Прыжок к звездам (СИ) - Страница 19

Примерно с километр ниже по течению, «гражданский» лагерь. Там тоже царит оживление. Торопливо умывшись, поглощают свой завтрак геологические партии. «Стальная Роза» была специально укомплектована для серьёзных научных исследований, так что два гравитранспортёра, обвешанные всем необходимым оборудованием, готовы принять на себя экипажи и отправиться в путь.

Километрах в ста от базы, уже найдено солидное месторождение магнитного железняка, засечённое, как магнитная аномалия, ещё при орбитальном сканировании. Сегодня одна партия закончит его оконтуривание и даст точные рекомендации по разработке. Другая группа обнаружила в недалеко, километрах в трёхстах, полиметаллические залежи, и теперь, срочно должна довести работу до конца.

Грузовым шаттлом на поверхность планеты переброшены уже почти все контейнеры с оборудованием для развёртывания стационарного лагеря. Судя по его количеству и характеру, «Стальная Роза» была предназначена не только для научных исследований, но и для развёртывания передовых форпостов. В первую очередь Климент Николаев начал монтировать полевую энергостанцию, основанную на эйнштейновском принципе E=MC2, её мощности, примерно в 500 мегаватт, должно хватить на первое время. Очевидно создатели «Стальной Розы» делали расчёт на то, что форпост должен сам обеспечивать себя всем необходимым, используя исключительно местные ресурсы, и поэтому укомплектовали корабль набором готовых модулей из которых, как из детских кубиков, можно было собрать почти универсальное производственное предприятие, способное производить всё вплоть до шаттлов. Правда реальная производственная мощность этого завода выходит не очень большой, но проблема, по мнению Николаева, может быть решена тем, что он будет выпускать только строительных роботов и производственное оборудование для более солидного предприятия. Поскольку все процессы роботизированы, то получивший опредёлённое задание, завод будет работать без человеческого вмешательства, до тех пор пока не сменят программу. Таким образом, есть надежда обеспечить новое общество всем необходимым.

Ходят легенды, что, за неделю с момента высадки, Николаева ни кто, ни разу не видел спящим. Ещё не смонтированы модули полевой производственного комплекса, а на стройке, первого, на этой планете машиностроительного завода, уже идёт разбивка на местности. Одновременно размечаются трассы монорельсовых дорог к месторождениям полезных ископаемых, а кое где на них уже рычат строительные роботы, вгрызаясь в неподатливый скалистый грунт. Именно там будет смонтирован полевой производственный комплекс, и именно там будет построен подземный металлургический комбинат, тоже первый на этой планете.

Присев на поваленный бурей, полусгнивший, ствол дерева, сержант Басманов задумчиво строгал тоненькую веточку. Вроде бы обычное занятие, позволяющее занять руки при уже занятой голове? Только вместо нормального перочинного ножика, инструментом ему служил клинок ступенчатой закалки, полных тридцати пяти сантиметров в длину, с острым, как бритва, волнообразным лезвием и глубокими бороздами кровотоков. Не детская игрушка, а настоящее орудие убийства. Мысли сержанта крутились вокруг разговора с лейтенантом Виноградовым, который состоялся дня два назад, перед самым выходом в этот, первый в их истории, разведрейд.

— Присядь, сержант, побеседуем на дорожку! — Виноградов задёрнул полог палатки, — Ну, ты, как, чувствуешь себя морально готовым карать и миловать? Если нет, так лучше сразу скажи!

— Да нет, уж, насмотрелись! — Басманов имел в виду снятые роботом кадры уничтожения маленькой лесной деревушки. Если бы не архаичные одежды и вооружение карателей, это было бы похоже на французский Орадур, чешскую Лидице, и бесчисленное количество, белорусских, украинских, русских деревень и сел, уничтоженных в своё время эсэсовскими карателями. С эсэсовцами этих молодчиков в чёрных кирасах роднил не только цвет одежд, но ещё та холодная жестокость, с которой совершалась экзекуция. Пощады не было никому: ни седым старикам, ни грудным младенцам. Завершилось побоище грандиозным пожаром.

— Тогда вот что, сержант! Рук я тебе не связываю! Если совесть скажет, что нужно стрелять — стреляй! Если кому-то надо помочь — помогай! Скажу больше, я прямо приказываю тебе привезти из рейда хоть кого-нибудь из местных для проведения контакта и медицинского осмотра. Условие для тебя только одно — вы все должны вернуться оттуда живыми и здоровыми! Задание ясно?!

— Куда уж яснее! — думал сейчас Басманов, превращая ни в чём не повинную ветку в тончайшую стружку, — Арийских зрелищ здесь хоть отбавляй! Только что прокатилась по этой земле мутная волна убийц и насильников, оставляющая после себя только горький пепел. Еще не высохли слёзы и земля на могилах тех, кого могли похоронить, не остыл пепел пожарищ.

Отбросив ветку в сторону, Басманов вложил клинок в, пристёгнутые к правому голенищу, ножны, — Кончай привал! — до полудня солнца было необходимо выйти к небольшому лесному хутору, намеченному как очередная промежуточная точка рейда.

На подходе к цели, метров за пятьсот, в воздухе отчётливо потянуло гарью.

— Не нравится мне это! — процедил через зубы Басманов, настороженно оглядываясь, — Марченко, Петров — охранение слева! Лаврухин, Ячменёв — справа! Интервал двадцать метров! Не шуметь! Смотреть в оба!

Последние напоминания были излишними. Одетые в камуфляж десантники, с лицами раскрашенными боевым гримом, канули в лесную чащу, как камень в омут, без шума и плеска! Ещё чуть ближе к хутору, метрах в ста от ограды, взгляд Басманова зацепился за яркое белое пятно в монотонной зелени сплошного кустарника. Чуть дальше кусты обрывались и через зелёную завесу был виден полыхающий исполинским костром хутор. Не ожидая лишних команд, десантники залегли вдоль опушки, ничем не выдавая своего присутствия, и только чёрные зрачки автоматных стволов настороженно обшаривали местность, в поисках своей законной добычи.

Пятно в кустах оказалось телом молодой девушки, по земным меркам, семнадцати — восемнадцати лет от роду. Просторное белое платье, перехваченное в талии плетёным кожаным ремешком, набухло на спине кровью, там где, ниже левой лопатки, вошла в тело длинная стрела с чёрным оперением.

— А кровь-то у неё тоже красная, как и у нас, грешных! — машинально подумал Басманов, опуская руку на тонкую шею. Под пальцами отчётливо обозначились слабые толчки пульса, — Живучие они, однако? — удивился он, осматривая рану.

— Товарыш сэржант! — прозвучал в наушниках коммуникатора голос рядового Мурадова, — Выжу два кара душман…

— Ахмед, слушай мой боевой приказ! — в голосе Басманова прозвучали стальные нотки, — Сними эту мразь! Немедленно!

— Насмэрть? — в голосе рядового прозвучало оторопелое недоумение.

— Так точно, десантник, насмерть! — резко подтвердил Басманов, — Сезон охоты открыт!

— Понял, командыр! — два выстрела СВД прозвучали, как щелчки кнута, один за другим, — Здэлал, командыр! — это были первые выстрелы в этой войне.

— Тоот, ко мне! — сержант прижал к горлу ларингофоны, — Лобанов, Калныньш — прочёсывают хутор! Остальные — прикрывают! Не рисковать, если что, бить первыми!

Две пятнистые фигуры, пригибаясь, перебежками, рванулись вперёд. Вот их камуфляжная форма мелькнула и пропала среди клубов дыма. С минуту в эфире стояла настороженная тишина, — Всё чисто, сержант! — после томительного ожидания, наконец, доложил рядовой Лобанов, — Тута мёртвые все уже! Чисто фашисты, какие работали!