Пудель бродит по Европе - Страница 3
– Скажешь тоже, Галиночка, – стычек! Что ж мы с тобой – демонстранты какие-нибудь?
Но Галина Гавриловна продолжала гнуть какую-то свою, известную только ей линию.
– Я в другом смысле, – покладисто проговорила она. – И всё-то у нас хорошо, и всем мы довольны, и не ругаемся никогда…
– И всё есть, – добавил весело Пётр Брониславович. И хотел продолжить перечисление счастливых явлений их совместной жизни.
Но тут Галина Гавриловна твёрдым голосом оборвала его:
– А вот и не всё у нас есть, Петюня.
Пётр Брониславович отложил бутерброд и удивлённо уставился на свою супругу.
– Не понял, – по-армейски заявил он. – А чего у нас нету, Галиночка? Вон и ковёр какой большой купили, и машину стиральную. Скоро денег накопим – и новый автомобиль приобретём…
– Да ну, Петюня, на старой машине поездим… – срывающимся голоском проговорила Галина Гавриловна. – Это уж как-нибудь потом…
Пётр Брониславович обхватил голову руками и принялся думать. Но уже через минуту он вновь обратился к супруге:
– Я заинтригован, Галиночка… Чего же это тогда у нас всё-таки нету?
– А радости у нас в доме мало… – кротко пролепетала Галина Гавриловна, внимательно следя за реакцией супруга.
А реакция оказалась бурной. Пётр Брониславович вскочил со стула и удивлённо развёл руками.
– Позвольте, Галина Гавриловна! – громко воскликнул он. – Это в каком же смысле мало?
Ведь действительно, развлекались они, по его понятию, на всю катушку.
– Зарядку мы по утрам под самую весёлую музыку делаем! – широко взмахивая руками, принялся перечислять Пётр Брониславович. – Да, под весёлую и задорную, мне мои ребята её специально подобрали: тектоник, хип-хоп и этот… как его, чёрта… латинский панк! О! Неужели тебе не нравится, Галиночка, эта музыка?
Галина Гавриловна тоже вскочила и попыталась усадить своего атлета-мужа на стул. А то ведь как сейчас ненароком смахнёт какую-нибудь вещь со своего места – испортит имущество.
– Хорошая музыка, хорошая! – забормотала она.
– Ну тогда хочешь, Галина, мы с тобой ещё раз «Весёлые старты» проведём? – не унимался Пётр Брониславович. – Теперь, правда, будем благоразумнее: попросим соседей снизу на время выехать из квартиры – и повеселимся на славу!
– Да были уже «Весёлые старты»! – воскликнула Галина. – Нет, Петя, знаю я, чего нам с тобой не хватает.
Добрый и доверчивый Пётр Брониславович тут же стал весь внимание, уселся за стол и приготовился слушать любимую супругу.
Галина Гавриловна держала паузу.
– Ну говори же, Галиночка! – в нетерпении воскликнул Пётр Брониславович, который перебрал все варианты того, чего не хватает в их доме для веселья, и теперь действительно был сильно заинтригован.
Галина Гавриловна, как принцесса, посмотрела на Петра Брониславовича и голосом принцессы произнесла:
– Хочу я собачку завести. То-то будет радость!
– Собачку? – переспросил Пётр Брониславович, ещё не понимая, плохо это или хорошо – собачка.
– Да. Собачку. Я уже всё продумала.
– И какой же породы, Галиночка? – Пётр Брониславович успел решить, что и совсем это неплохо – собачка. Раз Галиночка Гавриловна радоваться ей будет.
Молодая жена счастливо разрумянилась, сложила пухлые ладошки, подняла блестящие карие глаза к потолку и проговорила:
– Самой лучшей породы, самой красивенькой! Хочу я, Петя, пуделёчка иметь – такого миленького, весёлого!
Пётр Брониславович чуть со стула не упал. Воображение уже рисовало ему прекрасные цветные картины: его милая супруга величаво вышагивает по улице, ведя на поводке рыжего и весёлого красавца– боксёра, или мощного ротвейлера, или горделивую верную овчарку… А тут – нате вам из-под кровати! Пуделёчек!
– Как, Галя, пуделёчек? – с трудом проговорил ошеломлённый Пётр Брониславович. – Зачем, Галя?
– Как это, Петя, «зачем»? Радость, – сказала Галина Гавриловна весело, но твёрдо. И уже щебечущим голоском продолжила: – Будет у меня, Петенька, такой кудрявый пуделяшечка! Ах-ах! Ну Петя, у нас же с тобой вкусы полностью совпадают, ведь правда?
– Да-да… – ответил подавленный Пётр Брониславович.
А Галина Гавриловна, не теряя времени, продолжала:
– Тогда давай скорее пудю заведём! Я его мыть буду, а в холод на улицу в штаниках выводить стану, в попонке!
Пётр Брониславович смотрел на свою жену с ужасом. И не узнавал её.
– А у тебя когда-нибудь уже был пудель? – спросил он, надеясь, что Галина Гавриловна всё-таки понимает, что говорит.
– Нет, – ответила Галина Гавриловна, – но, я думаю, будет. Потому что мы с тобой вместе его очень хотим, Петя.
Пётр Брониславович даже не нашёлся что возразить на это. Супруги – это значит вместе. А вместе – так уж вместе. А раз так – Пётр Брониславович от своих клятв и обещаний никогда не отказывался. Его слово – это твёрдое слово солдата. Дорого стоит такое слово… Ведь он же пообещал Галине Гавриловне в ЗАГСе, что теперь всё у них – вместе… Нечего было обещать тогда.
– Мы… Вместе… Хотим… Да… – через долгую паузу, кивая в такт своим словам, начал Пётр Брониславович. – А почему же обязательно пудель? Может, овчарку заведём сторожевую, солидную? Вот, я понимаю, собака. А пудель…
– Как, милый, тебе не нравится? – взвизгнула Галина Гавриловна, бросилась к своему Петру и уселась ему на колени. – Представь только на минуточку: чудный такой пуделяха с чёлочкой. Мы пуделяшку нашего ещё и подстрижём модненько, чтобы на плечиках был пышный такой кудрявый мех, а попка у него чтобы была вся голенькая, на кончике хвоста круглый помпончик, махать им так раз-раз… И на лапках тоже по пушистику, и будет он семенить так забавно: тяп-тяп-тяп-тяп-тяп!
Живое воображение Петра Брониславовича тут же нарисовало эту прелестную картину. Кудрявый пудель с бритой попкой, семенящий на тонких голых ножках, оканчивающихся помпончиками…
– Это подо льва, что ли, подстричь? – поинтересовался Пётр Брониславович у супруги?
– Ага.
– А на шее бантик небось?
– Бантик, бантик! – охотно закивала Галина Гавриловна. – Вот как ты всё хорошо понимаешь!
– Фу! – Пётр Брониславович снял жену со своих колен. А затем твёрдо и уверенно сказал: – Это уродец, Галина, а не собака.
– Уро-о-о-о-о-о-о-о-о-дец? – протянула Галина. – Ах, собака, которую я хочу, – уродец, значит?! И ты ещё говорил, Петя, что у нас с тобой полное взаимопонимание!!
В её голосе слышалась страшная обида. И слёзы брызнули из глаз. Такого Пётр Брониславович ещё ни разу не видел. Он бросился успокаивать бедняжку-жену, вытирать её слёзы первым, что попалось под руку (а под руку ему попалась жёсткая мочалка для мытья посуды), бормотать что-то ободряющее:
– Не волнуйся, Галиночка, зачем волноваться-то? Конечно, полное! Я тебя очень взаимно понимаю!
Галина Гавриловна, по жизни совершенно не плакса, от этих слов тут же начала успокаиваться, выхватила у мужа и закинула подальше мочалку, которая изрядно ободрала ей нос и щёки.
Но мир так и не наступил.
– Но вот только на пуделя согласиться никак не могу, – добавил Пётр Брониславович.
И слёзы вновь потекли по щекам его жены.
– Ты совсем игнорируешь мои желания, да, Петруччио? – трогательным жалобным голосом спросила Галина.
– Я пуделей игнорирую! – честно заявил Пётр Брониславович. – Особенно с голой попкой и с чёлочкой! Тяп-тяп-тяп-тяп-тяп, просто срам один!
Галина Гавриловна горестно уселась на стул и сказала как будто сама себе:
– И это говорит он… Боже, за какого бессердечного тирана я вышла замуж! Пётр Грженержевский не любит животных, ещё он не любит…
– Люблю! – возмущённый такой несправедливостью, воскликнул тиран Грженержевский. – Галиночка! У меня в детстве хомяк был! И рыбки!
– Не верю!
– Ну зачем тебе пудель, душа моя? – взмолился Пётр Брониславович, взглянув на часы и сообразив, что уже опаздывает на первый урок.
– Он мне нужен, нужен, нужен! – точно пудель, взмахивая чёлкой, мокрой от слёз, твердила Галина. – А ты, Петя, такой бессердечный, не нужен мне совсем.