских подразделений: «Части 28-й пех. дивизии подошли для занятия исходного положения лишь за 4 часа до атаки, причем из 109-го полка дошло лишь две с половиной роты с 4 пулеметами и 30 офицерами; 110-й полк дошел в половинном составе; два батальона 111-го полка, занявших щели, отказались от наступления; в 112-м полку солдаты целыми десятками уходили в тыл. Части 28-й дивизии были встречены сильным артиллерийским, пулеметным и ружейным огнем и залегли у своей проволоки, будучи не в силах продвинуться вперед; только некоторым частям штурмовиков и охотников Волжского полка со взводом офицеров удалось захватить первую линию, но вследствие сильного огня им удержаться не удалось, и к середине дня части 28-й дивизии вернулись в исходное положение, понеся значительный потери, особенно в офицерском составе. На участке 51-й дивизии атака началась в 7 часов 5 минут. 22-й Горийский и 204-й Ардагано-Михайловский полки, а также две роты Сухумцев, штурмовая рота Сухумцев и штурмовая рота Потийскаго полка быстрым натиском прорвались через две линии окопов, перекололи штыками их защитников и в 7 часов 30 мин стали штурмовать 3-ю линию. Прорыв был настолько стремителен и неожидан, что «противник не успел открыть своевременно заградительного огня. Следовавший за передовыми полками 201-й Потийский полк, подойдя к первой линии наших окопов, отказался идти далее и, таким образом, прорвавшиеся части не могли быть своевременно поддержаны. Двигавшиеся вслед за потницами части 134-й дивизии, вследствие скопления в окопах потийцев, а также вследствие сильного артиллерийского огня противника, задачи своей не выполнили и частью рассыпались, частью залегли в наших щелях. Не видя поддержки сзади и с флангов, горийцы и ардаганцы пришли в смущение, и некоторые роты, потерявшие убитыми офицеров, начали медленно отходить, а за ними все остальные, однако без особого давления со стороны немцев, которые только при отходе наших частей открыли по ним сильный артиллерийский и пулеметный огонь… Части 29-й дивизии не успели своевременно занять исходное положение, так как солдаты, вследствие изменившегося настроения, шли неохотно вперед. За четверть часа до назначенного начала атаки правофланговый 114-й полк отказался наступать; пришлось двинуть на его место Эриванский полк из корпусного резерва».
В результате «ударников», по словам того же Деникина, «стали посылать бессменно изо дня в день и на разведку, и в охранение, и на усмирения — за весь полк, так как все остальные вышли из повиновения. Неудивительно, что вскоре и эти обреченные потеряли терпение. Право, скорее с грустью, чем с осуждением я перелистываю «протокол общего собрания штурмовой роты»; в полуграмотном по форме, но непосредственном по содержанию документе этом говорится: «В выступлении на позицию Путвильского полка, категорически отказать», ибо солдаты штурмовой роты «выступили не с той целью, чтобы сидеть на одном месте, не двигаясь вперед, и быть сторожами своих окопов… а идти вперед, на что мы были уже готовы; то мы только и имеем стремление работать там, где есть дружная работа. Пусть нам никто не ставит в укор, что мы своей сотней человек не берем такого укрепления, которое можно только штурмовать всем полком, и то дружно… Просим отправить нас туда, где идет дружная защита нашей Родины… в боях под Станиславовом. А буде, что мы не получим удовлетворения, то будем вынуждены отправиться туда добровольно, как нас на то дело и призывали».