Пруссачество и социализм - Страница 44

вывать Германию до войны, и война есть <вос-

стание Германии против западного духа>, до-

шедшего до нигилизма в результате Просвеще-

ния и демократического прогресса. Мир демо-

кратии, партийной политики, прав человека

и прочих <идей 1789 года> признается им анти-

немецким, ибо Германия по духу своему кон-

сервативна и аполитична.

199

Еще четче основные темы консервативной ре-

волюции проступают в его дневниках 1918-

1921 гг. Я приведу лишь две записи конца 1918

года: <Меня ужасают анархия, господство чер-

ни, пролетарская диктатура со всеми сопровож-

дающими явлениями и вытекающими из нее

следствиями a la russe. Но моя ненависть к ри-

тору-буржуа должна была бы привести меня

к желанию большевизации Германии, ее присо-

единения к России... Национально отчеканен-

ный социализм... Вот немецкая задача - найти

нечто политически новое in politicis между

большевизмом и западной плутократией>.

В дневниковых записях за 1918-19 гг. такого

рода рассуждения встречаются неоднократно:

ненависть к Антанте пересиливает неприязнь

к большевизму (которая у обитавшего в Мюнхе-

не в период Баварской советской республики

Манна была самой непосредственной). В даль-

нейшем Томас Манн отходит от этих идей, ста-

новится одним из виднейших защитников рес-

публики, даже сторонником социал-демокра-

тии, а в начале 50-х гг. XX века он чуть не стал

лауреатом Сталинской премии. Как идеи <кон-

сервативной революции> повлияли на литера-

турные произведения Манна - это отдельная

тема, причем речь должна идти не только

о <Волшебной горе>, но и о тетралогии <Иосиф

и его братья>.

<Пруссачество и социализм> Шпенглера сто-

ит в одном ряду с такими произведениями, как

<Третий Рейх> А. Меллера ван ден Брука, <Ре-

волюция справа> Х. Фрейера, <Господство не-

полноценных> Э. Ю. Юнга, <Рабочий> Э. Юнге-

200

ра - каждая из этих работ заслуживает деталь-

ного анализа, равно как экономические труды

В. Зомбарта, политическая философия К. Шмит-

та или философия техники Ф. Юнгера. Мне при-

ходится говорить о консервативной революции

в целом, а это предмет продолжительных дис-

куссий немецких историков. Начало этим спо-

рам положила книга Армина Молера, который

первым употребил это словосочетание в духе со-

циологии знания или политической науки для

обозначения не идей и лозунгов 20-30-х гг. XX

века, но как характеристику большой социаль-

ной группы - правых интеллектуалов, членов

множества небольших политических партий,

клубов, редакций нескольких десятков газет

и журналов. Конечно, мы точно так же употреб-

ляем слова либерализм, социал-демократия или

анархизм для характеристики не только идей

и программ, но и тех партий и групп, которые

являются носителями этих идей. Но в случае

<консервативной революции> ситуация являет-

ся куда более сложной, поскольку общим для

всех были только неприятие Версальского дого-

вора и Веймарской республики, критика эконо-

мического и политического либерализма и пар-

ламентаризма. Но кто только не критиковал

Веймарскую республику - не только коммуни-

сты или нацисты были ее врагами, но и Deutsch-

nationale Volkspartei Гугенберга, правое крыло

в католической партии Zentrum, да и социал-де-

мократов с их тогдашней ортодоксально марк-

систской программой трудно представлять

убежденными сторонниками либерализма

и парламентаризма. Веймарскую республику не

201

раз называли <республикой без республикан-

цев>, президент которой, Гинденбург, был

убежденным монархистом. Столь же мало гово-

рит о <консервативной революции> типичное

в нынешней леволиберальной историографии

обвинение в <национализме>. Сегодняшние ли-

бералы забывают о том, что немецкий нацио-

нал-либерализм конца XIX века - начала XX

века (с такими союзами как Alldeutsche

Verband, Flottverein или Kolonialgesellschaft)

можно в куда большей степени считать источни-

ком нацизма, чем немецкий консерватизм или

социализм. Националисты были во всех парти-

ях Веймарской республики, включая и маркси-

стов с их интернационализмом (Hofgeismarhreis

у <молодых социалистов>, <курс Шерингера>

у коммунистов), а идеология <консервативной

революции> отличалась и от нацистской, и от

DNVP Гугенберга именно тем, что <нация> от-

вергалась во имя <империи>.

Молер отнес к <консервативной революции>

пять групп: Volkisch, Bundnisch, Jungkonserva-

tive, Revolutionare Nationalisten, Landvolkbewe-

gung (впоследствии он исключил последнее -

движение крестьян северной Германии). Эта

классификация в дальнейшем не раз воспроиз-

водилась, уточнялась, подвергалась критике.

Сам Молер был вынужден релятивизировать да-

же свой центральный тезис относительно осно-

вополагающей философской идеи, которую он

поначалу считал общей для всей <консерватив-

ной революции>, - <вечное возвращение> Ниц-

ше. На мой взгляд, его классификация является

совершенно искусственной, поскольку практи-

202

чески все идеологи консервативной революции

в молодости были Bundnisch (предвоенное

Jugendbewegung), все они в той или иной степе-

ни были Volkisch и провозглашали Nation in

Gemeinschaft, все считали себя консерваторами

и революционерами в одно и то же время. Заслу-

гой Молера является то, что он собрал огромный

фактический материал и первым обратил вни-

мание на социальную и психологическую общ-

ность военного поколения. Типичным предста-

вителем <консервативной революции> был во-

обще не кабинетный ученый или партийный до-

ктринер, но <человек действия>, достаточно об-

разованный для того, чтобы в промежуток меж-

ду теми или иными схватками написать не-

сколько статей, роман, философское эссе, а за-

тем снова взяться за оружие. Среди сотен приво-

димых Молером биографий имеются просто по-

разительные по авантюризму и готовности

браться за оружие. Это поколение тех гимназис-

тов и студентов, которые добровольцами пошли

в армию во время войны, затем во Freikorps сра-

жались в Прибалтике и Польше, подавляли Ба-

варскую советскую республику, участвовали

в подпольных и даже террористических органи-

зациях. Небольшая часть их в дальнейшем при-

мкнула к национал-социализму, некоторые ста-

ли коммунистами, но в большинстве своем они

входили в небольшие организации и движения,

враждебные как коммунизму, так и нацизму. Я

приведу лишь одну характерную биографию:

Беппо фон Рёмер, глава военизированного Bund

Oberland, вернувшись с фронта, участвует в по-

давлении Баварской республики и в боях с поля-

203

ками в Верхней Силезии, но в дальнейшем со-

трудничает с национал-большевизмом Эрнста

Никиша (кстати, видного деятеля в Баварской

республике), затем поддерживает Landvolk под

знаменами крестьянской войны 1525 года, ста-

новится коммунистом, принимает участие в Со-