Психология внимания - Страница 53

Те кинестетические ощущения, которые являются предметом внимания (например, при внимании эксекутивного типа), следует, естественно, строго отличать от тех, которые вызываются моторным состоянием организма при внимании. Это — другого рода кинестетические переживания, именно те, об ослаблении и исчезновении которых мы только что упоминали.

Принимаясь за исследование ощущения, экспериментальная психология получила большую помощь от физики и физиологии. Аппараты и методы исследования были к ее услугам и требовали лишь небольшого видоизменения, чтобы стать пригодными для осуществления ее целей; а большое количество наблюдений, рассеянных в физических и физиологических журналах, можно было прямо перенести на их собственное место в новую науку. Поэтому с самого начала проблемы качества и интенсивности ощущения были подвергнуты исследованию с большой надеждой на успех; и хотя, как это всегда бывает, встретились разного рода непредвиденные затруднения, наше изучение этих свойств делало постоянные успехи.

Экспериментальное изучение чувства началось много позднее — здесь поэтому нам нужно наверстать потерянное время. Но мы приступаем к делу при свете всех эмпирических знаний, которые мы получили при изучении ощущения, и физиология опять-таки приходит к нам на помощь с аппаратами, необходимыми для применения метода выражения. Поэтому каких-нибудь десяти лет, вероятно, будет достаточно, чтобы получить прочное обоснование психологии чувства.

Интерес к вниманию проявился в более отдаленном прошлом. Как только изучение ощущения почувствовало под собою почву, экспериментальная психология обратилась к исследованию внимания. Но здесь она не встретила никакой помощи со стороны — физика и физиология не могли ей ничего предложить; она могла прибегнуть только к содействию популярной психологии. И под влиянием этой последней экспериментаторы делают ошибку — естественную, почти неизбежную, но все же ошибку, — подвергая исследованию сразу весь душевный процесс внимания, вместо того чтобы начинать с психологии ясности и развивать ее по образцу психологии интенсивности и качества. В результате получилось то, что мы знаем о внимании меньше, чем должны были бы знать; многие из прежних исследований нужно было бы тщательно произвести вновь шаг за шагом; проблемы нужно было бы расчленить и сделать более доступными для исследования. Работа экспериментатора нашего времени даже тормозится предыдущими исследованиями; он желает использовать все результаты прежних исследований, и поэтому, хотя и старается ставить свои проблемы как только можно уже и определеннее, он все же приводит их в согласие с психологической традицией. Но наука должна начинать с простого и постепенно переходить к сложному. А сознание в целом есть самый сложный из предметов, с которыми психология имеет дело, его исследование должно было бы быть самым последним. Если мы хотим понять, что такое внимание, мы должны начать с другого конца — с исчерпывающего исследования свойства сенсорной ясности.

Укажем несколько имен и хронологических дат для иллюстрации. Психология интенсивности особенно связана с именем Фехнера, который в 1860 г. опубликовал свои… Психология качества связана равным образом с именем Гельмгольца, который в 1856–1867 гг. опубликовал… Начало экспериментального исследования внимания можно датировать 1861 г., когда Вундт (… 1862; Лекции о душе человека и животных, 1894) начал ряд тех исследований, которые нашли окончательное выражение в его учении об апперцепции. Экспериментальное изучение чувства может быть датировано, также приблизительно, появлением в 1892 г. книги Леманна… которая в 1887 г. была награждена Королевской Датской Академией Наук премией, назначенной за научную работу о чувствованиях.

Между прочим, уже знакомство с рис. 1 может показать, что переживание внимания ставит целый ряд проблем. Сюда относится, например, вопрос о плоскости волны внимания или об объеме внимания. Часто задавали вопрос: сколько предметов мы можем сразу обнять своим вниманием? И отвечали на него очень различно. Если задать вопрос занятому человеку, то он заявит нам, что не может в одно и то же время внимательно следить более чем за одним предметом. Но, с другой стороны, нам сообщают, что Юлий Цезарь и Наполеон могли носить у себя в голове темы для дюжины сообщений и могли диктовать их, не путаясь, такому же числу секретарей. Затем сюда относится также вопрос о длине волны внимания или о продолжительности внимания: как долго можно удерживать внимание? В повседневном внимании его объект постоянно меняется: исчезает ли и само внимание, когда мы переходим от одного предмета к другому? Затем сюда относится вопрос о высоте волны внимания или о степени внимания: сколько различных степеней можно здесь отметить и как можно их измерять? Мы говорим просто о сосредоточенном, прикованном, углубленном, концентрированном внимании и по контрасту с ним о непостоянном, неустойчивом, поверхностном внимании. Но эти названия такого же общего характера, как названия: «белый, серый, черный» для обозначения световых впечатлений; нам необходимы точные определения, и если возможно, в числовых выражениях. Настоящее состояние наших знаний об этих и родственных им вопросах кратко изложено в следующих параграфах.

Наша проблема определяется вопросом, как много впечатлений может быть предметом внимания одновременно, не теряя ясности, которой обладало бы каждое из них, если бы внимание было обращено только на него. Мы можем подойти к проблеме двумя путями — посредством одновременного и последовательного метода. Так, мы можем подвергнуть орган чувства одновременному раздражению со стороны некоторого числа возбудителей и постепенно увеличивать это число, пока уже станет невозможным на всех возбудителях одновременно удерживать внимание. Возьмем, например, световые возбудители; мы можем показать наблюдателю некоторое число точек, линий, букв, цифр, простых геометрических фигур, цветных полос и так далее, расположенных на одном и том же фоне. Или мы можем распределить возбудители последовательно, постепенно увеличивая их число, пока не будет достигнута граница, на которой при появлении последнего возбудителя первый возбудитель уже становится в сознании смутным. Этот метод удобнее всего применять к слуховым возбудителям. В обеих формах эксперимента объект исследования тот же самый; мы желаем определить границу сложности, у которой внимание становится неспособным обнять все возбудители, раздражающие отдельный орган чувства. И в обоих случаях мы получаем один и тот же результат: внимание способно охватить шесть одновременный или последовательных впечатлений сравнительно простого рода и однообразного характера.

Метод одновременных раздражений. Эксперименты производятся посредством тахистоскопа, аппарата, который, как видно уже из его названия, позволяет показать наблюдателю на очень короткий период времени ограниченное поле зрения. Время экспозиции должно быть кратким, так как в ином случае глаз может быстро скользить по возбудителям, причем некоторые из них удерживаются в памяти, в то время как другие становятся предметом непосредственного восприятия; в этом случае мы имели бы дело не с одним только процессом внимания, а с целым рядом таких процессов. Показываемое поле должно быть так мало, чтобы его изображение падало на место наиболее ясного зрения при неподвижном положении глаза, так как в ином случае смутность лежащих ближе к периферии возбудителей может быть обусловлена не границей внимания, а непрямым зрением.

Если в качестве возбудителей пользоваться буквами, то они должны образовать бессмысленный ряд, как, например, КК2Т. Установлено, что знакомое слово в три или в четыре буквы можно схватить при помощи внимания так, как если бы это была только одна буква или геометрическая фигура; в качестве предмета внимания оно представляет собою не ряд букв, а только одно впечатление. По той же самой причине внимание лучше справляется с цифрами, чем с бессмысленными слогами, так как каждая комбинация цифр означает что-нибудь, имеет некоторый смысл.