Пулеметы русской армии в бою - Страница 55

14 августа 1916 г. начальник Генерального штаба направил в ГВТУ следующее письмо: «По обстоятельствам настоящего военного времени представляется необходимым сформировать теперь же роту, вооруженную ружьями-пулеметами и автоматическими ружьями системы генерал-майора Федорова по особому представленному здесь штату… Распыление ружей по существующим частям не даст полной картины полезного их действия, что может быть достигнуто только… в случае сформирования и командирования в Действующую армию особой войсковой части, укомплектованной специально обученными офицерами и нижними чинами и имеющей достаточный запас личного состава для немедленной замены убывших». Предлагавшийся штат роты включал три взвода — один с 8 ружьями-пулеметами и два по 25 автоматических винтовок. Всего — 4 офицера, 159 нижних чинов (включая двух оружейников младшего разряда) и 8 обозных лошадей при 6 повозках (2 патронные и 3 хозяйственные двуколки, походная кухня).

В течение лета и осени при Офицерской стрелковой школе на основе роты 189-го Измаильского пехотного полка 48-й пехотной дивизии была сформирована и обучена «команда особого назначения». Ей передали 45 винтовок и восемь 7,62-мм ружей-пулеметов Федорова, снабдив их клинковыми штыками «по образцу Кавказского казачьего войска» и чехлами для переноски оружия. Кроме того, команда была «снабжена всеми новыми техническими усовершенствованиями» — оптическими прицелами, призматическими биноклями, приборами для стрельбы из-за прикрытий, переносными полевыми стрелковыми щитами системы Технического комитета ГВТУ, стальными шлемами Адриана. Оптические прицелы системы Герца были заказаны Обуховскому заводу еще в декабре 1914 г. для штатных 7,62-мм винтовок. Но в июне 1916 г. первые 20 прицелов передали для ружей-пулеметов Федорова. К каждому ружью-пулемету полагалось иметь: 4 патронные обоймы, 1 патронный ящик, 1 кожаную сумку с запчастями и принадлежностью, 1 стрелковый щит.

«Автоматической роте генерала-майора Федорова» (как одно время называли подразделение) придали второй комплект обученных нижних чинов, вооруженных пистолетами «Маузер», для замены выбывших из строя. Речь шла не просто о боевом испытании ружей-пулеметов и автоматических винтовок, но о пехотном подразделении с новой системой вооружения и оснащения и новой тактикой. На примере этой роты могла быть опробована новая, групповая тактика.

Но опыта не получилось. «Автоматическую роту» как «отдельную стрелковую роту» (3 офицера и 150 нижних чинов) 189-го Измаильского пехотного полка в январе 1917 г. отправили на румынский фронт. На 30 апреля 1917 г., согласно ежедневному докладу начальника штаба 48-й пехотной дивизии, в отдельной стрелковой роте 189-го полка состояло 3 офицера и 138 нижних чинов. Рота, по-видимому, распалась во время «эвакуации Румынии». Правда, оружие Федорова попало и на Западный фронт — на апрель 1917 г. здесь числилось 4 его ружья-пулемета.

Много позже Федоров писал: «При заказе автомата Федорова в 1916 году в первую очередь он предназначался для вооружения различных специальных команд — мотоциклистов, бронированных автомобилей, прислуги пешей артиллерии взамен прикрытий, конно-охотничьих команд и т. д. и затем лишь для выдачи отборным стрелкам в пехоте. Как нормальное вооружение пехотинца автомат Федорова никоим образом не являлся подходящим». В самом деле, еще 21 февраля 1916 г. Морской Генеральный штаб просил передать 10 винтовок Федорова «в виду крайней нужды в подобных ружьях в Морской авиации». А после испытаний 6,5-мм ружей-пулеметов в 10-м авиадивизионе подполковника Горшкова заведующий авиацией великий князь Александр Михайлович телеграфировал: «Ружье-пулемет генерала Федорова дало прекрасные результаты… Прошу наряда на сто таких ружей для авиационных отрядов. Ружье во всех отношениях лучше ружья Шоша». Командир же другого авиаотряда Туноженский заключил, что «ружье-пулемет Федорова единственно пригодно для легкого аэроплана». V отдел Арткома в журнале № 381 от 6 сентября 1916 г., отнеся оружие Федорова к особому классу «ручных ружей-пулеметов», заключил, что кроме авиации «означенные ружья с пользой могли бы быть употреблены и на бронированных автомобилях, в особенности пушечных, где нет возможности поставить пулемет… Автоматическая винтовка Федорова могла бы быть использована для полевой позиционной войны как вооружение пехоты».

При самых положительных отзывах ГАУ новое оружие имело и противников. На заседании Военного Совета в конце 1916 г. князь Лобанов-Ростовский активно выступил против введения на вооружение «такого ублюдка». Отпрыск влиятельной фамилии не считался знатоком военного дела, но «законность существования» такого типа оружия, надо сказать, оспаривалась многими и позже. Пока же к новому оружию проявляли немалый интерес и ГАУ, и авиация, и даже Главное управление кораблестроения. Ружье-пулемет все же было принято в варианте под японский патрон. Выбор патрона объясняли следующими соображениями: 1) меньшая отдача и меньшее нагревание ствола, большая легкость и компактность, прочность запирающего механизма и более целесообразное устройство магазина, 2) ружья-пулеметы Федорова предполагалось выдавать войскам Северного фронта, вооруженным японскими винтовками «Арисака», 3) еще до войны решено было перейти к патронам без выступающей закраины, а в 6,5-мм ружье-пулемете это уже было выполнено.

Стоит заметить, что ручное ружье-пулемет Федорова оказалось единственным образцом стрелкового оружия, разработанным и принятым на вооружение в России во время войны. При этом во Франции, например, за время Первой мировой войны было создано и поставлено на производство пять новых образцов автоматического стрелкового оружия, в Германии — восемь.

С постановкой производства дело обстояло куда хуже. Еще в марте 1916 г. Федоров исследовал возможность заказа оружия на крупном частном заводе. Надежд тут было немного — допуски на изготовление деталей ручного ружья-пулемета Федорова были не менее жесткими, чем у пулемета «Максим». К тому же частным заводам были невыгодны небольшие заказы. Завод И.А. Семенова в Петрограде соглашался на заказ не менее 50 000 экземпляров, то же ответил и председатель промышленной группы Третьяков. Казенный Сестрорецкий завод мог установить производство лишь через 16–18 месяцев при условии снижения выпуска 3-линейных винтовок с 14 000 до 10 000 в месяц. Начальник ГАУ генерал А.А. Маниловский еще 23 октября 1916 г. распорядился организовать на этом заводе производство 15 000 автоматических винтовок Федорова сначала полукустарным способом с последующим переходом на «машинную фабрикацию», при изготовлении черновых стволов Ижевским сталеделательным, а коробок — Путиловским заводом. Выбор Сестрорецкого завода был вполне обоснован — завод имел хорошо оборудованный и укомплектованный квалифицированными кадрами инструментальный отдел с образцовой мастерской, где и могли начать полукустарное производство достаточно сложной автоматической системы. Предполагалось первоначально выпускать по 10 «ручных ружей-пулеметов» в сутки, затем довести выпуск до 50, приостановив для этого на заводе работы по увеличению производства «трехлинеек». Начальник Сестрорецкого завода предлагал привлечь и частные петроградские заводы из числа тех, что уже выполняли заказы ГАУ, а сборку и отладку производить на ружейном полигоне — получалось подобие германского «группового» метода производства оружия. В середине 1917 года сформировали комиссию по подготовке производства «ручного ружья-пулемета» Федорова. Но Сестрорецкому заводу не удалось получить необходимые станки, производство «трехлинеек» на нем падало и без того, так что организация нового производства здесь была весьма затруднительна.

Тогда, в октябре 1917 г., и выбрали пулеметный завод в г. Коврове Владимирской губернии, строившийся «Первым Русским Акционерным Обществом ружейных и пулеметных заводов» и датским синдикатом и оснащаемый вполне современным оборудованием. 11 января 1918 г. контракт Общества с ГАУ был изменен дополнительной надписью № 8, гласившей: «На основании постановления Исполнительного Комитета при Военном Министерстве от 2 января 1918 г… настоящая дополнительная надпись сделана… в том, а) что количество ружей-пулеметов Мадсена уменьшается с 15 000 до 10 000 и б) Общество обязуется поставить ГАУ, согласно представленному образцу и чертежам и согласно указаниям и под общим руководством генерала-майора Федорова 9 000 ружей-пулеметов системы генерала-майора Федорова… Начало валового производства… через 9 месяцев со дня подписания контракта». Условия приемки изделий оговаривали: «Ружья-пулеметы сдаются партиями, размер коих устанавливается ГАУ по согласованию с заводом… Правильность действия механизмов в каждом экземпляре ружья-пулемета проверяется стрельбой вполне исправными патронами и двумя выстрелами усиленными патронами. Обыкновенными патронами делаются 10 выстрелов одиночными и 100 автоматических…Для проверки взаимозаменяемости частей из представленной партии берутся 10 экземпляров, разбираются, в них перемешиваются наиболее ответственные части… Затем из каждого собранного ружья-пулемета производится стрельба сотней автоматических выстрелов… Меткость боя проверяется… стрельбой в мишень со 100 шагов одиночными выстрелами, причем радиус круга, вмещающего лучшую половину пуль, не должен превышать 3 вершка» (т. е. 133,5 мм). Как видим, требования предъявлялись по-русски жесткие. Хотя желаемой взаимозаменяемости в серийных образцах оружия Федорова с большим трудом удалось добиться только через несколько лет, к самому концу его производства. Отметим еще один момент — шел январь 1918 г., русской армии по сути уже не было, надорвавшаяся в ходе войны промышленность разваливалась, но оружейники продолжали работать над новым оружием, убежденные в его необходимости России. И еще небольшая деталь — несмотря на декрет Совета Народных Комиссаров от 16 декабря 1917 г., офицеры продолжали именовать друг друга по званию.