Проверка на профпригодность (СИ) - Страница 4

– Это сифилис, да? – снова срываясь на крик, поинтересовался герой магического мира, готовый в этот момент придушить своего приятеля. Гарри понятия не имел, что это за болезнь и как она называется в магическом мире, но подозревал, что это именно сифилис или что–то в этом роде.

– Ты о чем? – пробормотал рыжий, который о венерических маггловских заболеваниях знал еще меньше, чем Поттер, а что такое сифилис вообще понятия не имел. – Дружище, похоже, мы с тобой подцепили писюлястый лишай.

– Чё, бля? – чуть не поперхнувшись слюной, воскликнул Гарри. С одной стороны, у него немного отлегло от души, что это не сифилис, но с другой стороны он понятия не имел, что это за неведомая хрень, да и название заболевания было, мягко говоря, идиотское. – Это точно не сифилис, ты уверен? – снова уточнил Поттер.

– Гарри–бля! Я понятия не имею, про какое–такое дерьмо ты все время твердишь, но это точно писюлястый лишай! – сообщил Уизли, а затем авторитетно добавил: – Вообще–то это в народе так называется, по–простому, а по–научному это генитальный пупырчатый лишай.

– И что это за неведомая хуйня? – осторожно поинтересовался герой магического мира, почесав яйца, но ответ приятеля снова поверг его в шок.

Со слов Рона эта болезнь была крайне заразная, передающаяся половым путем при распутном образе жизни, отчего у парней сначала пенис и мошонка покрываются гнойными волдырями, вызывающими сильный зуд, затем сыпь распространяется дальше по всей промежности. Рон хотел было рассказать о симптомах, которые проявляются у девушек, но об этом Гарри даже и слышать не хотел, однако с большим подозрением поинтересовался, откуда это Уизли так осведомлен в данном вопросе. Рыжий хоть и смутился немного, но признался, что в свое время Фред и Джордж стащили у матушки «Большую энциклопедию волшебных недугов и хворей» и для общего кругозора читали про всякие позорные заболевания, которые передаются от девок. Рон случайно застукал близнецов за этим занятием, и чтобы младший не заложил их матери, старшие братья под большим секретом посвятили его в тайны взрослых. Кроме этого Уизли поведал своему приятелю о том, что если пупырчатый лишай не лечить, болезнь будет интенсивно прогрессировать и может привести к страшным последствиям для мужчин, вплоть до ампутации гениталий, чтобы предотвратить дальнейшее заражение организма. Услышав это, Гарри почувствовал, как у него потемнело перед глазами – такого панического, запредельного, всепоглощающего ужаса он точно не испытывал никогда в жизни. Даже маггловский сифилис оказался фигней по сравнению с писюлястым лишаем, из–за которого можно было лишиться мужского достоинства.

– Ебическая сила! Что–то мне нехорошо стало, – произнес Поттер, опираясь руками об раковину. – То ли блевануть хочется, то ли жидко обосраться.

Бывшие гриффиндорцы понимали, что сообщать кому–либо об их заболевании нельзя ни при каких обстоятельствах, ибо их моментально исключат и отправят на карантин в клинику Святого Мунго, в отделение «Волшебных вирусов». Подцепить заболевание от шлюх, это, конечно, не так позорно, как быть отчисленным за жопоеблю, но, тем не менее, для Гарри это означало рухнувшую карьеру, для Рона – вообще крах всего, ибо Академия была для него шансом изменить свою жизнь к лучшему, выбиться в люди из нищеты и стать уважаемым человеком в обществе. А из–за писюлястого лишая они могли потерять все, к тому же ужасные симптомы и тяжелые последствия болезни грозили привести к хирургическому вмешательству и потере мужского достоинства. И осознание таких перспектив привело Поттера в бешенство. Разговор с другом и так как–то изначально не задался, а теперь Гарри стал во всем обвинять своего приятеля, что именно тот был инициатором праздничного блядства, обернувшегося такими губительными последствиям. Рон, в свою очередь, жутко оскорбился на упреки и обвинения своего друга, заявив, что именно Гарри оплачивал шлюх для всей честной компании, поэтому из всех них именно Поттер больше всех виноват в произошедшем.

Слово за слово, взаимные упреки и обвинения привели к мордобою, однако, выпустив пар, выбив друг другу несколько зубов и расквасив носы, бывшие гриффиндорцы немного успокоились и решили, как в старые добрые времена, совместными усилиями искать пути разрешения этой проблемы. Более того, по просьбе Рона Гарри даже показал ему «свое хозяйство», а так как именно у Поттера болезнь проявилась раньше, то и эффект сейчас был более впечатляющий. Если у Рона в паху была только сыпь, то у Гарри уже появились неприятные гнойные язвочки. Видимо Уизли, как чистокровный маг, имел более устойчивый иммунитет на всякие волшебные заболевания, а у Поттера, являющегося полукровкой, это проявилось на пару дней раньше и сейчас выглядело намного хуже, чем у Рона. Несмотря на то, что парни находились на грани отчаяния, однако им, истинным гриффиндорцам, покорителям драконов, истребителям василисков и темных магов, не пристало пасовать перед трудностями и всякими писюлястыми лишаями, поэтому герои магического мира, закрывшись в туалете, всю ночь решали, что делать в сложившейся хреновой ситуации. В итоге пришли к выводу, что первым делом нужно выявить всех инфицированных и убедить остальных парней в том, чтобы все сохранить в тайне и никоем образом не обращаться за помощью к колдомедикам, работающим в Академии. Кроме этого необходимо было предпринять какие–то действия к исцелению, но бывшие гриффиндорцы понятия не имели, как и чем это лечится. Рон был уверен, что в трущобах Лютного переулка есть целители, которые нелегальными способами тайно врачуют такие болезни, но у них, курсантов закрытого учебного заведения не было возможности отлучаться из Академии и посещать подобные подпольные клиники, расположенные в злачных местах Лондона. Необходимо было раздобыть нужные снадобья и заняться самолечением, и тут парни вспомнили про мисс «Всезнайку».

– Герми наша единственная надежда на спасение, – задумчиво почесав репу, сообщил рыжий. – Но если ей станет известно, что я подцепил эту хрень от блядей, то пиздец нашей помолвке. Она мне этого никогда в жизни не простит и бросит, – тяжело вздохнув, добавил Уизли.

– Конечно, не простит, – мстительно подтвердил Гарри, усмехнувшись. – Я бы тебя после такого точно послал далеко и надолго.

– Знаешь, чувак, а если Джинни узнает, что ты подцепил писюлястый лишай от шлюх, моя сестра тоже никогда в жизни не простит тебе этого и пошлет нахуй, – тут же парировал Уизли. – А когда об этом узнают мои родители, для тебя это будет великий ёбаный стыд, – добавил Рон, нагло усмехнувшись.

– Не пошлет! – выпалил Поттер. – Вы уже давно слюни пускаете на мои миллионы, так что вы меня в свою семью и с лишаем, и с сифилисом примете – с радостью!

Рон набычился и даже сжал кулаки, но на доводы друга так и не нашелся что ответить, ибо все семейство Уизли давно лелеяло надежду заполучить самого завидного и богатого жениха магической Британии.

– А вот когда тебя выпрут из Академии за аморалку, тебе точно придет ебаный пиздец, – добавил Гарри.

– Да, в лучшем случае мать прибьет меня, в худшем – сама отрежет мне яйца кухонным ножом для капусты, и без всякой магии, – простонал Уизли. – А если об этом станет известно у отца на работе, его наверняка попрут из Министерства и он станет безработным. Блядь, надо же было так влипнуть, – с отчаянием произнес рыжий и стукнулся лбом об кафельную стену.

Повисла долгая, мучительная пауза. Рон в приступе отчаяния время от времени бился башкой об стену, пока у него не вздулась на лбу шишка. Поттер нервно курил одну за другой, пока не закончились сигареты, после чего на душе стало еще хуже. Болезнь постоянно давала о себе знать непрекращающимся зудом.

– Надо сообщить обо всем Гермионе, – почесав шишку на лбу, снова неуверенно предложил Уизли. – Дружище, ты должен написать ей письмо.

– Да ты что, рехнулся? – воскликнул Поттер. – Почему я? И что я ей напишу? Что трахался со шлюхами и подцепил от них заразную хуйню? Что у меня писюлястый лишай? Заебись ты придумал, Рон, – добавил Гарри и с досады пнул ногой стену.