Прыжок в катастрофу. Тот день когда умерли все боги - Страница 68

– Если ты не можешь сделать это, то доверься ему. Он кивнул головой в направлении Сиро.

– Мальчишка прав. Никто из вас не понимает, что с ним сделала Сорас Чатлейн. И я воспользуюсь этим.

– Воспользуешься? – прокричала Мика.

Ее глаза горели, как два черных солнца.

– Ты, сукин сын, воспользуешься моим братом?

– Да! – рявкнул он.

Энгус по-прежнему смотрел на Морн, но обращался ко всем присутствующим на мостике.

– Отныне экипаж этого судна взят в заложники. Вам придется выполнять приказы Морн. Причем выполнять их хорошо. Иначе…

– Иначе я вернусь на «Трубу» и взорву гранату, – закончил за него Сиро Васак.

Он сказал это так сдержанно и лаконично, что никто не усомнился в его здравомыслии.

– Я знаю, как это делать.

Он действительно мог пойти на такой поступок – особенно в компании с Энгусом.

Капитан Юбикви решительно кивнул, словно понял суть происходящих событий. Поведение Энгуса и Сиро изменило его отношение к захвату власти на корабле. Прежде чем кто-то успел отреагировать, он прочистил горло – причем так громко, что даже привлек внимание Мики.

– Они защищают нас, Мин.

Долфин повернулся к директору спецназа, выпрямил плечи и поднял подбородок, словно ожидал порицания. Его рот кривился от досады. Капитану не нравилась защита Энгуса, но она была ему нужна.

– Возможно, мои слова покажутся вам глупыми, – продолжил он. – Однако там, на «Трубе», капитан Термопайл рассказал мне часть своей истории. И теперь у меня складывается впечатление, что он прикрывает наши задницы.

– Вы зря его слушали, Долфин, – зловеще ответила Мин. – Я больше не могу считать ваше мнение объективным.

Юбикви вновь прочистил горло.

– Наверное, вы правы. Тем не менее угроза взрыва сингулярной гранаты делает нас невиновными. Мы не будем считаться полицейскими, «нарушившими служебный долг». Нас не будут обвинять в «оказании помощи преступникам». Никто не сможет укорять нас в попустительстве лейтенанту Хай-ленд – в потакании ее возмутительным поступкам.

В его голосе появились звонкие тона – намек на радость и надежду.

– Дракон не сможет предъявить нам претензий. Более того, ему не удастся свалить вину на директора Диоса. Мы получили мощный аргумент в лице этого парня, который знает, как использовать гранаты.

Он замолчал, прислушиваясь к эху своих слов, которое удалялось по пустым коридорам судна. Мика с отчаянием смотрела на Долфина. С таким же успехом он мог бы говорить на иностранном языке. Ничто из сказанного им не проникало сквозь завесу ее беды. Вектор горько усмехался – печальная улыбка, вызванная обреченностью и пониманием. Дэйвис разочарованно покачал головой. Объяснение капитана Юбикви не соответствовало лунатичности Сиро. Энгус оскалил зубы, не желая принимать других аргументов. Он скрывал свои истинные намерения и делал вид, что полностью согласен с Долфином.

– Нет, – жестко сказала Мин, – вы не правы. Капитан Термопайл является киборгом полиции Концерна Рудных компаний. Я не буду говорить насчет Совета, но Фэснеру известен этот факт. Дракон решит, что Энгус действовал по моему приказу или, точнее, по приказу Уордена. Он не поверит, что киборг мог освободиться от приоритетных кодов.

Морн внутренне содрогнулась. Глубоко вздохнув, она попыталась успокоить заскакавшее сердце. Холт Фэснер знал? Надежда, рожденная капитаном Юбикви, угасла так же быстро, как и появилась. Долфин понуро опустил широкие плечи. Он пригнул голову, чтобы скрыть свое разочарование.

– В таком случае я полагаюсь на вас, директор Доннер, – мрачно проворчал капитан Юбикви. – Лейтенант Хайленд сидит за моим пультом. По вашему приказу мы подчиняемся ее командам.

Он как бы говорил: «Ты отдала ей мой крейсер».

– Недавно вы сказали, что она несет ответственность за людей, которые находятся под ее опекой.

Вы заметили, что их поведение «обвиняет в преступлении» и саму Морн Хайленд. Вы не хотите изменить ситуацию и призвать лейтенанта к ответу?

– Нет, она не хочет, – прервал его Термопайл. – И ты тоже лучше не пытайся. Мне до лампы, что об этом подумает Холт Фэснер. Приоритетные коды больше не действуют на меня, и я убью любого, кто посмеет мешать Морн. Если вы хотите испытать меня, то, пожалуйста, попробуйте. Мы бросим гранату в одну из ваших дюз, вернемся на «Трубу» и улетим. При включении импульсного двигателя ваш корабль превратится в источник черной дыры. А без импульсного двигателя вы не сможете маневрировать.

Его угроза показалась весомой для всех офицеров на мостике, но Мин не поддалась ее влиянию.

– Не обманывайте себя и своих друзей, капитан Термопайл, – произнесла она. – Вы нуждаетесь в нас. И Морн знает об этом. Она хочет добраться до Земли. Мы ее охранное свидетельство. Без нас она не сможет обратиться к Совету.

Мин взглянула на Морн, словно ожидала согласия. Дэйвис молча смотрел на мать. Энгус переоценил свою стратегию угроз. Но Морн пока удавалось выглядеть более сильной, чем она была. В ее душе вскипали тайные желания и конфликтующие потребности. Каждый поступок, любой ее шаг приближал или делал тщетными цели, которых она не понимала. В последнее время у нее сложилось впечатление, что она и ее друзья стали ключевыми фигурами в невероятно сложной игре между Уорденом Диосом и Холтом Фэснером. Ставки в этом соперничестве устрашали ее. Морн не понимала сути и формы их тайной борьбы. Она не знала, какой конец ей уготован. Однако чувство вовлеченности в их злобную битву с каждым днем становилось все острее. Мин, сама того не желая, дала ей подтверждение. Директор подразделения спецназа могла уступить власть над «Карателем» по многим причинам. Но страх и неуверенность здесь были ни при чем.

Итак, полиция Концерна отдала Морн в рабство Нику. Саккорсо разрешили забрать ее с Рудной станции. Однако Энгус, по принуждению программы, спас Морн из плена. Позже сообщение, которое снабдило Саккорсо приоритетными кодами киборга, помогло ей и Дэйвису покончить с властью Ника. Отныне Энгус имел блокировку кодов. Мог ли Холт Фэснер знать об этом? Мин не верила в такую возможность. Мог ли знать об этом Диос? Энгус утверждал, что мог. С другой стороны, когда Бюро по сбору информации превратило Термопайла в киборга, Уорден доложил о проделанной работе Фэснеру, а не Совету.

Настало время для лучших ответов.

Морн не могла решить своей дилеммы наивной верой в честность Диоса. Ей приходилось принимать решение, полагаясь только на людей, которых она знала: на Энгуса и Дэйвиса, на Мику и Вектора, на саму себя, в конце концов.

Развернув кресло к Мин и дежурной смене, она устало сказала:

– Возможно, директор Доннер права. Но эта дискуссия бессмысленна.

«Я буду помогать тебе всеми силами».

– Корабль находится под моим управлением. Вы можете оставить свои мнения при себе.

«Однако копы превратили меня в киборга. Я не хочу вторично проходить через эту мясорубку».

– Я приняла решение. Меня устраивает объяснение Энгуса.

Термопайл облегченно вздохнул. Дэйвис пошатнулся, как от пощечины. Но Морн продолжала говорить:

– Я собираюсь командовать крейсером вплоть до посадки на Землю. Сиро останется здесь, на мостике.

Подальше от гранат.

Мы все останемся здесь. Но я не буду подчиняться вашим указаниям, пока не выполню то, что намерена сделать.

Она спокойно встретила взгляд Мин Доннер – и собственный стыд.

Долгое время все сохраняли молчание. Никто не шевелился. Затем капитан Юбикви всплеснул руками и хмуро проворчал:

– Не знаю, как вы, директор Доннер, но я умираю от любопытства и хочу узнать, что она «намерена сделать».

Мин медленно повернулась к нему. Ее строгие глаза и сжатый рот не выдавали никаких эмоций. Все ее чувства находились под контролем самодисциплины. Она как бы давала понять капитану, что уверена в себе и в своих поступках. Затем Мин снова перевела взгляд на Морн.

– Меня тоже интересует этот вопрос, – произнесла она. – Допустим, мы позволим вам управлять кораблем. Но вы не командуете станцией полиции Концерна и всей полицией. Вам придется убедить меня. Иначе я не дам этому больше продолжаться.