Психопаты. Достоверный рассказ о людях без жалости, без совести, без раскаяния - Страница 10

– Хм… лучше в коробку, если вам не трудно, – сказал я.

Личное дело Гэри уместилось в коробку из-под бумаги для копировального аппарата. Он был прав; мне не хватит перерыва на обед, чтобы прочитать его дело.

Это оказалось одно из самых поразительных дел, которые мне когда-либо доводилось читать. Гэри станет моим первым идеальным психопатом – 40 баллов из 40, а таких в следующие двадцать лет я встретил немного.

Гэри также стал первым психопатом, у кого несколько лет спустя просканировали мозг.

Когда я разгадал подстроенную Гэри и Грантом шараду, заключенные стали считать меня за своего и дружно записываться на исследование. За мои семь лет работы в РМЦ больше 95 процентов тамошних обитателей добровольно вызвались участвовать. Так все и шло по накатанной: я интервьюировал сотни заключенных, каталогизировал истории их жизни, оценивал симптомы и черты характера и в конечном итоге забрался к ним в мозг.

В 2008 году журналист издания The New Yorker Джон Сибрук написал статью о моей лаборатории, которую назвал «Страдающие души». Собирая материал для статьи, Джон несколько раз побывал у меня в лаборатории и в одной из тюрем Нью-Мексико, где мы с командой проводили исследования. Вначале Сибрук ничего не знал об истории изучения психопатов и главным образом полагался на то, как психопаты изображаются в популярном кино и газетах. Мы с Сибруком несколько недель разговаривали о психопатии в исторической перспективе, и ему удалось сплести из этого чудесный рассказ, отразивший тогдашнее состояние этой области науки со всеми ее спорными вопросами.

Как я сказал Сибруку, менее процента обычных людей, или примерно 1 из 150 человек, отвечает критериям психопатии. Однако в тюрьмах доля психопатов гораздо больше, чем в обществе, потому что они склонны нарушать закон. Исследования показывают, что во всем мире от 15 до 35 процентов заключенных соответствуют критериям психопатии – и больше всего психопатов содержится в тюрьмах усиленного и строгого режима. Я сказал Сибруку, что, когда большинство психопатических черт сливаются в одном человеке, как будто происходит нечто особенное. Мои слова о том, что психопаты «просто отличаются от остальных», стали довольно известны.

Тем не менее нужно понимать, что черты психопатии присутствуют в той или иной степени у всех нас. К счастью, распространены они неравномерно: у большинства людей очень мало таких черт, у некоторых их чуть больше, и лишь у немногих большинство этих черт проявляются в полной мере. Именно для этой последней группы ученые приберегли диагноз «психопатия».

Однако термин «психопат» по-прежнему употребляют неверно в самых разных контекстах. Например, часто бывает, что газеты объявляют психопатом какого-нибудь брокера с Уолл-стрит, политика или папашу, уклоняющегося от алиментов. В таких случаях слово имеет уничижительный смысл и не связано с конкретным определением психопатического расстройства. Когда меня спрашивают о них, обычно я отвечаю, что у подобных лиц, возможно, чуть больше психопатических черт, чем у обычных людей, но все же я предпочитаю оставлять диагноз психопатия для тех, кто демонстрирует это расстройство во всей полноте.

Теперь давайте узнаем, как запечатлелись в истории те из нас, кто «просто отличается от остальных».

Как и Сибрук, я позаимствовал название этой главы – «Страдающие души» – у немецкого психиатра Юлиуса Людвига Августа Коха (1841–1908), который, как считается, изобрел термин psychopatische, то есть психопат, психопатический. В буквальном переводе он означает «страдающая душа».

Однако психопаты под другими названиями и ярлыками обращали на себя внимание задолго до Коха. Можно сказать, с самого появления человека в истории сохранились сведения о людях, у которых проявлялось то, что мы теперь называем психопатическим расстройством.

Возможно, первое письменное описание психопатических черт можно найти в книге Второзакония примерно за 700 лет до н. э. Около трехсот лет спустя один из учеников Аристотеля Теофраст (371–287 до н. э.) стал первым ученым, подробно описавшим «прототип» психопата. Он назвал его «бессовестным человеком».

Психопаты во множестве населяют литературу. Греческая и римская мифология изобилует описаниями подобных персонажей. Рассказов о них предостаточно в Библии, начиная с Каина – первого убийцы. Психопаты неизменно присутствуют в произведениях культуры любого народа: от Шекспира с его Ричардом III и мавром Аароном из «Тита Андроника» до Симэнь Цина из китайского романа XVII века «Цзинь пин мэй» («Цветы сливы в золотой вазе»). Из персонажей поновее у нас есть Макхит из «Трехгрошовой оперы» Бертольта Брехта и Ганнибал Лектер из «Молчания ягнят» Тома Харриса.

Психопаты встречаются и в племенах, стоящих на доиндустриальном этапе развития. Это позволяет сделать вывод, что они появляются не под влиянием прогресса и цивилизации, но живут среди нас с самого нашего возникновения как вида. В племени йоруба из Юго-Западной Нигерии психопатов зовут «арана-кан», что означает «человек, который всегда поступает по-своему, не обращая внимания на других, неприязненный, злонамеренный и упрямый». У инуитов есть слово «кунлангета», которым они называют человека, который «умом знает, что надо делать, но не делает» и который постоянно лжет, крадет, жульничает и насилует.

В прошлом психопаты обычно описывались как чудовища, злодеи, люди, не испытывающие эмоциональных привязанностей, свойственных большинству людей. Проще говоря, у психопатов нет совести и сострадания.

Психиатры, как и все остальные, тоже были заинтригованы психопатами. Практикующие специалисты начали писать о них с самого возникновения психиатрической науки в начале XIX века.

Первым из психиатров, описавшим это состояние, был директор знаменитейшего в мире приюта для душевнобольных – больницы Бисетр на окраине Парижа. Филипп Пинель (1745–1826), основоположник современной психиатрии, написал о группе пациентов, страдающих «mania sans délire» («безумием без бреда»). Этот термин использовали в тех случаях, когда человек обладал нормальным интеллектом, но отличался значительными недостатками поведения с такими типичными чертами, как жестокость, асоциальность, злоупотребление спиртным и наркотическими веществами, безответственность и безнравственность.

Пинеля поразило, что эти люди, как правило, отличались очень развитым умом, но что-то в них было не так. Пинеля учили считать душевнобольными людей с бредовыми идеями и искаженным восприятием реальности. Но ему все больше встречались такие пациенты, страдавшие явным дефицитом морали, и он изменил свой взгляд на них. Пинель первым описал такой тип безумия, которому были не свойственны расстройства мышления и интеллекта, что отличало этих пациентов от психотиков.

Надо понимать, что психотические пациенты (то есть страдающие психозом) и психопаты очень отличаются. Психоз – это фрагментация мышления, приводящая к таким симптомам, как галлюцинации, бред и спутанность сознания. Психотические симптомы показаны в любимом критиками фильме «Игры разума», где актер Рассел Кроу изображает математика Джона Нэша, лауреата Нобелевской премии. Нэш страдал галлюцинациями и бредом, но все же смог разработать теорию игр, которая вызвала переворот в экономической науке. Психоз проявляется в таких состояниях, как шизофрения, биполярное расстройство личности и клиническая депрессия. Эти симптомы, как правило, не наблюдаются у психопатов. По существу вопроса именно отсутствие психотических симптомов с самого начала позволило отличить психопатов от других пациентов психиатрических больниц.