Публичный удар (ЛП) - Страница 3

— Угу, — сказал Уилкерсон. — Ну, так можешь начинать идти. Прямо вперед, и ножками, ножками... Ты уже надул раз Шеда Брисби, так пойди и сделай это еще раз.

— Да ты сам не лучше Купера! — вскричал Молок. — Брисби убьет меня, если поймает за пределами корабля. Я не этот чертов венерианин, я за честную игру.

— Ну, нет, не станет он тебя убивать, — отеческим тоном сказал Уилкерсон. — Он же простой, необразованный туземец. Все, что у него есть, это лишь ножи, дубинки, копья и луки со стрелами. Он простой, бесхитростный туземец. Его легко обмануть, черт побери, ведь ты же человек! Наверное, он принимает тебя за бога. По крайней мере, во время полета я просмотрел часть рекламных брошюрок, выпущенных корпорацией, и в них говорится, что туземцы принимают людей за мелких богов, которых нельзя привлечь к ответственности.

БЛЯМС!

Стрела ударила в иллюминатор и отскочила. Одно обстоятельство явно играло нам на руку. Никакое оружие, имевшееся в распоряжении венериан, не могло повредить оболочку или пластитовые иллюминаторы корабля. В нем мы в такой же безопасности, как сардины в банке — если только венериане не отыщут консервный ключ.

Мы сидели на камбузе, мрачно сосали пиво и думали, как получше сформулировать завещания.

— Эй, взгляните-ка! — воскликнул вдруг Молок, тыча рукой в пластитовый иллюминатор.

На первый взгляд мне показалось, будто к кораблю идут все венериане, какие только есть на планете. Здесь были сотни венериан, тысячи, идущие со всех сторон. Шед Брисби явно созвал своих дружков со всей округи, и теперь они направлялись к нам.

Лицо Уилкерсона стало бледным.

— Парни, похоже, это конец, — дрожащим голосом проговорил он.

— Нет! — огрызнулся Молок. — Они все равно не пробьют обшивку корабля.

— Тебе лучше вооружиться логарифмической линейкой и посчитать... — начал было Уилкерсон. — Ой! Что это?

Это было нечто! Корабль покачнулся, словно собирался перевернуться. Из иллюминатора мы смотрели, что творится снаружи. Венериане обступили корабль со всех сторон. С одной стороны его толкали, а с другой — тянули. И проделывали все это в едином ритме, угрожая перевернуть корабль.

— Да так можно перевернуть целую гору! — прошептал Уилкерсон, когда корабль вновь покачнулся. — Боже мой! Они хотят затолкать его в болото.

С одной стороны землю для танцев племени Шеда Брисби ограничивали джунгли. С другой был глубокий водоем, наполненный грязной водой. Глядя на него, Уилкерсон бормотал, точно в трансе:

— Утонуть, точно крыса в унитазе, в собственном корабле... — Он глубоко вздохнул и повернулся к Молоку. — Выйди и обмани еще раз Шеда Брисби. Немедленно!

Молок тоже глубоко вздохнул и встал.

— Хорошо, я пойду и сделаю это, — сказал он и направился к выходному люку.

Мы все были слишком ошеломлены, чтобы остановить его.

Когда Молок открыл внешний люк, в корабль ворвался шум, напоминающий вой, который может нестись из леса, полного бабуинами. Но, как только он появился, раскачивание корабля прекратилось. Не знаю уж, почему венериане не убили его, прежде чем Молок получил возможность открыть рот, но, вероятно, они тоже были слишком удивлены его появлением, чтобы принять немедленные меры.

— Я хочу говорить с Шедом Брисби! — заорал во весь голос Молок.

Брисби вышел из толпы. Выглядел он гораздо выше, чем на семь футов и, клянусь, у него стало гораздо больше шести глаз. Толпа тут же притихла. Наступила мертвая тишина, все венериане, только что жаждавшие крови землян, разом застыли.

— Я буду танцевать с тобой... за право... держать наш корабль... на вашей земле для танцев... пока мы не отремонтируем его, — внятно и раздельно сказал Молок.

— Что за дурак! — тихонько воскликнул Уилкерсон. — Только непроходимый кретин...

— Ты будешь танцевать со мной? — рев Брисби, вероятно, был слышен на много миль вокруг.

Сама эта мысль поразила его, потому что это был прямой вызов, и еще потому, что он был абсолютно уверен, что он сам или любой другой венерианин может превзойти в танце любого землянина, когда-либо ступившего на Скрытую Планету.

— Я согласен! — взревел Шед Брисби. — Приготовьте меня для танца!

Его завывающий голос эхом вернулся из джунглей.

Молок вернулся на корабль.

— Ты не можешь этого сделать! — заорал Уилкерсон. — Эти танцы — просто соревнование выносливости. Тот бабуин Брисби всю жизнь только и делает, что танцует. Он может протанцевать хоть всю следующую неделю...

— Я остановил их на какое-то время, — ответил Молок. — Пойди опять в рубку и убеди этого проклятого Купера отправить нам помощь. Только и нужно сделать, это пролететь над нами пониже, и эти бабуины убегут в джунгли или в болото — куда уж захотят. Скажи ему это.

— Я-то скажу, — мрачно отозвался Уилкерсон. — Вопрос в том, сделает ли он то, что скажу я.

Молок поглядел на Риту.

— Милая, я хочу, чтобы ты включила все камеры и записала наш танец. Я хочу хотя бы сохранить его для потомства.

Рита выглядела потрясенной и испуганной, но она была сильная девушка.

— Я все сделаю, — прошептала она и направилась в наблюдательную башенку на вершине корабля, где были установлены кинокамеры.

Затем Молок повернулся ко мне.

— Для тебя, Сэм, у меня тоже есть маленькое задание, — сказал он и достал из кармана свой игольный пистолет. — Мне придется танцевать против этого шестиглазого бабуина. Когда танец наберет силу, и все будут захвачены им, я хочу, чтобы ты выстрелил иглами ему в задницу.

— Но... — прошептал я.

— Все правильно, — сказал Молок. — Это не убьет его, но несколько игл весьма его замедлят.

Я с ужасом поглядел на пистолет.

— Но это же значит, что мне придется пойти туда, ко всем тем венерианам!

Вероятно, это было не самым героическим поступком, но я даже не подумал об этом. И вообще, я как-то не чувствовал себя героем.

— Ну, да, — кивнул Молок.

— Но...

— Там буду я, — перебил он меня. — Я буду там танцевать. Все, что тебе нужно делать, это сидеть там на корточках и ждать подходящего момента.

— Хорошо, — сказал я.

Это слово потребовало от меня отчаянных усилий, но я произнес его.

Мы вышли вдвоем...

ВЕНЕРИАНЕ УЖЕ расчистили круг ярдов пятьдесят в диаметре. И встали на границе этого круга, точно голодные собаки, жаждущие крови, только что зубами не лязгали. Шед Брисби, совершенно нагой, с весельем во всех своих шести гляделках, преумножившийся на все десять футов росту и явно готовый протанцевать хоть весь месяц, усмехаясь, поджидал своего противника. По мнению Брисби, Молок был агнцем, идущим на заклание.

В общем-то, мы с Шедом Брисби сошлись во мнениях — и об агнце, и о заклании.

Я сел на корточки на краю круга и попытался затеряться среди ног возвышающихся надо мной венериан.

Вы когда-нибудь видели, как танцует венерианин? Если нет, то пропустили одну из самых странных достопримечательностей в Солнечной системе. Они кружатся в темпе вальса, точно по учебникам балетного искусства, потом начинают скакать, как на деревенских танцульках, потом могут совершать головокружительные прыжки, ходить на руках и на пузе. Они делают такое, во что не поверит ни один человек, пока сам не увидит.

И вот такой грузный и тяжелый, Шед Брисби начал танец с трех быстрых задних переворотов через голову в прыжках.

Отдам Молоку должное, он тоже творил такое, на что, как я думал, и не был способен, даже по сравнению с Брисби. Но через тридцать минут он стал задыхаться. Идя в танце по кругу, он увидел стоящего в люке Уилкерсона, и завопил:

— Есть новости... от этого проклятого Купера?

— Служащие отыскали его... в баре! — прокричал в ответ Уилкерсон. — Купер сказал, что лучшим выходом будет для тебя победить в танце этого...

— Грязная собака! — прервал его Молок.

Пройдя еще круг, изгибаясь и махая руками в подражании сложным приемам Брисби, Молок шепнул мне: