Психотехнологии измененных состояний сознания - Страница 31

1. Эволюция человеческого самосознания как в онтогенетическом, так и в филогенетическом аспектах, во всем культурном многообразии, сводится к расширению и освоению определенных языков сознания.

2. Объем и соотношение языков сознания отличаются не только у разных типов личностей, но и у различных современных культур и этносов.

3. Достижение высших ступеней интеграции («самости», просветления, самадхи и др.) стратегически является разотождествле-нием индивидуального сознания со всеми языками и фактом его соприкосновения с премодальным архесенсорным модусом бытия.

4. Архесенсорный слой является предельной гранью субьектнос-ти и одновременно предельным ее выражением. Под субъекат-ностью понимается идентификация с душой (душой-разумом, или индивидуальным Атманом, или индивидуальным свободным сознанием).

5. Человеческое сознание на настоящий момент не может ни экспериментально, ни логически дифференцировать субъективность или обьективность, духовно-психологичность или онто-логичность архесенсорного модуса бытия.

Вне сомнения, эти идеи имеют немалую научную перспективу, и в силу того, что они являются специальным предметом нашего исследования, мы хотим остановиться на них более глубоко и основательно.

В эволюции языков мы можем наблюдать по крайней мере три тенденции.

Первая тенденция является общебиологической и общесоциальной. В биологическом аспекте она выражается в захвате новых ареалов жизни, расширении сферы питания и размножения живых систем. В социальном аспекте эта тенденция выражается не только в территориальной экспансии личности и сообществ, но и в социальном подавлении и духовном, идеологическом расширении своего господства.

Тенденция к расширению является системным качеством самого сознания и выражается в дифференциации и фрагментации реальности не только на пять базовых форм, но и в большем структурном многообразии, большей раздробленности языков на каждом этапе эволюции. Тенденция выражается также в «преумножении сущностей», в реализации изобилия словарей языков и уменьшении многозначности их структурных единиц. В языке ощущений и чувств мы можем обнаружить десятки структурных единиц, в развитых рефлексивныхсистемах – сотни, и границы между ними практически неразличимы. В языке образов – их уже тысячи, и границы между ними становятся все более определенными. В словари современных знаковых языков входят уже сотни тысяч слов – смысловых, структурных единиц, многозначность семантических полей сведена к минимуму, а границы между словами и понятиями стали уже очень жесткими. Более того, чем научнее и социально значимее языковая среда, тем важнее ограниченность и однозначность содержания категорий.

Таким образом, тенденция к расширению языков сознания, дифференциации имманентно включает в себя вторую тенденцию – уменьшения структурной энтропии, увеличения жесткости, определенности и однозначности фрагментов сознания. Мы должны понять, что языки сознания не только представляют собой семантические поля разной степени сложности и дифференцированное™, но и проявляют внутреннюю архитектонику самого сознания. Язык и способ мышления тесно связаны друг с другом и взаимно определяют друг друга. Невозможность адекватного перевода понятий, их дифференциации приводит к сложности формирования целостного мышления и целостной картины мира. В процессе эволюции архитектоника сознания не только усложняется, но и возрастает степень жесткости границ семантических полей в языках соответствующего этапа.

Третья тенденция является, наверное, несколько абсурдной, так как говорит о примате инволюции по отношению к эволюционным процессам. Экклезиастова мудрость гласит: «…преумножая знания, преумножаем скорбь». Это более всего относится к проблеме языков сознания.

Приходится признать, что расширение смысловых пространств, фрагментации реальности и одновременно самого сознания только увеличивает раздробленность и конфликтность сознания.

Если бы языки сознания были чистыми энергоинформационными полями Вселенной, мы, наверное, даже не затрагивали бы эту проблему в данной книге.

Языки сознания встроены в реальное функционирование личности, они являются объектом отождествления, отношения и переживания личности. Мне иногда кажется, что только они и являются смыс-лообразующими конструктами жизнедеятельности личности. Более того, мы и есть игра свободного сознания, которое просто ищет, в чем еще воплотиться и во что еще поиграть и в чем понежиться.

Собственно, если разобраться в сущности сознания, то мы можем найти некие метафорические аналогии с океаном.

Так же, как у океана есть волны, а у солнца – лучи, так и собственное сияние сознания – это его пять языков: ощущения, чувства, образы, символы и мысли. У океана есть волны, но это не особенно беспокоит океан. Волны в самой природе океана. Волны возникают, но куда они исчезают? Обратно в океан. А откуда они возникают? Из океана.

Точно так же вся феноменология психического является выражением самой природы ума. Она возникает из сознания, но куда она девается? Она растворяется в том же сознании.

Именно поэтому нам приходится констатировать абсурдный тезис – эволюция языков сознания необходимо увеличивает конфликтность самой личности, и русская поговорка «горе от ума» имеет не частный характер, а онтологический, всеобъемлющий смысл.

Современный человек более всего знаком с языком знаков, остальные он или забыл, или помнит фрагментарно, как слова из песни, уже давно не петой. В то же время жизнь разговаривает с нами на всех языках сознания, она все время целостна и уникальна независимо от слушателя…

Таким образом, мы полагаем, что человеческое сознание прискорбно расщеплено и диссоциировано на конфликтующие фрагменты. Предельной целью духовных практик является интеграция, воссоединение целостной ткани сознания.

Достижение целостности, интеграция, которые являются целью практической психологии и психотерапии, в контексте исследуемой нами темы в некотором смысле представляют собой «раздевание одежд сознания».

Интересны наблюдения за использованием различных языков сознания в ходе развития психологии XX столетия.

Ранние аналитические школы ориентировались в основном на использование вербальных и ментальных инструментов в терапевтической практике и запрещали телесные проявления и взаимодействие в процессе работы.

Следующий этап в развитии психологии – юнгианский анализ, другие школы глубинной психологии и гуманистической психологии – связан с акцентированием внимания на образных языках: работа со сновидениями, направленные визуализации, исследование и использование мифологических сюжетов, сказкотерапия и т. д.

Развитие гуманистической и трансперсональной психологии привело к появлению большого количества телесно-ориентированных, танцевально-двигательных и других техник, использующих в основном языки чувств и ощущений.

Наконец, в самое последнее время в психологической теории и психотерапевтической практике наиболее актуальной является задача построения многомерной языковой среды, трансформационного пространства, в котором могли бы найти свое творческое выражение все состояния сознания и которое обеспечивало бы общение между раз-личными его слоями. Классическим образцами данных подходов являются психосинтез Роберто Ассаджиоли, расширенная карта бессознательного Ст. Грофа и интегральная психология Кена Уилбера.

В России данный подход реализуется в интегративной психологии, разработке которой мы посвятили последнее десятилетие.

Алфавит дхарм

В различных культурах существовали достаточно четкие и ясные способы ретранслирования психического состояния, целостных ситуаций опыта.

В буддийской традиции в этом контексте употреблялось слово «дхарма», обозначающее целостные ситуации опыта. Существовал некий нормативный, поддающийся транслированию «алфавит» из 50- 120 дхарм, в котором были зафиксированы канонические состояния, модальности опыта.