Пулеметы русской армии в бою - Страница 32

Забегая вперед, отметим, что огневая мощь пулеметов породила в ходе войны артиллерию сопровождения пехоты, «траншейную» артиллерию, танки (которые поначалу именовали даже «истребителями пулеметов»), пулеметы во многом определили и развитие боевой авиации.

Станковые пулеметы вступили в дело уже в первых боях мировой войны. Б.М. Шапошников, например, так описывал первое боевое столкновение 14-й кавалерийской дивизии 2 августа 1914 г. близ Рад ома: «Около 4 часов дня примерно до роты самокатчиков противника со взводом драгун проехала через Кельце и направилась к высотам у деревни Шидловец. Было приказано подпустить их на дистанцию пулеметного огня. Когда вся рота самокатчиков выехала из Кельце и приблизилась на 100 м к занятой нами позиции, по врагу открыли огонь два орудия и четыре пулемета. Австрийцы, бросая велосипеды, теряя убитых и раненых, бросились обратно в город». Последовала артиллерийская дуэль.

А.А. Брусилов вспоминал о столкновении своей 8-й армии с 11-м австрийским корпусом 23 августа 1914 г. В районе Городка австрийская кавалерийская дивизия «произвела нападение» на 2-ю сводную казачью дивизию. «Наша казачья дивизия была поддержана 4 ротами пехоты, которые были ей временно приданы. Для встречи подходящего к Городку противника наша пехота заняла густою цепью околицу села, а также поблизости находившуюся возвышенность… Пулеметы же казачьей дивизии были поставлены на этом же фланге так, что могли обстреливать всю местность впереди залегшей пехоты… Австрийская конница, подходя к Городку, развернула сомкнутый строй и без разведки очертя голову понеслась в атаку на нашу пехоту в столь неподходящем строю. Частью артиллерийский, а затем ружейный огонь встретил эту безумно храбрую, но бессмысленную атаку. Вскоре и пулеметы наши стали осыпать австрийцев с фланга, а кавказские казаки ударили по ним с фланга и тыла. При этих условиях, очевидно, результат австрийской атаки оказался весьма для них плачевным: трупы перебитых людей и лошадей остались лежать на поле битвы, одиночные люди бегали по полю по всем направлениям, а остатки этой дивизии бросились беспорядочной толпой наутек».

Среди подвигов нижних чинов, удостоенных Георгиевского креста уже в начале войны, немало было связано с действиями пулеметов. Так, например, капитан Г.М. Пантелеймонов награжден Георгиевским крестом за доблесть в бою у Тарнавки 26 августа 1914 г., где Лейб-гвардии Московский полк, потеряв большую часть своего состава, вместе с Лейб-гвардии Гренадерским полком разгромил одну из дивизий германского корпуса генерала Войрша и захватил 42 орудия. Пулеметная команда капитана Пантелеймонова отбила все контратаки противника и удержала захваченные позиции.

Подпрапорщик 71-го Белёвского пехотного полка П.М. Рыжов был удостоен Георгиевского креста IV степени «за то, что в бою 24 сентября 1914 г. огнем пулеметов отбил несколько неприятельских атак». Георгиевский крест II степени он получил уже «за то, что в бою 19 и 20 октября 1914 г. под сильным ружейным, пулеметным и орудийным огнем действием пулеметов выбил противника из окопов». А подпрапорщик того же полка К.И. Алексеев получил Георгиевский крест IV степени «за то, что в бою 24 августа 1914 г. проявил личную храбрость и неустрашимость при отбитии захваченных неприятелем пулеметов, Георгиевский крест III степени — за то, что во время боя 10 и 11 декабря 1914 г., руководя подчиненными, примером личной храбрости увлек их и спас оставленный в виду неприятеля пулемет». Спасение своих пулеметов под огнем и захват вражеских пулеметов непременно отмечались и потом.

Поручик 18-го драгунского Северского Короля Датского Христиана ІХ полка В. Ширяев получил орден Святого Георгия IV степени за то, что «8-го ноября 1914 года во время атаки к югу от с. Брезины обоза германского гвардейского резервного корпуса, получив приказание обстрелять неприятеля, с двумя пулеметами лихо выскочил на позицию в 1400 шагах от этого обоза и в 1800 шагах от неприятельских орудий, одним пулеметом стал действовать по прикрытию обоза, а другим по неприятельской батарее, осыпавшей его шрапнельным огнем; результатом таких действий было то, что орудия противника должны были замолчать, так как вся прислуга была перебита, а прикрытие обоза было обращено в паническое бегство».

Германский автор В. Бренкен, описывая действия германской кавалерии против частей русской 2-й армии во время Лодзинской операции в ноябре 1914 г., признавал: «Конница сразу же из своих первых смелых атак на Восточном фронте должна была извлечь горькие уроки, что атаки крупных кавсоединений против современного автоматического огнестрельного оружия являются абсолютно безнадежным предприятием». В марте 1915 г. в бою под Сувалками пулеметчики 256-го Елизаветградского пехотного полка массированным огнем отразили атаку немецкой кавалерии и помогли отстоять соседнюю батарею. Впрочем, атаки больших частей плотным строем приводили к большим потерям и в пехоте, и в спешенной кавалерии.

Массовость применения пулеметов заставляет кроме отдельных примеров рассматривать и общие изменения тактических форм этого применения. Развитие пулеметов как вида вооружения и развитие тактических приемов их применения теснейшим образом связано с общим развитием тактики пехоты и кавалерии, чьей неотъемлемой принадлежностью они стали.

Тактика наступления, выработанная у воюющих сторон к началу войны, разбилась об огонь артиллерии и пулеметов. Тот же огонь, надо сказать, за первые месяцы войны выкосил в армиях основной кадровый костяк офицеров и обученных нижних чинов. Германская армия, признавая на словах, что «атаковать — значит продвигать огонь вперед», в начале войны посылала пехоту в атаку густыми цепями, желая совместить наибольшую плотность огня цепи и силу ее удара. Очевидец так эмоционально описывал атаку германской пехоты на русском фронте: «Эту колонну косят пулеметы, ужасающие пулеметы, вырывающие буквально целый строй, — первая шеренга падает, выступает вторая и, отбивая такт кованным альпийскими гвоздями сапогом по лицам, по телам павших, наступает, как первая, и погибает. За ней третья, четвертая, а пулеметы трещат». В ходе Восточно-Прусской операции в сражении у Гумбинен 7 августа 1914 г. пехота 17-го германского корпуса не только остановлена сильным артиллерийским и ружейно-пулеметным огнем двух русских дивизий, но и в панике отступила, понеся тяжелые потери. В ходе Галицийской битвы 13-я и 25-я австрийские пехотные дивизии, пытаясь 19 августа охватить фланг русского 19-го корпуса у Комарова, встречены мощным артиллерийским и пулеметным огнем и остановлены с тяжелыми потерями. Фронтальные атаки густыми цепями только способствовали успеху фронтального огня, который пулеметы обороны в основном вели в начале войны (хотя преимущества флангового и перекрестного огня уже признавались перед войной).

Но и русским частям пришлось почувствовать на себе огонь вражеских пулеметов. Тяжелые потери, например, понесли кавалергарды и конногвардейцы в конных и пеших атаках против германской бригады ландвера у деревни Каушен в Восточной Пруссии 6 августа 1914 г. В ходе наступления русского 22-го корпуса на Иоганнесбург, начальник 1-й Финляндской стрелковой бригады 24 августа 1914 г. попытался атакой захватить город после короткого артиллерийского обстрела полевой артиллерии его окраин и одной батареи врага. 4-й Финляндский стрелковый полк, ворвавшись, несмотря на вражеский артиллерийский обстрел, на окраину города, был встречен частями 1-й германской пехотной дивизии огнем из пулеметов, скрытых в домах, и вынужден был отойти. 1-й полк, пытаясь через высоту обойти противника, был также неожиданно встречен огнем пулеметов, сам охвачен с фланга и тоже отошел на исходное положение. Артиллерия, не имевшая связи с пехотой, подавить пулеметы противника не могла. Атака кончилась неудачей, и с наступлением темноты полки отошли на 13 км на восток.