Птичка-«уходи» - Страница 12

«Надеюсь, ты хоть краем глаза видишь Англию, – отвечал тот, выслав чек. – Рекомендую поездить с автобусными экскурсиями. Говорят, они замечательные, могу только позавидовать тебе, потому что в мое время ничего такого не было».

Она редко внимала советам Чакаты, поскольку в большинстве своем они были неисполнимы. «Сходи в банк и познакомься с Мерривейлом, – писал он. – Как меня в свое время, он угостит тебя хересом». Расспросы в банке ничего не дали.

«Слышал когда-нибудь о таком – Мерривейл?» – спрашивали друг друга клерки. «Вы не перепутали отделение?» – спрашивали они Дафну.

– Нет. Он был заведующим.

– Извините, мадам, но у нас никто не знает такого. Должно быть, он работал здесь очень давно.

– Понятно.

Со временем она перестала отвечать на вопросы Чакаты: «Ты уже побывала в Хэмптон-Корте?», «Ты ходила в банк к Мерривейлу? Он угостит тебя хересом…», «Ты устроилась с поездкой по Англии и Уэльсу? Надеюсь, ты не отказалась от намерения увидеть сельскую Англию?»

«Я не нашла твоего сапожника на Сент-Полз-Чарчьярд, – писала она ему, – там все разбомбили. Лучше тебе рассчитывать на того мастера в Иоганнесбурге. У меня все равно не получится заказать тебе нужную обувь».

А потом она вообще стала обходить молчанием его просьбы и советы и просто отчитывалась, какие у нее были приемы, ради него приукрашивая рассказ. Похоже, он не очень внимательно читал ее письма, поскольку ни разу не завел речь об этих приемах.

Как-то днем Грета явилась домой с крошечным пуделем. – Он ваш, – сказала она Дафне.

– Какая дивная прелесть! – сказала Дафна, полагая, что это подарок, и желая выразить свою признательность словами, принятыми в этом кругу.

– Я не могла не взять; его для вас, – сказала Грета и потребовала сто десять гиней.

Скрывая отчаяние, Дафна пылко зарылась лицом в пуделиные кудри.

– Нам ужасно с ним повезло, – продолжала Грета. – Ведь это не просто мелкий пудель, это именно карликовый.

Дафна выписала ей чек и пожаловалась Чакате на лондонскую дороговизну. Она решила осенью пойти работать, а пока отказаться от двухнедельной автомобильной поездки по северу, которую планировала на компанейских началах с Молли, Крысой и Кротом.

Чаката прислал деньги в счет будущего квартала. «Прости, что не могу больше. На лошадей напала цеце, а какой уродился табак, везде писали». Она не читала про неурожай табака, но что год на год не приходится, она и так знала. Ей были внове трудности Чакаты, поскольку она считала его весьма состоятельным человеком. Немного спустя друзья написали ей из колонии, что обосновавшиеся в Кении дочь и зять Чакаты были убиты мау-мау. «Чаката просил не говорить тебе, – писали они, – но мы решили, что лучше тебе знать. Чаката теперь воспитывает двух мальчиков».

Была середина мая. По договоренности ей оставалось жить у миссис Касс до конца июня. Но она сняла трубку и позвонила Линде, что возвращается к ним. Греты дома не было. Дафна собрала вещи и с Пушком (пудель) на коленях бесстрашно ожидала ее возвращения, чтобы объявить о своем банкротстве.

Первым пришел Майкл. В руках он нес пустую клетку и картонную коробку с проверченными дырочками. Когда коробку открыли, из нее всполошенно прянула птица.

– Волнистый попугайчик, – сказал Майкл. – У вас-то они, наверное, летают на воле. Между прочим, умеют говорить. Сейчас он напуган, но когда они привыкают к человеку, то начинают говорить.

И он хихикнул.

Птица между тем уселась на абажур. Дафна, изловила ее и сунула в клетку. У нее была бледно-лиловая грудка.

– Это вам, – сказал Майкл. – Это мама мне ее дала. Специально для вас купила. Она говорит: «Поди сюда, милая», «Поди к черту» – в общем, в таком роде.

– Но она мне совсем не нужна, – в отчаянии сказала Дафна.

– Чик-чирик, – окликнул Майкл птицу. – Скажи: «Здравствуй». Скажи: «Поди сюда, дорогая».

Птица сидела на дне клетки и вертела головой.

– Поймите, – сказала Дафна, – у меня совсем нет денег. Я на мели. Я не могу дарить вашей матушке птиц. Я и жду-то ее, чтобы попрощаться.

– Неправда, – сказал Майкл.

– Правда, – сказала Дафна.

– Знаете что, – сказал он, – мой совет: смывайтесь, пока она не пришла. Если вы все это выложите ей, то заварится страшная каша. – Он чуть слышно хихикнул и налил себе виски, которое его мать уже разбавила водой. – Хотите, я вызову такси? Она вернется через полчаса.

– Нет, я ее дождусь, – сказала Дафна и нервно взъерошила пуделиные кудри.

– С одной девушкой, – сказал Майкл, – дело чуть не дошло до суда. Мама должна была устроить для нее два бала – и не сделала, или еще чего, а родители взъелись. По-моему, мама просто потратила деньги, или еще чего.

Он хихикнул.

– Понятно.

Дафна пошла к телефону и попросила Крота заехать за ней после работы.

Пришла Грета и, уяснив обстановку, выслала Майкла из комнаты.

– Должна вам заметить, – сказала она Дафне, – что вы затеваете незаконное дело. Вы это понимаете, я надеюсь?

– Я не уведомила заранее, зато оплачу за неделю вперед, – сказала Дафна, – и еще надбавлю.

– Милочка, вы дали согласие проживать здесь до конца июня. Это написано черным по белому.

Она сказала сущую правду. Только теперь Дафна поняла, как ловко вытянули у нее из деревни письменное подтверждение.

– У дяди непредвиденные расходы. Мою кузину с мужем убили мау-мау, и теперь их сыновья…

– Простите, милочка, но разжалобиться я просто не имею права. Я ведь не меблированные комнаты держу. Лондонский сезон – это лондонский сезон, а кем я заменю вас в эту пору? Это после всего, что я для вас сделала. Приемы, скачки, ценные знакомства… Простите, но я не считаю возможным освободить вас от ваших обязательств. Я ради вас уже позвала людей на коктейль в Кларидж[8] , это на будущей неделе. В конце концов никакой выгоды я не имею. Мерси Слейтер берет за дебютантку полторы тысячи.

Дафна вышла из оцепенения и отважилась возразить:

– Леди Слейтер устраивает балы для своих дебютанток.

Грета не осталась в долгу: