Психотехническая лига - Страница 59

ДА-ДА… ЧУДЕСНО.

— За что нам такая награда?

— Я же говорила тебе, — удивленно произнесла Барбара. — Нам пора готовиться к рождению ребенка.

Холлистер сказал безжалостным тоном:

— Я не вижу в этом такой уж «горящей» необходимости. Не проще ли тебе обратиться к специалистам по искусственному оплодотворению. Совет одобрил бы такой поступок.

Землянин встал, схватил Барбару за плечи и заглянул ей прямо в глаза.

— Скажи, зачем ты приехала сюда?

Она вдруг начала плакать, что показалось Холлистеру еще более странным. Он принялся утешать жену, бормоча неловкие слова извинения и чувствуя себя подонком. Но что-то здесь было не так, и от него требовалось узнать, что именно.

Холлистер почти что потерял свою решимость за целый день. Он практически все время был снаружи, наблюдая за работой и помогая, и заметил, что несколько человек снова стали холодно относиться к нему. Может быть, это была идея Карсова — вбить клин между ним и его экипажем, дав ему такую неслыханную привилегию? Что ж, наверное, так оно и было, но ответы получены пока не на все вопросы. Когда Холлистер вернулся, Барбара уже распаковала свои нехитрые пожитки и успела — несколькими штрихами — придать его тусклому маленькому «спальному офису» вполне обжитой и домашний вид. Вместе с тем она была веселой, очаровательной и полной надежды, как всегда.

Ракета улетела, весь лагерь уснул; они распили бутылочку в честь прибытия Барбары и теперь молча сидели в темноте. В такие чудесные моменты легче всего потерять бдительность.

— Может быть, теперь ты будешь больше ценить Совет, — вздохнула Барбара. — Они все-таки не машины, а люди. И знают, что здесь находятся такие же люди, как они.

— «Люди» — очень широкое понятие, — вырвалось у Холлистера, почти автоматически. — Охранники на Люцифере тоже, кажется, люди.

Барбара протянула руку и потрепала его по щеке.

— На Венере еще не все так хорошо, как хотелось бы, — сказала она. — Никто и не говорит этого. Но после Большого Дождя…

— Ах да. Пряник впереди, кнут позади, а ослик все еще тащит тележку… Он не останавливается, чтобы спросить, куда же ведет дорога. Я мог бы привести тебе уравнения психодинамики, но даже элементарное обращение к истории доказывает: если определенная группа получает власть, она НИКОГДА ее добровольно не отдаст.

— Ты имеешь в виду Кемаля Ататюрка, далекий 1920-й год, не так ли?

— Ну-ну. Весьма замечательный случай: человек твердой закалки, практичный, он слыл идеалистом и поработал настолько хорошо, что его последователи — которые выросли при нем — не могли, да и не хотели продолжать диктаторство. Инспекторат ООН на Земле пристально изучал этот опыт и пытался применить… так, чтобы его собственная власть не стала в один прекрасный день притчей во языцех.

— Правительство Венеры не имеет с диктатурой ничего общего. Его тактика уже доказала это. На планете должна быть коллективная организация до Большого Дождя, я полагаю, но это не дает права никому «коллективизировать» умы людей. К тому времени, как эта чертова дыра станет пригодна для жизни человека, правительство уже почувствует себя достаточно уверенно. Основной принцип психобиологии: выживание с наименьшими усилиями. В человеческом обществе легче всего выжить и нагулять жир, управляя своими же согражданами.

— Это очень важно, что ты знаешь об Ататюрке. Какие сведения тебе известны о Советском Союзе? Государство там, кажется, совсем ослабело.

— А смог бы ты на самом деле… устроить заговор с целью восстания?..

ОПАСНОСТЬ! ОПАСНОСТЬ! КАК Я УМУДРИЛСЯ ВЛЯПАТЬСЯ В ЭТО? ЧТО Я ГОВОРЮ? ПОЧЕМУ ОНА ЗАДАЕТ МНЕ ЭТИ ВОПРОСЫ? Одним прыжком землянин вскочил с постели и зажег лампу.

Яркий свет ослепил его, а Барбара закрыла лицо руками. Он мягко, но настойчиво отвел руки, преодолевая ее сопротивление. Лицо женщины показалось Холлистеру странно искаженным; черты его были вроде бы прежними, но в них появилось что-то нечеловеческое.

— Кто тебя втянул в это? — допытывался землянин.

— Никто… о чем ты говоришь, что случилось?

— За мной шпионит собственная жена, — сказал он горько.

— Что ты имеешь в виду? — Барбара села на постели, дико глядя на Холлистера через падающие на глаза волосы. — Ты сошел с ума!

— Ты МОГЛА бы стать шпионом?

— Я не шпион, — выдохнула она. — Клянусь, что…

— Я не спрашивал тебя об этом. Мне просто интересно, могла бы ты стать им?

— Я не… Это невозможно. Я… — Голос Барбары поднялся до крика, но плотные стены заглушали его.

— Карсов собирался послать меня на Люцифер, это так? — бросился в атаку Холлистер.

— Я не шпион. Я не…

Он продолжал засыпать ее вопросами, без перерыва, хлопая Барбару по щекам, когда у нее начиналась истерика. Первые две попытки кончились неудачей: женщина упала в обморок; Холлистер привел ее в чувство и продолжал, но в третий раз он решил прервать невыносимую процедуру и встал, задумчиво глядя на Барбару.

В нем не осталось ни злости, ни страха, ни даже жалости. Ощущалась только странная пустота; она поселилась в его черепе, и опустошенный человек словно автомат двигался по жизни, а в мозгу его как будто щелкали ржавые колесики, но внутри не было ничего… Он стал машиной.

ОНА ИДЕАЛЬНЫЙ ШПИОН. НО КАРСОВУ НЕ ДАНО ПОНЯТЬ, ЧТО ООНОВЦЫ ПРОШЛИ УЛУЧШЕННУЮ ПСИХОТРЕНИРОВКУ. МНЕ ЗНАКОМО ТО СОСТОЯНИЕ, В КОТОРОМ НАХОДИТСЯ БАРБАРА.

Работа была сделана превосходно, с использованием тех же лекарств, аппаратов и технологий обработки, что применялись к нему и придали ему маску новой личности. (Нет… не совсем тех. Венерианцы не знали, что мозг может быть настолько вербально обусловлен, чтобы выдержать наркотестирование; это был строжайший секрет Инспектората. Но принципы были те же). Барбара не помнила о посещении лаборатории, где ее подвергали обработке. Она не знала, что с ней произошло; женщина вполне сознательно верила в свои слова, и ей было мучительно сознавать, что любимый мужчина причиняет ей боль.

Но команда уже внедрена в ее сознание: любой ценой выудить подлинные мысли Холлистера. И она почти достигла цели. По возвращении Барбары ее наблюдения во всех подробностях будут извлечены из нее.

Но это могло сработать только при примитивной конспирации. Даже начиная подозревать самое худшее, нетренированный человек не знал бы, как поставить в противоречие сознание и подсознание женщины, не распознал бы симптоматических реакций на то, чем они были.

ЭТО ЛОМАЕТ ВСЕ ПЛАНЫ, подумал Холлистер. РАЗРУШАЕТ ИХ ДО ОСНОВАНИЯ. У него не было специального оборудования, чтобы изменить сознание Барбары и отослать ее обратно с заведомой ложью, которая прошла бы психотехнику Охранников. Она знала уже достаточно, чтобы подтвердить подозрения Карсова. После доклада Барбары Холлистера бы арестовали, и из него начали бы вытягивать все секреты. Достигнут они успеха или нет, в любом случае от личности землянина уже ничего не останется.

Не посылать Барбару назад? Нет, это будет полное разоблачение тайны и в придачу принесет в жертву ее жизнь. Даже если она не попадет на Люцифер.

Что ж…

Во-первых, необходимо снять с нее психическую установку. Холлистер смог бы проделать такое за пару дней, с помощью простой гипнотерапии. Кроме того, в аптечке хранятся некоторые лекарства, которые вполне могут пригодиться. После этого…

ПЕРВЫМ ДЕЛОМ НУЖНО ПОРУЧИТЬ ДИЕГО УПРАВЛЕНИЕ ОТРЯДОМ НА ЭТО ВРЕМЯ. ПУСТЬ ЛЮДИ ОБДУМАЮТ, ЧЕГО ОНИ ХОТЯТ, ИМ СКОРО ПРИДЕТСЯ О МНОГОМ ЗАДУМАТЬСЯ.

Холлистер оторвался от размышлений. Перед ним лежала, свернувшись калачиком, беззащитная женщина. Она будто пыталась укрыться от чего-то страшного. К землянину внезапно вернулись эмоции, и первое, что он почувствовал, это было огромное сострадание. Холлистеру даже захотелось плакать, но он сдержался. Время торопило его.

Барбара села на койке, прильнула к его груди.

— Да, — сказала она едва слышно. — Теперь я помню почти все.

— У тебя должен был родиться ребенок?

— Конечно… Они… убили его. — Рука женщины нашла его руку и крепко сжала. — Ты мог что-то заподозрить, если бы все осталось так, как было. Но мы снова сможем иметь детей… если, конечно, будем живы.