Псих. Разбег (СИ) - Страница 10
Какая бессмыслица.
Почему-то не могу окликнуть их, исправить ошибку.
***
Вишу.
В глазах темно, в душе тоже.
Слышу разговор:
- Глянь, Ржавый, а чего он все время головою трясёт? Может, он не в себе уже, а мы тут ждём у моря погоды?
- Это мысль, - соглашается Ржавый. - Могло и замкнуть.
Ржавый - тот самый конопатый бандюган, что связывал мне руки. Он запрокидывает голову и орёт:
- Эй, парень! Ты дай знать-то, тебя снимать или как. Чётко дай знать, слышь, а то мы не разберём. Ты хоть понимаешь, чё я говорю? Кивни, если понимаешь.
Киваю.
- Порядок, - радуется Ржавый. - А сказать что-нибудь осилишь? Ну, напрягись, давай!
Выдавливаю из себя короткое ёмкое словцо.
- Ой, молодца!
Самое смешное, мне кажется, что Ржавый искренне за меня переживает.
- Теперь скажи, спускать тебя? Да или нет? Ну!
Молчу.
- Скажи "да", - советует второй. - Мы тебя сразу же снимем. Ты же хочешь, чтобы все прекратилось. Просто скажи "да".
- Эй, Конь, нечестно играешь! - возмущается кто-то со стороны. - Хорош его уговаривать!
- Ему ведь больно, - объясняет Конь, усмехаясь краешком рта. - Тебе ведь больно, парень? Хочешь вниз? Ну, скажи же "да".
- Нет, - выжимаю из горла.
Конь раздосадовано хекает и отходит. Вижу, как он отдаёт кому-то деньги.
Странно, кажется, Ржавый тоже расстроен. А я-то думал, он ставил на меня.
***
Сам не заметил, когда я начал потихоньку подвывать. Звук идёт откуда-то изнутри, помимо моей воли, такой противный и жалкий, совсем не похожий на мой голос. Постепенно звук становится громче - я просто регистрирую этот факт.
Боль отдалилась, она парит в пространстве, как живое, самодостаточное существо. Я могу смотреть на неё со стороны. Она багровая, а по краям оранжевая, и дразнится остренькими огненными язычками. Совсем не страшная, только слишком большая. Боль висит вместо меня, она мой друг.
Если бы ещё не приходилось возвращаться, чтобы отвечать на вопросы.
Я хотел бы, чтобы этот ноющий звук прекратился.
В углу на матрасе занимаются любовью. Девушка красива, у неё острые груди с торчащими сосками. Она оседлала партнёра, потное тело отблёскивает в свете люминофор. Выгибаясь в экстазе, она смотрит на меня, и наши глаза встречаются. Ей нравится, что я её вижу. Посылает мне воздушный поцелуй.
Спасибо, киска. Мне уже почти хорошо.
Опять Ржавый со своим вопросом. Отстал бы ты от меня, Ржавый. Отстали бы вы все. Я уже провисел столько, что могу сам решать, когда это закончить. Скоро, Ржавый. Скоро. Но ещё не сейчас.
***
Темно. Мысли путаются, и я с трудом вспоминаю, почему мне больно. Какой-то дурацкий экзамен. Что за глупость, не было в программе таких экзаменов. Или это мне за то, что не сдал остальные?
Нет, я в Норе. Я должен висеть и периодически отвечать "нет". Почему должен, не помню. Почему "нет", не помню тоже.
Я так решил, кажется.
Я в пространстве. Почему я не понял этого раньше? Конечно же, я в пространстве. Разлит в чернильной тьме космоса, а вокруг сияют звёзды. Звёзд много, и все такие яркие. Наверное, я в центре галактики. Звезды подмигивают мне, и я лечу к ним. Я лечу.
Что за дрянь сковала мне крылья?
На меня обрушивается водопад. Ледяная вода хлещет в лицо, забирается в ноздри, не даёт дышать. Я пытаюсь глотать её, но не могу проглотить всю. Я тону!
Поток стихает. Промаргиваюсь и вижу, как Ржавый скручивает шланг. А-а. Я, наверное, потерял сознание. Видимо, это не полагается по условиям игры.
Оказывается, меня отливали, чтобы задать все тот же вопрос. Достали, изверги. Мне было так спокойно. Даже грезилось что-то. Теперь начинай всё сначала.
***
Темно.
Снова вода, в который уж раз. Я не могу говорить. Могу только мотать головой - влево-вправо, влево-вправо, как заводной болванчик. На все вопросы - влево-вправо. Так правильно.
Темно.
***
Толчком возвращается сознание.
Какая-то сволочь дёргает верёвку, на которой я вишу. Закаменевшее тело моментально вспыхивает огнём, и я срываюсь в крик. Я воплю, протестуя, дрыгаюсь, захлёбываясь новыми волнами боли. Сколько же можно, почему они не хотят просто оставить меня в покое?!
Не сразу доходит, что меня отвязывают. Люминофоры потушены, а из окон струится бледный утренний свет.
***
- Ну ты и псих, - сказал мне Ржавый, когда я отлежался настолько, что снова мог воспринимать действительность. - Настоящий придурок. Ты первый, кто прошёл "виску".
- Что же, все дерьмо жрали? - удивился я.
- Ну и чё? - пожал плечами мой собеседник. - Подумаешь, дерьмо. Нос зажал - и вперёд. Ну, подавишься немного. Водки следом дают, запить. Нет, ты не подумай, вообще-то "виску" многие выбирают, это вроде как престижно. Потерпеть ради уважения - нормально. Потом и говно веселее есть.
- Я не знал, - проговорил я серьёзно.
Ржавый кивнул.
- Ничо, - успокоил он меня. - Зато я на тебе кучу денег срубил. А ты теперь сразу в "бойцы" проскочил, тоже нехило.
Так я узнал, что в банде бытует своеобразная, но строгая, почти армейская иерархия.
Низший ранг - "огрызки" - это как бы разнорабочие на подхвате, почти рабы, ими командовать могут все, кому не лень. Со временем - если ни в чём не напортачишь - можно заработать "служивого". Это уже серьёзней, это полноценный член банды. А вот "бойцом" стать непросто: тут уже стажем дело не обходится, тут надо выделиться, как-то себя показать. Ещё выше стоят "лейтенанты", их немного, и они руководят действиями групп. "Мастеров" в банде всего трое - сам главарь и двое его ближайших подручных. Естественно, чем выше положение, тем больше у члена банды привилегий, больше и доля в общаке; правда, соответственный при случае и спрос.