Психическая самозащита (фрагмент) - Страница 16

Существуют два вида преследований, которые необходимо рассмотреть: те, которые обусловлены некоторой развоплощенной душой, вмешивающейся в дела определенной личности; и те, которые вызваны условиями, господствующими в некотором месте и воздействующими на любую достаточно сенситивную личность, попавшую по воле случая в это место. Несенситивная личность обычно невосприимчива к ним, кроме случаев исключительного и особенно сильного воздействия. Чтобы воспринимать преследования, необходимо, как правило, обладать хотя бы в некоторой мере психическим (медиумическим) складом; именно по этой причине дети, кельты и цветные расы нередко сильно страдают от вмешательства преследований, а флегматичный нордический тип сравнительно невосприимчив к ним, как и — в меньшей степени — материалистичные, живые и скептичные романские народы.

Рассмотрим сначала вопрос о вмешательстве развоплощенных душ, Обратите внимание, что я использую термин «вмешательство», а не «нападение». Беспокойство не обязательно является нападением, — не более, чем дурными намерениями объясняется поведение тонущего человека, который цепляется за своего спасителя и увлекает его вниз. Сущность, причиняющая беспокойство, может быть душой, которая сама находится в смятении на Внутренних Планах, незнакома с потусторонним существованием и поэтому не понимает, какой вред она приносит, так отчаянно цепляясь за живых. Именно по этой причине широкое распространение спиритуализма имеет большое значение, так как оно позволяет уменьшить разрыв между этим миром и тем.

По мере приобретения опыта я все более склоняюсь к мысли, что умышленное причинение вреда — редкость; однако это паническое цепляние за живых встречается нередко и объясняет, почему оставшийся в живых член пары иногда проходит через очень неприятный опыт после смерти своего партнера. Бывают случаи, хотя и реже, когда душа, обладающая некоторыми оккультными познаниями, но сильно привязанная к Земле своими чувственными желаниями, пользуется своеобразной формой контактов, чтобы удовлетворить эти желания через посредство физического тела другого человека. В оккультной и спиритической литературе имеется множество примеров обоих типов астрального вмешательства, однако поскольку я ограничиваюсь случаями из своего опыта, я не буду приводить эти примеры, а ограничусь ссылкой на перечень соответствующей литературы.

Одна из моих знакомых потеряла своего мужа, который умер после длительной болезни. Она была сильно привязана к нему, хотя многие ее знакомые считали, что она была рада избавиться от него, так как он много лет сильно пил и в конце концов умер от болезни, во время которой его длительное время поддерживали огромными дозами морфия. У него был очень злобный к эгоистический крав, и он так и умер нераскаявшимся. Однако она во время его последней болезни, когда он был прикован к постели и больше не мог творить зла, сделала его своим кумиром. Когда он умер, она благополучно произвела его в ранг семейного святого. Она интересовалась оккультизмом и имела привычку заниматься медитацией и призывать Учителей. Вопреки всем советам не делать этого, она попыталась вступить и вступила в психический контакт со своим мужем, вызывая его как своего руководителя. Как и многие другие люди чувственного склада, он, несколько дней находясь при смерти, отчаянно и цеплялся за жизнь. К счастью для всех заинтересованных лиц ее удалось уговорить кремировать его останки, однако несмотря на все настояния, она забрала все его вещи из лечебницы, где он умер, перенесла их в свою спальню и соорудила небольшой алтарь вокруг его фотографии, которую использовала в качестве объекта своих медитаций.

Последняя болезнь ее мужа была длительной и тяжелой, и она сидела на другом конце телефонного провода в состоянии постоянного беспокойства несколько недель. Однако физической перегрузки не было, поэтому не было никаких реальных причин для серьезного расстройства, которое обычно наступает после снятия напряжения. Вскоре все заметили, что она, раньше имевшая мягкий и миролюбивый характер, постепенно стала меняться и в результате стала не только нравом, но и выражением лица походить на своего покойного мужа. Затем произошла любопытная вещь. Ее муж умер от воспаления в позвоночнике, которое не причиняло болей в месте заболевания, но вызывало сильную боль в нервах, выходивших из пораженного участка позвоночника, так что боли ощущались в руках и предплечьях, более сильные на одной стороне тела, чем на другой. У этой леди развился тяжелый неврит, который точно соответствовал распределению симптомов у ее покойного мужа.

Другой показательный случай произошел с мисс Е., жениха которой убили на войне. Об этом она пишет в письме, адресованном человеку, с которым она консультировалась по поводу своей проблемы: "Я смогла оправиться от утраты спустя некоторое время, но шесть месяцев спустя, испытала нервный срыв, и с того времени мои нервы стали пошаливать. В последние два месяца у меня происходили очень странные переживания, вызвавшие у меня сильную растерянность и сделавшие меня неработоспособной. Это происходило только ночью и ни разу не случалось дням. После того, как я устраивалась спать, я обнаруживала, что мое тело постепенно теряет все ощущения; было такое чувство, будто я медленно оцепеневала (не знаю, как это можно описать иначе). В этом состоянии я иногда могла подняться и преодолеть его, но мне не всегда удавалось сделать это. Мои усилия подняться часто оказываются тщетными, и хотя я нахожусь в полном сознании, я чувствую себя неспособной двигаться или позвать кого-либо. Обычно после этого я погружаюсь в нечто наподобие сна. Я испытываю много разных переживаний. Иногда я посещаю незнакомые места и разговариваю с неизвестными мне людьми. Иногда мои переживания неописуемо прекрасны, иногда мне грозит опасность утонуть или разбиться, но в этих случаях я всегда поднимаюсь в воздух и путешествую, как мне кажется, за много миль. Иногда я ощущаю, что я просто парю в воздухе. Сколько времени продолжается эта дрема, я не могу сказать. Однако, когда я пробуждаюсь, некоторое время мне очень трудно двигаться; но постепенно ко мне возвращается способность двигаться, и после ощущения жжения в конечностях я поднимаюсь, обыкновенно чувствуя себя очень усталой и разбитой. Иногда от этого странного опыта я чувствую себя нисколько не хуже. Но все это подрывает мое здоровье и благополучие, и хорошего в этом мало".

В беседе при встрече она дополнила то, что написала в письме, и сказала, что во время описанных ею переживаний кто-то — по ее мнению, это был ее жених — пытался помешать ей вернуться после этих ночных приключений обратно в тело.

Этот случай полностью прояснился за неделю телепатической обработки. Заметки о способе, каким была выполнена эта работа, представляют значительный интерес: "Обработке была подвергнута не только пациентка, но и сущность, причинявшая неприятности. Она заключалась в том, что одержателя освободили от плана, на котором он действовал, и помогли ему вознестись ввысь, что и дало свободу его жертве".

В случае другого типа преследований — тех, когда фокусом Проявления является какое-то место, а не особая личность, — мы должны проводить различие между прикованной к Земле сущностью, которая остается привязанной к определенному месту, и мысле-полем, которое остается после того, как там имело место переживание бурных эмоций.

Рассмотрим сначала вопрос о мысленной атмосфере, насчет которой я могу привести очень яркий пример. Моя подруга, студентка школы драматического искусства, консультировалась со мной по поводу одного страха, который оставил у нее постоянную боязнь относительно его повторения. Она была опытной студенткой, фактически, наставником учащихся, и получала дополнительные уроки от руководителя школы. Когда она однажды вечером пришла на свой урок, ее учитель как раз закончил прием экзаменов у студентов младших курсов по ораторскому искусству. Она вышла на сцену и, остановившись около небольшого стола, который был установлен для экзаменатора, начала декламировать текст, заданный ей в качестве урока. У нее не было никаких причин дли нервозности, как уже упоминалось, она была опытным оратором, и это был самый рядовой урок она обычно никогда не нервничала и не переживала за себя. Как только она попыталась начать, то испытала полное опустошение: "я стояла как в столбняке не способная произнести слова". Небольшая подсказка вскоре вывела ее из этого состояния, однако она пережила опасный приступ страха сцепы, который расстроил ее нервы.