Психическая самозащита (фрагмент) - Страница 5

Глядя на вселенную вокруг нас, мы не можем не признать, что должен существовать некий верховный план, координирующий ее бесконечную сложность. Если мы возьмем в руки и тщательно обследуем любую живую вещь, какой бы простой она ни была, мы должны точно так же признать, что упорядоченное разнообразие ее частей зиждется на некоторой определяющей основе. Наука безуспешно искала этот организующий принцип, — по она никогда не найдет его на физическом плане, ибо он не является физическим. Вовсе не внутренняя природа атомов заставляет их располагаться в сложный узор живых тканей. Движущие силы природы, основа, на которой она построена во всех своих проявлениях, принадлежит иной фазе манифестации, чем наш физический план, к фазе, имеющей другие измерения, чем те три, к которым мы привыкли, и воспринимаемой другими состояниями сознания, чем те, к которым мы приучены.

Мы живем в гуще невидимых сил, воспринимаемых нами только в виде следствия их воздействий. Мы движемся среди невидимых форм, действия которых мы очень часто не воспринимаем вообще, хотя они и могут оказывать на нас глубокое влияние.

На этой ментальной стороне природы, невидимой для наших чувств, неощутимой для наших точных приборов, могут случаться многие вещи, которые не остаются без воздействия на физический план. Есть существа, живущие в этом невидимом мире, как рыба живет в море. Есть мужчины и женщины с. тренированными умами или особыми способностями, которые могут входить в этот невидимый мир, как водолаз опускается на океанское дно. Бывают также времена, когда, подобно прорвавшимся морским дамбам — невидимые силы вытекают из нас и затопляют наши жизни.

Обычно этого не случается. Мы защищены самой нашей неспособностью воспринимать эти невидимые силы. Однако существуют четыре возможности, когда завеса может прорваться и мы можем встретиться с Незримым, оказаться в месте, где эти силы сконцентрированы. Мы можем встретить человека, который владеет этими силами. Мы можем сами выйти на встречу с Незримым, влекомые своим интересом к нему, и уйти из этой глубины прежде, чем мы узнаем, где мы находились; а кроме того — мы можем стать жертвой определенных аномальных условий, которые разорвут завесу.

Порог Незримого — это ненадежное побережье для плывущего. Там есть рытвины, течения и зыбучие пески. Сильный пловец, знающий побережье, может пойти на риск с относительной безопасностью. Неумеющий плавать, который не принимает ничьих советов, а руководствуется лишь своими собственными импульсами, может заплатить за свое безрассудство жизнью.

Однако мы не должны ошибочно думать, что эти невидимые силы неизбежно злы и враждебны человечеству. Они сами по себе не более враждебны, чем вода или огонь, но они могущественны. Если мы идем против них, то результат будет губительным для нас, ибо мы нарушили естественный закон; если мы не будем выступать против них, то и они не будут нападать на нас. Однако мы должны смотреть в лицо факту, что мужчины и женщины, обладающие знанием этих вещей, пользовались, в прошлом и в настоящем, этим знанием недобросовестно, и что мы можем оказаться вовлеченными в результаты их действий. Можно наверняка утверждать, что Незримое приносит зло и вредит человечеству только тогда, когда оно портится и извращается деятельностью этих недобросовестных мужчин и женщин, которых посвященные называют адептами Левого Пути.

Мы должны рассмотреть внешние и видимые признаки психического нападения, прежде чем будем в состоянии анализировать природу таких нападений и отыскать источник их происхождения. Это фундаментальное правило: диагноз должен предшествовать лечению. Имеется много различных видов психических нападений, и методы, позволяющие разделаться с одним, будут неэффективны против другого.

Самая обычная форма психического нападения — та, которая происходит от невежественного или злобного ума наших собратьев — человеческих существ. Мы говорим и невежестве и злобности, поскольку не все нападения преднамеренно мотивированы; вред может быть таким же случайным, как от автомашины, потерявшей управление. Это всегда следует иметь в виду, и мы не должны подозревать злобность и дурные намерения, когда чувствуем себя в роли жертвы. Наш преследователь сам может быть жертвой. Мы не должны обвинять злобного человека, если мы сами подали ему руку, когда он вступил на эту стезю. Тем не менее, мы получим от его руки сильный удар. Так может быть в случае многих оккультных нападений. Лицо, от которого они исходит, может не быть породившим его. Поэтому мы никогда не должны отвечать на нападение нападением, тем самым снижая себя до морального уровня нападающих на нас, но должны опираться на более гуманные методы, которые в действительности столь же эффективны и значительно менее опасны при манипулировании ими.

Иногда люди приходят в соприкосновение с Незримым посредством влияния мест. Человек, который на самом деле не является психиком, но достаточно сенситивен, чтобы воспринимать невидимые силы подсознательно, может попасть в место, где они сконцентрированы с большой напряженностью. Обычно, хотя мы движемся среди этих сил (ибо они поддерживают нашу вселенную), мы не замечаем их. Однако гам, где они сконцентрированы, — если только наш ум не слишком груб — мы начинаем смутно сознавать нечто, что влияет на нас и активизирует наше подсознательное «я».

Может случиться, что у некоторых людей барьер между сознанием и подсознанием очень плотный, и они никак не могут ясно понять, что происходит. Они только ощущают угнетенность и общее недомогание, которое исчезает, когда они уходят в другое место; таким образом, это состояние, оставшись незамеченным, приводит к многолетнему нездоровью и мучениям.

В случае определенной психической атаки достаточной силы, чтобы быть заметной вообще, более обычным является то, что вскоре начинают появляться характерные сны. Они могут включать в себя ощущение давления на грудь, как если бы кто-то становился коленями на спящего. Если присутствует такое чувство тяжести, то это свидетельствует о том, что атака направлена локально, ибо тяжесть обусловлена концентрацией эфирной субстанции, или эктоплазмы, и достаточно ощутима, чтобы склонить чашу весов, когда есть возможность измерить ее. Были выполнены обширные исследования с материализующими медиумами относительно природы этой ощутимой тонкой субстанции, и читатель отсылается к книгам об экспериментах, проведенных Крауфордом с Кружком Голигера в Белфасте, а также в Париже с Евой С. и другими экспериментаторами для получения дальнейшей информации и свидетельств по этому предмету. Можно отметить, что Крауфорд в конце концов по неизвестной причине покончил жизнь самоубийством.

Чувство страха и угнетенности очень характерно для оккультного нападения и является одним из вернейших признаков, свидетельствующих о нем. Крайне редко — если такое случается вообще — нападение дает знать о себе без тоски. Наш ум, тело и обстоятельства выходят из нормального состояния, и мы внезапно оказываемся в гуще невидимого сражения. Приближающееся оккультное влияние отбрасывает свою тень на сознание, прежде чем оно сделается явным для непсихика. Причина этого в том, что наше подсознание воспринимает прежде, чем мы начинаем понимать что-либо сознательно, и линия наползающей снизу тени указывает на активизацию цензора.

Когда нападение прогрессирует, становится очень заметным нервное истощение и может наступить — при определенных условиях, которые мы рассмотрим позже — такое исхудание тканей, что жертва превращается в бескровную оболочку из кожи и костей, лежащую в постели и слишком слабую, чтобы двигаться. И при этом не наблюдается никакой определенной болезни.

Такой случай — крайний пример, когда дело беспрепятственно движется к своему логическому завершению. Однако возможен и другой исход. Сопротивляемость может быть хорошей, и в таком случае атака не способна получить точку опоры на физическом плане и ограничивается той пограничной областью между материей и умом, которую мы воспринимаем на пороге сна. Это крайне тягостное переживание, так как жертва боится спать и не может оставаться бодрствующей неопределенно долго. Изнуренный страхом и бессонницей, человек вскоре испытывает психический срыв.